Екатерина Вильмонт - Крутая дамочка или Нежнее чем польская панна

– Ты что, теперь блюдешь не только меня, но и Даню? – усмехнулся Лев Александрович.

– Никого я не блюду, просто случайно встретила, но такого видного интересного мужика у нее уведут, как нечего делать.

– А ей ты об этом, надеюсь, не сообщила?

– Разумеется, сообщила!

– Римма! А она что?

– Ничего, только плечами пожала. Доиграется твоя сестрица, ох доиграется! Останется одна, а ей уж за сорок, и что за идея жить врозь…

– Никакого контроля, да?

– Конечно! Вот если тебя не контролировать, ты бы уж давно глупостей натворил, ты и так-то вечно делаешь глупости, но хоть не глобальные…

Ему давно уж хотелось завыть от тоски, но он привычно сдержался. Не буди лихо, пока оно тихо.

– Значит ты не догадываешься, по какому поводу сбор?

– Нет, деточка. Но, возможно, по случаю приезда этой дамы, Сережиной жены…

– Тоже мне повод! И тоже мне дама!

День был солнечным и жарким, но на затененной кустами сирени веранде был рай.

– Маргоша, скажи Тошке, чтобы не торчала все время на солнце.

– Не волнуйся, Эличка, она при мне намазалась кремом для загара. Хочет быть красивой.

– Она поедет с тобой в аэропорт?

– Она молчит, а я не хочу ее принуждать. Я вообще не уверена, что они сумеют поладить с этой девочкой, Тошка такая привереда, такая максималистка…

– Как бы я хотела, чтобы они подружились, это же ненормально, что у девочки в ее возрасте нет настоящей подруги… А еще меня немного пугает Римма, как она отреагирует…

– Ну, ее реакция пусть волнует Леву.

– А в нем ты уверена?

– В первый момент он отреагирует нормально, а там Римма его накрутит, и тут уж я ни за что не ручаюсь. Однако, Римма может бесноваться, сколько угодно, ничего изменить уже нельзя.

– А Даниил Аркадьевич будет?

– Зачем?

– Но он же твой законный муж, то есть полноправный член семьи. И противоестественно, что Лева будет с женой, а ты без мужа.

– Ты так считаешь?

– И я, и Нуцико, мы обе так считаем.

– Хорошо, я его позову.

Слава богу, подумала Эличка. Может, помирятся.

Самолет прилетал в субботу, во второй половине дня. Марго специально купила билеты на выходной день, чтобы не маяться в пробках. Интересно, я узнаю Алю? Впрочем, она меня наверняка узнает… Мы с Сережкой были так похожи…

Она узнала Алю мгновенно, хотя не видела ее больше десяти лет. Среднего роста, худенькая, русоволосая женщина со старым фибровым чемоданом, каких Марго не видела уже бог знает как давно, а с ней высоконькая девочка, в лице которой явно проступали грузинские черты. Даже четвертушка грузинской крови сказалась, девочка обещала стать красавицей.

– Аля! Тася! Боже, как ты похожа на свою бабушку! Алечка, ты прекрасно выглядишь!

– Марго, сколько лет, сколько зим! И так неожиданно… Я смущена, сказать по правде.

– Ладно, это все потом, сейчас идемте к машине, а то проблемы с парковкой… – от смущения пробормотала Марго, и решительно забрав у Али чемодан, пошла вперед. Но чемодан оказался поистине неподъемным.

– Ты почему тележку не взяла, что у тебя тут, камни? – Марго поставила чемодан. – Стойте здесь, не двигайтесь, я пойду за тележкой.

– Тетя Марго, я сама, я быстрее, – кинулась куда-то в сторону Тася.

– Смотри, не потеряйся! – крикнула ей вслед Марго.

– Не потеряется, – улыбнулась Аля. – Она не в меня.

– Красивая какая, – сказала Марго.

– В отца… Но она добрее… Она хорошая.

– Вот и телега! – подбежала Таська.

– Молодчина! – похвалила ее Марго.

Таське было приятно услышать похвалу этой женщины, показавшейся ей воплощением столичного стиля.

– Куда мы едем? – спросила Аля, когда Марго вырулила со стоянки.

– На дачу. Я не помню, ты бывала у нас на даче?

– Нет, не довелось.

Господи, как изменилась Москва! – потрясение ахала Аля, а Таська, не отрываясь, смотрела в окно. Но при этом мало что видела, ей было страшновато и в то же время радостно. Что будет, что за наследство оставил ее родной дед, о существовании которого она узнала лишь на прошлой неделе. И как примет ее новоявленная родня? И столичная девчонка Тошка, у которой, впрочем, так же как и у нее, нет отца… А тетя Марго – классная, красивая, стильная, одета дорого, машина дорогая, БМВ, маникюр – закачаешься, голос – отпадный, вообще, она суперская, хоть и немолодая. Есть еще и дядька, по имени Лев, и еще всякая родня… Интересно, ох как интересно, а главное – Москва!

А между прочим, у тетки на пальце обручальное кольцо, значит, есть муж, вряд ли она сама заработала себе на эту крутую тачку, хотя такая может… Есть в ней крутезь, есть… Я хочу быть такой, как она, и чтобы не зависеть от мужа и вообще. У нее даже если есть муж, она вряд ли от него зависит.

– Нуцико, скажи, а почему дед поссорился с дядей Сережей?

– Да я толком не знаю, спросила бы лучше у мамы.

– Мама какую-то пургу гонит.

– Мамы, они всегда пургу гонят, считают, что их чадам нельзя знать правду об этой жизни, а потом дети вырастают и расшибают себе лбы об эту самую правду жизни.

– А в чем она состоит? – Что?

– Правда жизни.

– Вообще или в частности?

– Слушай, Нуцико, если не хочешь отвечать на мой вопрос, так и скажи.

– Я просто не могу на него ответить. Когда Марго перевезла нас с Эличкой в Москву, Сережа уже был в опале, а нам тогда было не до подробностей чужой жизни.

– Знаешь, Нуцико, это свинство.

– Ей Богу, Тошенька, я не знаю, спроси у Элички, твоя мама с ней в сто раз откровеннее, чем со мной. Будь добра, принеси мне пачку сигарет, у меня в сумке возьми.

– Курить вредно!

– Как выясняется, теперь вредно еще и есть, и дышать, не лишай меня последнего удовольствия в жизни.

– Нуца, а почему тетя Эличка так вкусно готовит, а ты не умеешь?

– Потому что я умнее.

– То есть? – засмеялась Тошка.

– Я рано поняла, что если ты умеешь готовить, то так до смерти и простоишь у плиты. Вот к примеру, я сейчас сижу в саду, в качалке, болтаю с любимой внучатой племянницей, а Эличка в поте лица трудится на кухне.

– Ты поэтому и замуж не выходила?

Именно поэтому! Я всю молодость провела на раскопках, мне это было в сто раз интереснее, чем пятнадцать рецептов сациви…

– Но Эличка ведь тоже работала…

– Эличка врач, и к тому же детский, и ей просто положено было заботиться о желудочно-кишечном тракте своей семьи.

– И ты не жалеешь, что не вышла замуж?

– Нет, детка, я любила одного человека, который никак не мог на мне жениться, а за других мне не хотелось…

– Нуца, расскажи мне про этого человека…

– Как-нибудь в другой раз, а то я заведусь, настроюсь, все вспомню, разволнуюсь, а тут приедет Маргоша со своими гостями…