Дочери для бывшего (СИ) - Янтарная Регина

Артур глядит на циферблат дорогих часов.

– Чемоданы в руки, и за мной. Прощайтесь, – отходит в сторону.

Легко сказать, тяжело сделать.

На ватных ногах подхожу к тренерше.

– Наденька, вы так много сделали для нас. Я вам обязан спасением дочери.

– Денис, в чем дело? – рубит с плеча.

– Мы с Клавой остаемся здесь, в Москве.

– Хорошо, останемся, – соглашается слишком быстро. Понимаю, до нее не дошло главное.

– Мне жаль, мы остаемся без тебя. Только я и дочь. Я люблю другую женщину, – произношу с таким пафосом, что тут же получаю оплеуху.

– Мерзавец!

– Надя, мне очень стыдно, – сожаление и совесть сжирают мою душу.

Женщина забирает чемодан, и уходит.

Бросаю настороженный взгляд на Клавусю. Повезло. Все это время она играла в телефоне и слушала музыку.

Убираю наушник в сторону.

– Милая, мы ненадолго задержимся в России.

Дочка тревожно озирается по сторонам, в поисках нашей путницы.

– Надя подождет нас в Германии, у нее работа!

Кивает.

Берем чемоданы, катим их на выход из аэровокзала.

– Обалдеешь, когда увидишь, какой красавицей стала моя младшая сестренка, – трещит Чанышев всю дорогу до города.

Мне как мертвому припарка. Всё что я помню о ней – пухленькая девчушка с конопушками. Глядя на друга, не думаю, что у сестры другие гены.

В принципе, мне безразлично. Арче рад за Вику, я за него.

Через два часа встречаюсь нос к носу с рыжей красавицей с болотными глазами.

– Дэнчик? – двадцатидвухлетняя девушка бросается мне на шею.

– Ты меня помнишь? Ты же была кнопкой! – поражаюсь я.

– Издеваешься? – бурчит Арче, выуживая из холодильника все припасы, что есть. – Эта пигалица всегда была влюблена в друга старшего брата.

– Арче, грубо!! – девушка встряхивает рыжей копной, и аромат парфюма разлетается по кухне.

– Викуся у нас влюбчивая натура в отличие от однолюба Дэна, – тут же подмечает ушлый дружок. – Отметим нашу встречу, и завтра за работу!

– Идет! – отвечаю спокойным тоном, скрывая бурю, бушующую в моей груди.

Мы останемся в России, и будем терпеливо ждать нашу маму, – гляжу на дочку, играющую с маленькой собачкой. – Вита должна вернуться.

Ведь здесь ее дочь.

А еще она должна услышать мое неровное сердцебиение.

Я буду ждать любимую столько, сколько понадобится.

Полина

Мама появляется на пороге дома.

Выглядит сногсшибательно, а для ее пятидесяти просто невероятно. Высокая, стройная. В черном брючном костюме смотрится немного странновато. Я привыкла видеть ее в ярких тонах одежды.

Крашенные каштановые волосы не рассыпаются каскадом по спине, собраны в небрежный хвост.

Бархатный дорогой загар не оттеняет выгодно огромные карие глаза с медовым оттенком, как обычно, не помогает скрыть темные круги под заплаканными глазами.

Вот и настал тот день, когда мой муж стал взрослым, взяв эмоциональную ответственность за свою женщину на себя. Теперь он утешает меня и мою маму. Сердце разрывается, плачет, едва представлю, как там сейчас мучается Русенок.

За маминой спиной смущенно топчется лопоухий двенадцатилетний Петька.

– Петя, привет, – протягиваю руку усыновленному сыну родителей.

– Тетя Полина, привет!

Не тетя, а старшая сестра. Впервые делаю замечание про себя, вслух же говорю: – Иди в детскую к Мишутке, тебя ждет подарок!

– Честно?

Киваю. Петька давно хотел аэромяч с подсветкой.

– Папа машину закрывает, – понурым голосом сообщает мама, и я дожидаюсь отца с открытой дверью.

– Дочка, добрый день! Не опоздали? Человек приехал? – поджарый папуля поднимается на крыльцо.

– Нет. С минуты на минуту прибудет, – целую отца в гладко выбритую щеку. С удивлением гляжу как небрежно он одет сегодня – рубашка не в тон брюкам, пиджак расстегнут, галстука нет. Похоже, мама совсем плоха, если выпустила отца из дома в таком виде!

– В гостиную, – проходим, занимаем места на диванах, ждем Васю с нужным человеком.

Входная дверь открывается и закрывается с грохотом. Подпрыгиваем.

– Полин?! – орет громогласно Вася.

Поднимаюсь, быстрым шагом иду встречать мужа и гостя.

– Здравствуйте, – протягиваю руку незнакомому мужчине.

– Добрый день, – деловито кивает, пожимает руку, проходит за мной в гостиную.

Незнакомец бесконечно долго усаживается в кресло, также непозволительно долго выуживает бумаги из папки.

Едва терпим, как голодные собаки готовы его порвать за кусок информации.

– Значит, так, ваш усыновитель – Соня Краснова.

– Кто она, что она? – тороплю, ерзая на диване.

– Воспитательница из детского дома, в котором проживает наша маленькая персона.

– Нет! Нет!! Нет!!! Соня не могла удочерить девочку. Зачем ей? Это какая-то грубая ошибка, – отнекиваюсь. Не желаю слушать бред. – И у Сони фамилия Мармеладова! Речь о другой женщине?

– Соня Мармеладова – воспитатель Русланы Алешкиной вышла три недели назад замуж за Никиту Краснова, их пара желает удочерить девочку! Никаких ошибок, – мужчина грозно глядит на меня.

– Мам, ты не переживай. Навестим Соню, разузнаем, что да как, – успокаиваю зачем-то себя в первую очередь. Информация свела меня с ума, перевернула мой мозг.

– Нет! – в разговор вмешивается Вася. – К ней поедут мои ребята или адвокаты!

– Василий, ты не понимаешь, здесь надо мягче! Соня имеет такое же право удочерить Руслану, как и мы. Мы девочке не родня, Соня также. Если Мармеладова докажет свои намерения, то у нас равные шансы. А ее возраст послужит в данном деле преимуществом!

– Полина, это ты не понимаешь! Здесь нужен строгий логический подход, чтобы победить. На кону высокая цена. Если ты проиграешь, теша свою щепетильность и доброту, то будешь пенять только на себя!

– Я попробую мягкой силой, – стою на своем. – Не надо запугивать Сонечку.

– Марина, Лев, хотя бы вы скажите дочери, мы должны надавить на эту выскочку Мармеладову – Краснову! – Вася зло и бессильно кружит по моему лицу. – Ненавижу, когда ты включаешь «Виталину», – шипит едва слышно.

Мы всегда колем друг друга этими словами «включить Воронцова или Виталину», когда аргументы в споре исчерпаны.

– Как девочки решат, – Лев кивает на меня и мать.

– Зря!! – бесится Воронцов.

– Попробуем поговорить с Сонечкой. Я уверена, что девочка не знала о нашем намерении удочерить Алешкину.

– О, боги! Как же вы такие наивные разбогатели?! – цедит Вася, окуная нас всех фирменным Воронцовским льдистым взглядом синих глаз.

– Сынок, – шепчет моя мама, обращаясь к Василию. – Там, где вопрос касается детей, нельзя проявлять жесткость.

– Марина, от вас не ожидал! После всего, что вы пережили, так рисковать… – Вася обиженно разворачивается и выходит вон из дома, громко хлопая входной дверью. Незнакомец – докладчик тут же собирает бумаги и исчезает за дверью, оставив нам координаты на листке А 4.

– Похоже, это домашний адрес Сони Мармеладовой, – изучаю драгоценный лист.

– Поехали, – торопит мама. – Лева, вы с Петей оставайтесь, а мы сами управимся. Как женщины.

Полина

Через два часа выходим с мамой около кирпичной многоэтажки в Свиблово.

– Здесь, – иду первая.

– Полина, мне с вами? – интересуется водитель – охранник.

– Нет, мы сами, – отвечаю едва слышно, но он улавливает.

– Василий Егорович сказал, сопровождать до дверей, – спорит без особого энтузиазма, привык к тому, что мое слово остается всегда последним, если поручение Васи касается меня. Игорю повезло, что он мой охранник. У ребят охраняющих тройняшек жизнь намного тяжелее, почти спартанская. Машкиному я иногда даже сочувствую. После рабочей смены мы кормим ребят перед отправкой домой, так этот засыпает на ходу, не дожевав бургер. Набегается за день, умается, бедолага.