Любить друга отца (СИ) - Ульянова Таня

Каждое слово отдавалось болью где-то в грудной клетке и каждое из них я заслужил. Таня все сказала, как было на самом деле. Только, к сожалению, сказанного и сделанного уже не воротишь.

— Я знаю, что я виноват перед ней, мне нет прощения, — опустив голову, я тяжело вздохнул. — Я не могу ничего исправить. Очень хочу, но не могу. Я знаю, что она меня не простит.

Встав из-за стола, взяла телефон и, подойдя к двери, бросила в меня презрительный взгляд.

— Очень разочаровал ты меня, Баженов, — открыв дверь, проговорила она. — Я была о тебе другого мнения. И знаешь, что самое ужасное? Что адвокат твоего друга пытается оправдать его и говорит, что вот это видео смонтировано.

Больше ничего не сказав, она покинула кабинет, а я так и остался сидеть на месте, понимая, что встречи со старым "другом" не избежать. Ну что ж, Рома. Придется нам с тобой снова встретиться.

Вика.

Тяжело вздохнув, я облокотилась о стену, смотря на спящую дочь. Моя девочка… Ты еще такая маленькая, а я люблю тебя больше всего на свете.

Сейчас меня держала только Верочка. Только моя малышка. Маленький ангелочек с глазами своего отца.

Неожиданный звонок в дверь заставил подскочить с кровати и промчаться к двери открывать, только чтобы от шума не проснулась Вера.

Посмотрев в глазок, я увидела незнакомую мне девушку. Неуверенно открыв на цепочке, я окинула названную незнакомку взглядом. Выглядела она шикарно.

— Открывай, Вика, — улыбнулась она. — Поверь, у меня есть связи, чтобы подпортить тебе жизнь. Ты же не хочешь, чтобы тебя лишили родительских прав.

Неуверенно пропустив ее в квартиру, я сложила руки на груди, вопросительно смотря на незнакомку.

Повернувшись ко мне, девушка окинула меня оценивающим взглядом, пройдясь по прихожей.

— Так вот ты какая, Вика, — проговорила она, делая шаг ко мне. — Ладно, начну сразу. Меня зовут Алина. Мы с Матвеем вместе. Я тебе советую не стоять у меня на пути, если ты не хочешь потерять свою драгоценную дочь.

Второе упоминание о дочери просто вывело меня из себя. Сделав шаг ей навстречу, я уверенно посмотрела даме в глаза с нескрываемой злостью.

— Послушай меня, — злобно проговорила я. — Если ты сделаешь хотя бы шаг к моей дочери…

— Заткнись и слушай! — повысила голос она. — К Матвею не смей приближаться. Он мой жених. У нас с ним будет ребенок. А ты… Ты жалкое ничтожество, которое стоит у меня на пути.

Окинув её колким взглядом, я молча взяла стоящий на тумбочке стакан воды, и одним движением плеснула ей в лицо.

— А теперь послушай меня, — открыв дверь, проговорила я, ухватив её за руку. — Ты и Лариса, его бывшая жена, уже достали меня со своим Матвеем. Берите его и делите пополам. А меня оставьте в покое.

Выставив дамочку за дверь, я вернулась в квартиру, пытаясь унять эмоции, но это было последней каплей.

Все, что копилось долгое время, просто вырвалось наружу в один момент. Слезы произвольно покатились по щекам, а я даже не пыталась их остановить. Вся боль, которая копилась с момента нашего с ним расставания, в один момент вышла наружу.

Упав в прихожей на колени, я позволила себе разрыдаться. Позволила выплеснуть все. Я плакала в кровь кусая губы, только чтобы стало легче, но легче не становилось. Меня медленно затягивала трясина боли и я понимала, что это конец. Конец той выдержки, которую я упорно держала на протяжении года. Я позволила себе признать, что сил у меня больше не осталось. Никаких.

Вика.

Утро следующего дня было не самым лёгким. Голова от вчерашних слез просто раскалывалась, но я должна была подняться, чтобы позаботиться о Верочке. Моем маленьком солнышке.

На душе словно висел какой-то камень вперемешку со страхом. Страхом, что эта Алина может исполнить все свои угрозы. А она может. Я видела это по ней. Я видела это в её глазах. А если у меня отнимут дочь, я не переживу. Я просто не смогу без неё. Я умру.

Слезы снова навернулись на глаза и это, пожалуй, стало тем толчком, чтобы поговорить с ним и сказать, что дочь я никому не отдам. Никому. Никогда. Если потребуется, я готова бежать, куда угодно, только бы мою крошку никто не смог отнять. Ради нее я переверну землю вверх дном, но никому не отдам.

Было сложно, но я заставила себя успокоиться хотя бы на время. Верочка все чувствует. Она чувствует моё беспокойство и тоже становится беспокойной. Часто капризничает и плачет. Дети ведь все понимают.

Покормив дочь, я сделала некоторые дела по дому, стараясь отвлечься, но разговор с непрошенной гостьей просто не хотел выходить из головы.

Я должна поговорить с Матвеем. Должна сказать, чтобы попросил свою Барби оставить в покое меня и мою дочь. Только я даже не могла предположить, чем закончится этот разговор. Лучше бы не ходила.

Папа с Таней приехали ближе к обеду, проведать нас с Верочкой. Они приезжают почти каждый день, не желая нас с дочкой оставлять надолго одних.

Сославшись на то, что мне нужно показаться врачу после небольшого воспаления, я собралась и поехала к Матвею в ресторан, будучи серьезно настроенной на разговор.

Всю дорогу нервничала и переживала, пытаясь разобраться, что ему сказать. Как это будет лучше. Поймет ли он меня? Оградит ли нас с дочкой от своих ненормальных женщин? Или снова отправит куда подальше…

Оказавшись у до боли знакомого здания ресторана, я всего на несколько секунд засомневалась в правильности своего решения. Но дороги назад не было. Я должна была ради дочери разобраться в этой ситуации, чтобы моей малышке ничего не угрожало.

Оказавшись у двери его кабинета, я остановилась, словно боясь войти. Сердце бешено заколотилось в груди от страха и параллельно от желания увидеть его. С одной стороны я боялась его увидеть. Боялась, что не сдержусь, что смогу показать эти эмоции, которые пытаюсь держать в себе. А с другой стороныя хотела его увидеть весь этот год. Я жила этим. Я жила ожиданием нашей с ним встречи спустя год разлуки, но, к сожалению, она прошла не очень хорошо.

Медленно открыв дверь, я вошла в кабинет и на меня уставились пронзительные карие глаза, от взгляда которых по телу прошлась волна дрожи. Матвей сидел за рабочим столом, но, заметив меня, резко захлопнул крышку ноутбука. Ошарашенный взгляд красивых глаза был полностью прикован ко мне, а я не знала, что мне делать. Как выразить мысли, которые вертелись на языке.

— Привет, — неуверенно проговорила я, закрывая за собой дверь.

— Привет, — по-прежнему глядя на меня, проговорил он. — Что-то случилось? Ты выглядишь очень уставшей. Может воды?

Отрицательно покачав головой, я прошла к дивану, пытаясь подобрать слова. Я не знала, как начать разговор, не знала, что он мне ответит. Мне отчего-то было страшно.

— Матвей… — я неуверенно подняла на него взгляд. — Вчера ко мне приходила Алина…

Услышав её имя, он заметно напрягся. Это было видно. Он изменился в лице, даже на расстоянии я могла заметить, как пульсирует венка на его шее.

— Что она хотела? — встав из-за стола, он подошел к дивану, присаживаясь рядом.

— Она сказала, если я не оставлю тебя в покое, сделает так, что меня лишат родительских прав, — нервно теребя ремешок сумочки, проговорила я. — А еще сказала, что беременна от тебя и что вы собираетесь пожениться.

Матвей смотрел на меня без эмоций. Просто спокойно сидел рядом, а я удивлялась такому спокойствию.

— Бред, — потерев лицо руками, наконец прокомментировал он. — Мы с Алиной расстались сразу после того, как я узнал, что родилась Вера. После этого я уехал в Париж и она никак не может быть беременна от меня. За дочь не волнуйся, никто не сможет причинить вреда ни тебе, ни ей. Обещаю. Я сделаю всё, чтобы вы всегда были в безопасности…

Почему-то от его слов с груди словно камень упал. Словно я сделала глоток желаемого кислорода. Я почувствовала облегчение. Такое сильное, что грудь распирало от накативших эмоций