Заберу тебя у отца (СИ) - Бельская Анастасия

Ну, а вот это он уже сказал лишнее! Я вообще-то работала…

- Одно слово – и я тебя прямо здесь отлуплю, - мрачно сообщает мне Роб, когда я напряженно пытаюсь повернуть в его руках, - сейчас же садись в машину. Молча.

Я запрыгиваю в знакомый салон, где Роб мгновенно делает печку на максимум, и вытирает окровавленные кулаки влажными салфетками. Я с беспокойством смотрю на его руки – не поранился ли он сам о лицо ублюдка.

- Адрес.

- Что?

- Адрес твоей квартиры. Она должна быть неподалеку, ближе моей.

Я киваю, потому что это правда, и быстро говорю название дома и улицы. Машина срывается с места – и по тому, как мужчина сжимает руль я понимаю – пока лучше его не трогать.

Но когда я слушала разумных советов?

Глава 33

Глава 33

Софа

– Откуда ты здесь? – поворачиваюсь к Робу, и понимаю, что не с того начала.

Поблагодарить. Если уж решилась открыть рот, когда мужчина едва сдерживает гнев – лучше начать с благодарности за спасение от изнасилования!

– От верблюда, - выплевывает Роб, и резко сворачивает с дороги, тормозя на обочине.

Нейтраль, ручник – и вот он разворачивается ко мне, одну ладонь оставляя на руле, и сжимая его, как будто только тот удерживает его спокойствие.

– Чокнутая! – рявкает он так, что я вздрагиваю, и пододвигается, все также не отпуская руль, – почему каждый раз, когда тебе дают свободу ты оказываешься… Вот в этом!

Роб прикрывает глаза, как будто слишком явно представляет себе все то, что мог сделать со мной тот парень. Какую картину он увидел, когда зашел в випку? Я, буквально распластанная на скамье с расстегнутой рубашкой, и этот скотина, ковыряющийся мордой в моей груди…

Да уж, так себе встреча после нашего последнего прощания.

– Я не виновата! – говорю прежде, чем успеваю открутить тон с обвинительного хотя бы на нейтральный.

– В том, что на тебя залез придурок с чешущимися причиндалами?! Конечно, нет! А вот в том, что для работы ты выбрала ночной бар, отлично зная, какие могут быть последствия…

– Это мой выбор! В конце концов, куда еще мне идти работать?! И между прочим, благодаря тебе я отпахала там впустую!

– Благодаря мне тебя там не трахнули!

Бах.

Ну вот и все – он сказал это. Бросил мне, как последний камень, пробивший стену смелости и гордости, и теперь я ощущаю в уголках глаз предательскую влагу, стискивая изо всех сил зубы, и отворачиваясь к окну.

Я не просила.

Это правда, но говорить это – словно признавать, что его помощь там была лишней. А я слишком хорошо помню касание ножа к своей коже и панику, что сейчас со мной сделают, что угодно, и никто меня не спасет…

– Ладно. Поехали, – мягче и ровнее произносит Роб, заводя двигатель. Я по-прежнему смотрю только в окно, и молча выпускаю из глаз дорожки слез, – не думай, что я злюсь только на тебя, Софа. Я просто… Я просто очень боялся не успеть.

Машина мягко трогается с обочины, и всю дорогу я мысленно пробую фразу с разных сторон, стараясь найти там смысл. Она прозвучала так, будто ему не все равно. Словно этот большой, сильный и решительный мужчина испугался за никому не нужную меня.

Ладно. За именно ему не нужную меня.

Это слишком пронзительно и быстро для моей наращенной брони, которая на деле оказывается лишь куском фанеры. Одна простая, ничего не значащая фраза – и меня почти пробивает насквозь.

– Где ключи?

Кажется, Роб понимает мое состояние даже лучше меня самой, и неспешно паркуется, пока я трясущимися руками достаю из кармана связку ключей. Протягиваю ему – и мы на мгновение соприкасаемся пальцами, отчего я поспешно одергиваю руку.

Горячо и близко.

Я хочу продлить это ощущение насколько модно дольше.

И прекрасно понимаю, что желать подобного не стоит.

– Поднимешься сама?

Киваю, и, сунув руки в карманы, молча иду к подъезду. Напрягаюсь, спиной чувствуя взгляд Роба на обшарпанный подъезд, в котором вечно воняет мочой, грязные перила и хлипкую входную дверь. Мы входим в квартиру – и Роб присвистывает, включая свет.

А я устало сбрасываю обувь, и иду к своему продавленному дивану, чтобы лечь и наконец-то прикрыть глаза от происходящего ужаса.

– У нас, бывало, и в отрезвителе теплее, – слышу голос Роба совсем близко, но лишь крепче сжимаю веки, не желая встречаться взглядом.

– Сообщи, когда появится местечко, – безразлично отвечаю, и поворачиваюсь на другой бок, – будешь выходить, хлопни дверью. Спасибо… За помощь.

Грубовато для того, кто только что спас мою жизнь? Возможно. Но радость от его появления потихоньку сползла, и обида за прошлые слова ужом вворачиваются в грудь, находя там кнопку включения гордости, и наконец всем весом ложась на нее.

Я не буду перед ним пресмыкаться.

Даже если сердце ноет и болит, зачем-то снова вытягиваясь к нему и выделяя из общей толпы.

– И оставить тебя тут за картонкой, которую ты зачем-то запираешь на ключ?! Не смеши! Софа.

В его голосе – практически требование к вниманию, и я поворачиваюсь, распахивая глаза. Больно видеть его таким, каким запомнила, и так близко, словно мы не чужие друг другу люди. Вот только он разъяснил мне все в последнюю встречу, и так доходчиво, что в памяти врезалось каждое слово.

– Что? – как можно безразличнее переспрашиваю я, отводя глаза в сторону.

– Это все, – он обводит убогую комнату рукой, словно тут итак все ясно, – стоило ссоры с отцом? Я понимаю, он не идеальный папа, но и ты не подарок… Давай-ка соберем вещи, и я отвезу тебя домой. Вы поговорите, и, вот увидишь, он будет рад тебя видеть. Он волнуется за тебя, Софа.

Медленно-медленно я принимаю вертикальное положение, и смотрю на Роба, который, кажется, искренне верит в свои слова. Мне с первого дня нравилось в этом мужчине все – но сейчас, после этих слов, я словно заново разглядываю оказавшегося неидеальным Роба.

– Давай помогу…

– Тронешь меня или мои вещи – я сбегу, – ровным голосом говорю я, и сама поражаюсь, как жестко выходит каждое слово, – можешь отвезти меня домой к отцу, можешь насильно затащить в машину, или на пару с папой принудить меня жить так, как вам двоим кажется правильным. Но поверь – я найду способ сбежать так, что ни один из вас не отыщет. И тогда, возможно, я наконец смогу дышать свободно, пусть даже и меня прибьют с моей свободой в ближайшей подворотне. Но поверь – ваши «как лучше и правильней» мне сидят в печенках! Ты сам когда-то сказал оставить тебя в покое – и я оставила. Будь добр, сделай то же самое с моей жизнью.

Я отворачиваю лицо, но боковым зрением вижу, как Роб смотрит пристально, не отводя взгляд. Не знаю, что такого он увидел на моем лице, или услышал в моих фразах, но, кажется, его задело.

Потому что в следующий момент он присаживается напротив, так, чтобы оказаться перед моими глазами, и внимательно заглядывает в них.

– Хорошо.

Эм… Что?

– Хорошо, – повторяет Роб с удивлением, будто собственные слова его самого изумляют, - я тебя понял. Но тут ты тоже не останешься.

И что это, хотела бы я знать, значит?

– Я забираю тебя, Софа, – говорит Роб так, что я не верю сперва в то, что услышала, а следующей фразой вообще вышибает мое сердце куда-то к горлу, - забираю тебя к себе.

Глава 34

Глава 34

Роб

А что еще мне оставалось делать?!

Сперва я нахожу бледную девчонку под каким-то гандоном, а теперь она изо всех сил делает вид, что в порядке, когда я вижу, как она на глазах едва не теряет сознание!

Я знаю эти симптомы.

Уставший взгляд, красные лоб и щеки и вялые движение вкупе с слегка заторможенной речью. Она болеет – и горделиво пытается не показать этого, хоть ее организм кричит о помощи!

– Соф, – морщу лоб, потому что девушка после моей фразы смотрит так, что на ее лице буквально горят буквы «нет», – это не обсуждается. Я не оставлю тебя в этой халупе ни при каких обстоятельствах.