Екатерина Кариди - В мире снов (СИ)

Но каково же было его удивление, когда внезапно перед ним объявилась убитая много лет назад любовница. И ведь как живая!

- Ты пришел. Я ждала тебя, правда, правда.

А ведь он испугался, не ожидал ее сейчас увидеть, что угодно, но не ее...

- Не ври, тварь! Ты не ждала меня, - непроизвольно сжав кулаки от злости.

Будто случилось чудо, в этот миг он снова стал ее господином, а она его рабыней. И оба почувствовали трепет страсти. Как раньше. Как будто не было этих лет, будто смерть не разделяла их.

- Хочешь меня? - спросила она.

Сергей промолчал в ответ, но взгляд его был красноречив. Он хотел ее, бить ее, убить, хотел ее страсти.

- Я знаю, что ты всегда хотел меня, - Лиза была довольна, почти счастлива.

Она знала, что у них очень мало времени.

Но на том и был построен расчет.

Костя, не важно, живой или мертвый, не оставит свою любимую в сумеречном небытии, чтобы она умирала там вечно. В том, что он сможет ее вытащить, Елизавета Матвеевна не сомневалась. Она это предвидела. А у Коли просто не будет выбора. Она об этом позаботилась.

Скажут, почему не предупредила? Ведь могла же! А... Нельзя. Могут расслабиться, а так, от отчаяния, будут бороться изо всех сил до конца. Станут возмущаться, кричать, что опять использовала! Обижаться на нее будут, подумают плохо? Ерунда, о ней всегда и думали, и говорили плохо, не привыкать, тем более, что она это заслужила.

На том и был построен весь расчет. Логическая цепочка событий замкнется, лишь только освободят Маргариту. И тогда Лиза исчезнет. Но исчезнет не одна. Она заберет с собой Сергея. Это и будет ее приз, то, ради чего она все это затеяла. Ну, и немного из-за того, чтобы сила не попала в чужие руки. Хотя для Лизы, при ее эгоизме, это мало что значило, особенно, после того, как ее не станет.

Зато Сергей теперь достанется ей. Она его рабыня, она принадлежит ему в жизни и смерти, а он ее господин, и принадлежит ей. В жизни и в смерти. И теперь они будут вместе.

Возможно, это был шаг отчаявшейся бабы, смертельный бросок умирающей кобры, она тогда об этом не сожалела, не сожалела и сейчас. Елизавета Матвеевна знала, что потеряет своего любовника в любом случае, вот и решилась на такое.

Простят ли ее? Не важно. Пусть она и использовала своих детей, чтобы получить своего любовника, но... как это ни странно звучит, она тем самым помогла им сохранить свое счастье. Уберечь от тех ошибок, что когда-то совершила сама.

Она дала им второй шанс.

Да, она, Елизавета грешница, и что с ней будет, одному Богу решать, когда Он живых и мертвых призовет на суд. А до тех пор... до тех пор...

Раз не заслужила она прощения. Так пусть ей будет хоть временный покой.

***

Пространство и время вокруг взвихрились и лопнули мельчайшими частицами бытия. Червь пришел в движение.

Ощущение своего тела, лежащего в уютной постели, вернулось, но не сразу. Глаза не хотели открываться, немного ноет все, но приятная истома. Чувствовала себя Рита почему-то легкой и... счастливой?

Что... Как?...

Вот теперь она резко открыла глаза. Просыпаться было страшно, особенно, после того, как она все вспомнила.

И теперь... теперь...

Руки обнимают ее. Рита растеряно и испуганно взглянула, наконец, на того, кто был рядом. А он, улыбался. Ткнулся ей плечо головой, потерся и, целуя ее, прошептал:

- Ритка, Ритка, вспомнила...

- Костик... - пораженно уставилась она на него.

И тут Костя вскочил, схватил ее в охапку, прижал к себе, закружил и счастливо заорал:

- Ритка! Вспомнила! Молодец!

Ничего она не понимала...

- Ты оглядись, - он так и поставил ее на пол, но кружить перестал.

- Где мы...?

- А ты не узнаешь?

Так странно... Они в квартире Костиных родителей... Как в тот день...

- Это что? Что... Как мы тут оказались?

Рита помнила тот день, когда они наконец-то решили перевести свои отношения на более... Короче, переспали. Костины родители были в отъезде, он позвал ее в гости. Оба твердили себе, что это будет просто свидание, ничего больше, никаких вольностей, ну может, поцелуются пару раз. Но оба хотели большего. И это случилось. Тогда.

А сейчас они, что? Как они тут оказались? Вернулись в тот день? Бре-е-е-ед... Но это было почти четыре года назад! Еще до их свадьбы!

- Ритка, у тебя такой обалдевший вид, - он не смог сдержаться и радостно заржал, - Что? Даже не треснешь меня?

- Сейчас как тресну! - не много нужно было, чтобы она завелась, но у Риты были вопросы поважнее, - Троепольцев, что произошло?

Он взял с прикроватной тумбочки маленького толстенького ослика со значком мерседеса на попке, брелок для ключей, показал ей:

- Вот, видишь? - и потом сунул в карман.

- И что? Ничего я не понимаю...

Тогда Троепольцев обнял ее за плечи, усадил рядом с собой.

- Костя, ничего я не понимаю, мы же с тобой в подвале были... и Коля с нами... А...

- Я расскажу. Это будет долго, может, ты поесть хочешь?

И тут она поняла, что есть хочет, как голодный волк. Еще бы, после такого стресса в том подземелье. А Троепольцев, увидев голодное выражение на ее лице, рассмеялся и пошел на кухню. Но ей вдруг стало страшно оставаться в комнате одной, Рита как была, в простыне, припустилась вслед за ним, крикнув:

- Костя, подожди, я с тобой!

Тот, не оборачиваясь, покачал головой и только громче рассмеялся. А придя в кухню, стал быстро и сноровисто накрывать на стол. У Ритки потекли слезы:

- Костечка, милый мой, родненький, как же я тебя люблю...

- Ну-ну, раскисла. Сейчас яичницу пожарю, так ты вообще растечешься от счастья?

- Костя, - она сорвалась со стула на котором сидела, обняла его за спину и зашептала ему куда-то между лопаток, - Костечка, родной мой, я тебя больше жизни люблю. Костечка...

Рыдания стали душить ее. Троепольцев обернулся к ней лицом, прижал к себе крепко-крепко и сказал просто:

- И я тебя. Больше жизни. Люблю. Ты - моя жизнь.

Так они простояли долго, обнимая друг друга, он вытирал ее слезы и гладил по волосам. Потом Рита вдруг вскинулась:

- Костя, а вдруг мне это снится? Вдруг я в том подвале, а ты опять мертвый? Костя?!!!

При этом предположении ужас объял ее. Но Троепольцев мягко улыбнулся, провел рукой по ее щеке и показал на отрывной календарь, висевший на стене. Там как раз красовалось девятнадцатое марта 2012 года.

Это и правда был тот день, когда они первый раз были близки.

- Но как?!!!

- Садись, ешь. Потом все расскажу.

Рита послушно уселась за стол в ожидании, и принялась за бутерброды. Правда, она и сама не замечала, что жует и в каких количествах, но это от нервности. А он пожарил яичницу на двоих, вывалил в тарелки и присел напротив. Когда первый голод был утолен, Маргарита не выдержала:

- Троепольцев, говори уже. Не томи.