Инга Берристер - Маяк в тумане

Джейк, не дожидаясь звонка, открыл дверь и вышел за порог. Он снова был собранный и очень серьезный.

— Я слышал, на станции что-то произошло? — без всяких предисловий спросил Берне, хотя, как заметила Кейт, при виде ее глаза его заметно округлились.

— Подозрение на радиационную утечку, — холодно сказал Джейк. — К счастью, не под твердившееся. Произошел сбой в контролирующей аппаратуре, и один из датчиков выдал ложную информацию.

— Извините, но как можно убедиться, что вы говорите правду? — не сдавался Берне. — Мы уже знаем, что в прошлом на станции уже случались серьезные происшествия.

— Был ряд упущений в организации системы безопасности, о чем я сообщал на заседании комитета, — холодно уточнил Джейк. — Они не настолько серьезны, как это пытались представить вы, и не выходят за рамки государственных нормативов безопасности. Если я о них заговорил тогда, то лишь потому, что хотел бы со временем иметь все основания сказать, что эта АЭС — самая безопасная атомная станция в мире.

— Не слишком ли легкомысленное заявление для делового человека? Разве не является вашей первейшей целью повышение эффективности и производительности станции?

— Да, это одна из главных моих целей, — согласился Джейк. — Но, как я понял за время моего пребывания в Америке, безопасность и рентабельность должны рассматриваться как единое целое.

— Вы хотите сказать, что информация, которую мы только что опубликовали, не вполне корректна?

— А вот тут уже мне хочется сказать несколько слов, — прервала его Кейт. — Во время нашей беседы в рождественский сочельник я подтвердила, что действительно являюсь членом движения за ядерное разоружение, но ваша ссылка на то, что я сообщала вам конфиденциальную информацию о работе АЭС, совершенно беспочвенна. Мы с вами вообще не говорили об этом.

По-видимому, она застала Бернса врасплох. Издатель явно не ожидал, что она заговорит на эту тему.

— Я требую, чтобы вы напечатали опровержение, — решительно сказала она. — Видите ли, мне известно, откуда вы получили эту информацию.

Бернс побледнел, но тут же взял себя в руки.

— Дорогая моя! — медленно заговорил он. — Вы сами признались только что, что рассказали мне о своем видении проблемы ядерного разоружения. Полагаю, вы могли не запомнить всех деталей нашей беседы. Алан — такой гостеприимный хозяин…

Он явно намекал на то, что Кейт на вечере была слишком подвыпивши, чтобы запомнить, о чем они беседовали. Глаза Кейт негодующе вспыхнули, но он уже продолжал:

— Кроме того, мне пришло в голову, что за этой историей стоит нечто большее… Признаться, вас я меньше всего ожидал увидеть здесь этим утром.

— Я пришла сюда, чтобы… чтобы…

— …чтобы рассказать мне, что она не имеет никакого отношения к публикации в вашей газете, — закончил за нее Джейк.

— Но что вас не устраивает, мисс? Вы сами признавались, что находитесь по разные стороны баррикады. Зачем вам понадобилось в чем-то заверять мистера Харви? Статья — лучшая реклама для вашего дела! — сказал он, буравя Кейт глазами. — И потом, газета вышла еще вчера.

— И вчера вечером Кейт пришла, чтобы увидеться со мной, — спокойно закончил Джейк и, обвив рукой ее талию, спросил: — Не так ли, дорогая?

— Так-так! — потер руки Гарольд Берне. — Значит, в этой истории завязан любовный треугольник! Интересно, интересно!

Мужчины еще минут десять проговорили, а Кейт сидела в гостиной, пыша злобой и яростью.

— Как ты мог?! — набросилась она на Джейка, едва тот снова появился в гостиной. — Ты заставил его поверить…

— …будто мы провели вместе эту ночь? — спокойно спросил Джейк. — А разве это не правда? Ты действительно вчера вечером пришла ко мне…

— Чтобы объясниться по поводу статьи! — яростно оборвала его Кейт. — Я…

— Ты не собиралась спасть со мной? Не припомню, однако, хотя бы одного протестующего возгласа с твоей стороны, — сказал Джейк и сухо и вымученно усмехнулся. — Если честно, Кейт, эта ночь была лучшей в нашей жизни. Ты впервые вела себя, как настоящая женщина. Но почему? Что ты надеялась?..

— Ничего! — вырвался у нее пронзительный крик. Почему он не верит ей, с отчаянием подумала она. — Неужели невозможно поверить, что я, возможно, всего лишь… — Люблю тебя, хотела сказать она, но во время сдержала свой предательский язык и закончила: — … я всего лишь хотела тебя?

Затаив дыхание, она ждала, что скажет в ответ Джейк.

— Может быть, и так, — наконец сказал он. — По крайней мере, я определенно хотел тебя. За два года разлуки я ни разу не прикоснулся к женщине. Не мог, и все тут. Такую власть ты надо мной имела, Кейт.

От неожиданного признания Джейка по коже у нее пробежали мурашки, но он говорил не о любви, и не любовь она видела в его глазах, когда он повернулся к ней.

Холодные и пустые, они смотрели так, словно она была для него чужим человеком, и последние надежды на то, что Джейк ее любит, угасли в душе Кейт.

Джейк не любил ее, иначе не смог бы говорить так холодно и равнодушно об этой ночи. Если что-то и дала им физическая близость, то это ощущение катарсиса. Теперь же он был полностью свободен от привязанности к ней, в противном случае разве дал бы он повод Гарольду Бернсу считать их любовниками? Разве не понимал он, как это отразится на отношении к ней жителей городка и ее коллег по антивоенному движению?

— В чем дело, Кейт? — спросил он тихо. — Ты прикидываешь, что произойдет с твоей репутацией после того, как Берне доведет до публики мои сегодняшние откровения? Что ж, ты не первая в таком положении. Теперь ты понимаешь, каково было мне, когда ты настаивала на том, чтобы сделать достоянием гласности свою принадлежность к антиядерному движению? —яростно спросил он. — Когда я стал искать работу в Штатах, мне все это припомнили. И знаешь, что подумали мои коллеги? Они решили, что твое присутствие разлагающе действует на меня, что ты рано или поздно могла вывести меня из себя, возможно, даже заставила бы присоединиться к этому племени ядерных саботажников.

— Думаю, ты вскоре смог продемонстрировать им, как они заблуждались, — парировала Кейт, ничем не выдавая боли, пронзившей ее. — Ты, разумеется, рассказал им, как мало ты считаешься с моим мнением. Ну да, я ведь была всего лишь глупой девчонкой, не более того!

Почувствовав, что еще немного, и она заплачет, Кейт круто развернулась и вылетела на улицу.

Поездка в Лондон на показ новых весенних образцов свитеров и джемперов была для Кейт как глоток кислорода в душном воздухе повседневных будней, хотя мысли ее снова и снова возвращались к Вулертону. Свитеры Кейт успели завоевать рынок, и Кейт с радостью принимала заказы на оптовые партии.