Беспризорница: любовь Соболя (СИ) - Богатенко Наталия

Она не была развратной, но когда они оставались наедине, весь здравый смысл и вовсе умолкал, а в действие вступали инстинкты.

— Научи меня… — шепнула Влада, пройдясь губами по его щеке. — хочу сделать тебе приятно… Как ты мне в тот раз…

— Этому не учат, маленькая. Делай это, как умеешь, я весь твой. — выдохнул Соболь.

Если бы она хоть представляла, как это делается! Ладно, если ласкать себя, там просто отдаёшься порочным желаниям, а тут… Она боялась, что ему не понравится, или, что не сумеет возбудить его, сомнения удерживали её от действий. А потом пришла решимость, Влада опустилась на колени, робко провела пальчиками по твёрдому стержню, и ощутила, как он наливается силой.

Облизнув пересохшие губы, наклонилась, чтобы вобрать его ртом, но по дому разнеслась назойливая дверная трель. Чертыхнувшись сквозь зубы, Максим отстранил девушку, и поднял на ноги. Она обхватила его за плечи, досадуя, что им помешали.

— Не открывай… Пусть…

Договорить он ей не дал, страстно смял её губы губами, выплёскивая сожаление, и легко шлёпнул по голой попке.

— Это может быть важно. Не одевайся, я щас…

Быстро натянув штаны, он подхватил рубашку, и босиком поспешил в коридор. Внизу надрывно орал мобильный, в дверь снова настойчиво забарабанили, и раздался голос Андрея:

— Босс, босс, откройте! Это я!

Не скрывая раздражения, Максим впустил охранника, и схватил телефон. На дисплее, к его удивлению, высвечивалось имя, которое он увидеть не ожидал. Хоттабыч никогда ему не звонил, поэтому сердце тревожно сжалось. Если старик решился рискнуть и вызвать его звонком, тем самым проведя стрелки между их знакомством, значит, что-то реально стряслось.

— Аркадий Иванович не может вам… — начал Андрей, но Соболь жестом приказал ему замолчать.

В динамике было тихо, лишь, когда Максим в третий раз громче сказал «да», надтреснутый бас, запинаясь, донёсся до его слуха. Разобрал он только то, что Хоттабыч просит его немедля приехать, и на этом связь оборвалась.

— Живо, найди Рыжего, пускай гонит сюда. Тачку мою выгоняй. Со мной поедешь. — надевая рубашку, велел Максим охраннику, и торопливо взбежал по лестнице.

Владку бесполезно просить ждать его здесь. Она до чёртиков упёртая, опять выкинет какой-нибудь фокус. Придётся взять с собой, так хоть есть вероятность, что не добавится новых напрягов.

Ромыч, как выяснилось, укатил навестить двоюродную бабку в деревню, и дёргать его не стали. Макс знал, что старуха очень сильно болеет, одной ногой уже в могиле, поэтому тревожить друга счёл лишним. Соврал, типа, просто хотел немного покутить в кабаке, за тем и звонил, и от подозрительных расспросов Рыжего отмахнулся.

Изба было погружена во мрак. Обычно радостно встречавшие знакомых гостей псы сейчас тоже молчали, не бежали навстречу, и это насторожило Максима. Пока Андрей обходил двор, Соболь строго приказал Владке сидеть в машине.

— Значит, слушай сюда и делай, чё скажу. Из тачки носа не высовывай, жди нас. Чует моя задница, чёт тут не ладно. — он посмотрел в окно, и снова повернулся к девушке. — запомни, маленькая, если вдруг начнётся заварушка, жми на газ и уезжай. Всё поняла?

— Я водить не умею этот монстр. — ужаснулась она, помотав головой.

— Вообще, что ли, ни разу за рулём не сидела? — нахмурился мужчина.

Влада наморщила лоб, вспоминая о чём-то, и неуверенно кивнула.

— Я тогда у деда гостила, в посёлке, вместе с отцом. Папин друг, дядя Вася, как-то научил меня ездить на «Жигулях», мне лет десять было. Кататься разрешал за оградой. — она потрогала рулевое колесо, и с сомнением взглянула на Соболя. — но ведь отечественная машина это не джип! Здесь коробка передач другая.

— Ни хрена сложного. Управление автоматическое, смотри, вот газ, тормоза, поворот. — Максим нетерпеливо показывал ей на кнопки, а сам поглядывал на дом.

Андрюха куда-то запропастился, сидеть на месте Макс не мог. Грызло душу предчувствие, но и оставить девчонку, уйти, не внушив той уверенность, тоже не хотел.

— Я никуда без тебя не поеду! — заявила она, и на её хорошеньком личике отразилось знакомое ему выражение упрямства. — и ты меня не заставишь, ясно? Иди, обо мне не волнуйся. Я буду вас ждать.

Как же его одолевало желание всыпать ей! Да что толку, девочка всё равно сделает по-своему, сколько бы, Максим не уговаривал её. Немного подумав, он достал из-под сиденья тяжёлый вороной «ТТ», и вложил ей в руки. Владка, к его удовлетворению, не отшатнулась, сжала рукоятку, и провела пальцами по стволу.

Их глаза встретились.

— Я не спрашиваю, умеешь ты палить из него или нет. — тихо произнёс Соболь, порывисто обняв девушку, и на миг, неистово прильнув губами к её виску, — стреляй без паники, если будет необходимость. Целься получше.

— Здесь же только мы. — сглотнула она, и добавила менее уверенно, — и Хоттабыч. В кого мне стрелять, Макс?

Он распахнул дверцу.

— Надеюсь, ни в кого не придётся.

Когда Соболь взбежал на крыльцо, тотчас заметив, что входная дверь приоткрыта, из-за дома вынырнул охранник. Стряхнул налипшие к джинсам колючки сорняков, и в один прыжок очутился перед боссом.

— Чисто. Засады нет, проверил каждый уголок.

— Ты слышишь? — перебил Максим, напрягая слух.

Андрей повёл головой из стороны в сторону.

— Мотор где-то урчит…?

— У нас, похоже, гости. Дай мне пушку.

Не задавая вопросов, Андрей молча выудил пистолет, и протянул боссу. Чутьё не подводило Макса, едва ступив в сенцы, он сразу ощутил покалывание в затылке, верный признак опасности. Охранник следовал за ним, как тень, готовый в любой момент к атаке. В нём, как и в Пашке, Соболь не сомневался, парни оба прошли спецназ, и обладали отменной реакцией наравне с навыками боевого искусства.

Скрипнула половица в кухне, в ноздри ударил ещё не выветрившийся запах дыма. Печка зияла вывернутой дверцей, из неё клубились сизые клубы. Толкнув форточку, Максим нашарил переключатель, но свет не вспыхнул. Тут-то и раздался слабый, надсадный голос:

— Максимушка… Ты это?

— Я, дед. Ты чего в темноте тоскуешь?

— Сюды подь… Скорее.

Андрей остался у входа, наблюдая в окно за мелькавшими огоньками между деревьев. Сюда ли двигалась тачка, пока было неясно, но лучше не терять бдительности.

— Тут я, подойди. — закашлялся старик, шевельнувшись в сумраке возле дивана.

У Соболя екнуло в груди. Склонившись над Хоттабычем, он положил руку ему на плечо, и тотчас почувствовал, как тот дрожит. Дело было совсем скверно.

— Запоминай код… — Хоттабычу приходилось прилагать максимум усилий, чтобы говорить, руки его намертво прилипли к ранам на животе, и сквозь пальцы сочилась кровь.

Три раза повторив шифр от тайника в доме, и снова продиктовав цифры от банковской ячейки, он натужно захрипел, и вцепился в запястье Максима.

— Уходи… Пасут… Шакалы. Общак забери… Слышишь, сынок… Спросят с тебя за него, я тебе доверяю. Тебе я доверяю… — последнее, что разобрал Соболь.

— Кто это сделал, дед? — попытался узнать имя палача, но старик больше был не в силах членораздельно говорить.

Метнувшись в спальню, Максим вытащил из тайника увесистый дипломат, и вернулся к Хоттабычу. Но помочь ему было уже нечем…

В сенцах навстречу рванулся Андрей, но слова были не нужны, Максим и сам услышал приближающийся гул двигателя. Вывалившись из дома, они бросились к машине, где взволнованная Владка уже махала им руками, призывая сматываться. Кто вызвал мусоров, гадать не надо было, наверняка, неудачливый грабитель организовал эту подставу. Хоттабыч отказался заплатить воровскими бабками за свою жизнь, а раскурочить хитрый сейф ублюдок не сумел.

— Что с дедушкой? — спросила Влада, взглянув на хмурого Максима.

Он ответил коротким, красноречивым кивком, и она вздохнула. Протаранив ближайшие кусты, джип скрылся из виду, а вскоре заимку осветили яркие огни полицейских мигалок.