Дьявол напрокат (СИ) - Третьякова Марина

— Давай немного поболтаем…

Хочет поговорить? Прекрасно у меня есть что сказать!

— Ты мерзкий!

Марк не перебивал, только смотрел на меня с уже привычным лицом Вилли Вонка из фильма про шоколадную фабрику.

— Несносный!

Пожалела, что руки связаны, я с такой радостью бы навешала ему пощечин.

— Обманщик!

— Стоп, стоп. В каком смысле? — Марк наконец-то подал голос и теперь ждал, когда я выберу наиболее цензурные выражения и объяснюсь.

— Ты…

Открыла рот и поняла, что не знаю, что сказать. Он обещал любить и почитать до конца моих дней? Нет. Клялся в верности? Нет. Говорил, что будет со мной всегда? Угадайте? Правильно, тоже нет. Тогда чего я от него ждала? И почему злилась?

Потому что влюбилась и ревновала.

И сейчас рискую снова выглядеть дурой, как в тот день, когда застала Ника с его подружкой, если откроюсь Аполлону…

— Продолжай. — В глазах соседа больше не было издевки, он как-то странно посерьезнел и теперь внимательно смотрел на меня.

— Отпусти меня.

Марк на секунду замер, а потом опустил руки и расслабил пояс халата, и я тут же выдернула рукава и затянула тот туже. Нужно было встать с его колен, но мне казалось, что как только я это сделаю, интимность момента исчезнет, и мы станем совсем чужими.

— Кажется, ты хотел поговорить? — Скрестила руки на груди, но вставать пока не стала. — Начинай.

Ощутила собственническое прикосновение к пояснице, и вторая рука Аполлона скользнула по бедру, и он сцепил кисти у моей талии, не давая уйти. И это было так естественно и… правильно? что я не стала препятствовать и строить из себя дурочку. Пытаясь не выдать щемящей сердце радости я аккуратно коснулась его плеч и робко посмотрела в глаза.

— Я люблю тебя, Виктория.

Мурашки пробежали по коже, и дыхание перехватило. Руки непроизвольно сжались, комкая футболку Марка.

— Я бы сказал это раньше, но тебе нужно было время. — Зеленые глаза окутывали меня нежностью, и я ощутила как щемит под ребрами. Осознала, что все еще не дышу, и попыталась вдохнуть, но вместо этого получился какой-то жалкий всхлип, и я тут же прижала пальцы к губам, боясь, что мне все это снится. Снова.

Смотрела на самого красивого мужчину в мире и не верила своим ушам.

— Твоя очередь говорить. Можешь сказать например как ты меня ненавидишь, или какой я несносный, или что там еще?

Рвано выдохнула и губы растянулись в улыбке. Бабочки в животе мешали оставаться серьезной, и я отбросила тщетные попытки.

— Да. Ты несносный. — Показалось, или он придвинулся ближе? — И наглый.

Дыхание обожгло губы, но я не двигалась, предвкушая такой желанный момент.

— И ты самый нахальный тип из всех, кого я встречала. — Еще ближе, и теперь я слегка касалась его губ, когда говорила. — Но я, кажется, тоже тебя люблю.

Марк прикрыл глаза, а потом снова их открыл и прошептал.

— Значит ли это, что ты готова мириться с моей несносностью?

Хохотнула и подалась навстречу, отвечая на его поцелуй.

Руки скользнули по его плечам, вверх, и я зарылась пальцами в темные волосы Аполлона.

— Если обещаешь быть рядом всегда.

— Обещаю. — Он так поспешно ответил и снова впился в мои губы, что я не смогла больше противиться этой волне нежности и притянула Марка ближе.

Время замерло, мир перестал существовать, и все опасения отошли на второй план. Марк любит меня. А я люблю его. Разве что-то иное имеет значение сейчас?

Позволила ему ослабить пояс халата, позволила стянуть махровую ткань с плеч, охотно прильнула ближе, когда рывком стянув свою футболку, дерну меня на себя.

Мой мужчина.

И так будет всегда…

После того, как все закончилось, Марк на руках отнес меня в постель и, уложив рядом с собой, притянул ближе, и я, все еще тая от невесомого удовольствия, уснула, убаюканная его дыханием.

Жарко. Попыталась скинуть с себя обжигающие руки, но силы куда-то делись. Толкнула ногой одеяло, и кожу тут же лизнул прохладный воздух и все тело вдруг сотрясла дрожь. Холодно. Открыла глаза, но свет резанул, и те заслезились. Да что такое?

Застонала, и в ухо тут же проник знакомый шепот.

— В чем дело, малышка?

Попыталась сглотнуть, но горло сдавило колючей проволокой, и я не смогла.

Марк коснулся губами моей щеки, потом резко лба и подытожил.

— Ты горишь.

Отлично, значит я все-таки простудилась.

Парень встал с постели и начал озираться в поисках джинсов, в которых вчера пришел ко мне.

— В гостиной…

Голос как у пропитого алкаша. Ужас.

Прикрыла глаза на секунду, и тут же ощутила, как меня легонько трясут за плечо.

— Виктория, просыпайся, едем в больницу.

Попыталась разлепить веки, но удалось не сразу. Марк, уже одетый стоял у кровати и вглядывался в мое лицо.

Вот и последствия прогулки под дождиком…

Оделась и кутаясь в безразмерный пуловер Марка вышла из квартиры, вслед за Аполлоном.

Шла за соседом и не заметила, что он привел меня на парковку.

— У тебя есть машина? — Сверкающий спортивный седан мигнул габаритами при нашем приближении, и Марк открыл пассажирскую дверь, помогая мне сесть.

— Удивлена?

Хотела ответить, но слабость была такая, что решила промолчать.

В больницу приехали быстро, Марк помог мне преодолеть ступени просто подняв меня на руки.

Прикрыла глаза, позволяя соседу самому решать проблемы, и не заметила, как из-за слабости провалилась в темноту…

- Малышка, как ты? — Открыла глаза и заметила рядом обеспокоенное лицо Аполлона. Моя кисть покоилась в его ладони, и было так приятно, что я невольно улыбнулась стоящему напротив мужчине.

— Лучше.

Я и правда чувствовала себя лучше, судя по всему температура спала, и боль в горле поутихла.

Мельком оглядевшись, поняла, что меня разместили в одноместную палату в местной клинике. Светлое помещение выглядело уютным, не смотря на то, что в воздухе витал едва заметный запах лекарств.

Высокая кровать, небольшой столик и стул у окна. Рядом с кроватью тумба, на которой сейчас стоял букет белоснежных роз.

— Я надеюсь, ты не будешь сердиться. — Перевела взгляд на Марка, и тот чуть виновато опустив голову, продолжил. — Твои родители звонили, и я проговорился, что ты в больнице.

Что?

— Знаю, не надо было им говорить, но…

— Где моя дочь?

Мама и папа ворвались в палату, неся с собой хаос и запах свежей выпечки. Как в детстве.

— Вики, детка, как ты себя чувствуешь? — Мама тут же опустила руку на мой лоб, но убедившись, что жара нет, облегченно вздохнула. — Слава богу все хорошо, мы волновались, что что-то случится с малышом.

Каким еще малышом?

— Мам…

— Не надо, Виктория. Ты все равно получишь нагоняя за то, что прогуливалась под дождем! Это ребячество! В твоем положении нельзя вести себя так безалаберно!

Метнула сердитый взгляд на Аполлона, и тот, извиняясь пожал плечами.

Ты у меня еще попляшешь!

— Добрый день! — В палату вошел доктор, неся с собой папку с моей карточкой. — У вас тут семейный совет…

- Здравствуйте. — Мы втроем хором машинально поздоровались, а Марк промолчал, скорее всего, уже успел перекинуться парой фраз с врачом.

Мужчина остановился у изножья моей кровати, и я впервые подумала, что нужно было сесть. Как-то неловко лежать в присутствии постороннего.

Попыталась привстать, но врач мотнул головой, пресекая мою попытку.

— Не беспокойтесь. Вам положен постельный режим. Не вставайте. — Листы зашелестели в его руках, и мужчина вновь заговорил. — Анализы у вас хорошие. Кровь в норме. Слабость была вызвана повышением температуры на фоне простуды. Я передал вашему супругу рецепт, и вы сможете продолжить курс лечения дома.

Эта мысль безмерно обрадовала, и я ощутила прилив благодарности этому мужчине в белом халате, за то, что не заставляет меня оставаться в клинике.