Виктория Лайт - Одна неделя в Рио

– Я... я не мог...

– Почему? Нужно было тогда же, в первый день все объяснить! Мы бы посмеялись и расстались без обид...

– Вот именно, – перебил ее Антонио. – Мы бы расстались в первый же день.

Линда невольно поежилась под его пристальным суровым взглядом.

– Мы бы расстались... и ничего бы не было. Ни уроков танцев, ни маскарада, ни того поцелуя... ни своевременного спасения из тюрьмы...

Глаза Антонио насмешливо блеснули. Линда покраснела. Он подошел ближе и положил руки ей на плечи.

– Скажи честно, неужели ты действительно сожалеешь, что я поработал на тебя немного?

– Конечно нет! – вырвалось у Линды. – Не смей об этом даже заикаться! Но ты так мне и не сказал, с какой стати ты вообще все это затеял? Ты же не мог предвидеть события и не знал, как оно будет...

– Я ничего не знал, – кивнул Антонио, – кроме одного. Что я тебя люблю.

– Уже тогда?

– С первого взгляда. Если бы я признался, что я Антонио Мартинес, ты бы выставила меня за дверь... и через четыре часа я бы улетел в Канаду. Но я благоразумно промолчал и... заполучил главный приз...

Он потянулся к Линде.

– «Бразтранс»? – рассмеялась она, намеренно отстраняясь от него.

– При чем тут «Бразтранс»? – Антонио шутливо нахмурился и обнял Линду уже по-настоящему. – Я имею в виду тебя, моя дорогая. Тебя.

Дело Эухенио Мартинеса до суда не дошло. Ему удалось вовремя нажать на нужные рычаги, и доказательства его вины, собранные Жуаном да Силва, рассыпались как карточный домик. Инспектор подозревал, что тут не обошлось без крупных взяток. Кое-какие средства Мартинесу удалось снять со счетов компании еще до того, как Управление заинтересовалось им, и поэтому подкупить некоторых должностных лиц ему удалось без труда.

После освобождения Мартинес улетел в Испанию вместе с младшим сыном. Оставаться в Рио они больше не могли. Несмотря на то, что их имя было чисто перед законом, в общественном мнении оно было основательно запачкано грязью. К тому же Эухенио было невыносимо видеть, как в «Бразтранс» командует человек, которого он и близко не хотел подпускать к компании.

В Испании Эухенио Мартинес поселился в маленьком городке на побережье Коста-дель-Маресме недалеко от того места, где он впервые повстречал зеленоглазую Элеонору Бигелоу. Все, кто был близко знаком с Эухенио, отмечали, что он очень сильно сдал в последнее время. Часами он бродил по побережью и кидал камешки в море, вспоминая, скучая, раскаиваясь или строя планы на будущее... Точно не мог сказать никто.

Серхио Мартинес поначалу был в ярости, что план, который должен был увеличить их состояние в три раза и поставить в один ряд с богатейшими людьми Европы, провалился самым позорным образом. Неизвестно, что больше раздражало его: то, что они с отцом потерпели сокрушительное поражение, или то, что в конечном итоге выиграл его ненавистный старший брат.

О настоящей роли Антонио в этом деле Мартинесы так и не узнали до конца и подозревали, что он давно следил за ними, ожидая, когда представится возможность выйти из тени и захватить «Бразтранс».

Через два месяца после переезда в Испанию Серхио сбежал от отца с несовершеннолетней дочерью местного зеленщика, разрушив тем самым его надежды на выгодную женитьбу сына. Хосе Феррагамо, последовавший за своим боссом в Испанию, остался единственным утешением старого Мартинеса.

Питер Флеминг, о котором Линда рассказала инспектору да Силве, успел унести ноги из Рио-де-Жанейро. При допросе Мартинесов выяснилось, что именно Питер предложил им использовать Линду Кромвелл в качестве подсадной утки. Ни Эухенио, ни Серхио не знали, чем обусловлен его выбор, однако постарались выставить Питера чуть ли не главным вдохновителем их замысла. Флеминг ничего не отрицал по той простой причине, что во время допросов находился в Камбодже, где замыслил очередную аферу.

Его ненависть к Линде Кромвелл не утихла, однако неудача в Рио немного обуздала ее. Питер понял, что чем дальше он будет держаться от Линды, тем меньше неприятностей наживет на свою голову.

Впрочем, он ошибался. Неприятности, крупные и мелкие, так и следовали за ним по пятам, и через два года Питер Флеминг все-таки оказался в гонконгской тюрьме по обвинению в мошенничестве. В отличие от Эухенио Мартинеса у него не было ни денег, ни высоких покровителей, и на восемь лет мир был надежно избавлен от нечистоплотных делишек Питера Флеминга.

Антониа Крус пролежала полтора месяца в больнице, а когда выздоровела, обнаружила, что больше не работает в компании «Бразтранс». Новый владелец компании, сеньор Антонио Мартинес был не в восторге от той роли, которую пришлось бы сыграть маленькой секретарше, если бы не ее неожиданная болезнь. Однако Антонио трудно было назвать мстительным человеком. К тому же он помнил, что именно ей он обязан знакомством с любимой женщиной. Антонио выплатил своей тезке щедрое пособие при увольнении и посоветовал поискать счастья за пределами Рио.

– Ваша роль в этом деле малоизвестна, но неприглядна, – сказал он ей при личной встрече. – В Рио вам будет сложно устроиться на работу.

Антониа в этом не сомневалась и, бросив мать, которую обвиняла во всех своих бедах, помчалась за Серхио Мартинесом в Испанию. К сожалению, там ее ждал далеко не радушный прием. Эухенио Мартинес возненавидел бедную девушку за то, что она не сделала, а Серхио привык во всем повиноваться отцу. К тому же юная дочка зеленщика уже привлекла его взоры, и страдания влюбленной в него Антонии не тронули сердце Серхио.

Антониа вернулась в Бразилию и осела в маленьком городке на побережье, мечтая о блистательном Рио и горько оплакивая те времена, когда наследник Эухенио Мартинеса чуть было не женился на ней.

Жуан да Силва был в срочном порядке переведен обратно в Бразилиа и брошен на борьбу с очередной группой мошенников. По понятным причинам служебного рвения у него поубавилось.

– К чему ловить преступников, если они все равно в конечном итоге оказываются на воле? – откровенничал он с друзьями за рюмкой кашасы.

Но любовь к своей профессии все же пересилила обиду на несправедливость, и Жуан да Силва еще не раз проявил себя во всем блеске, разоблачая происки преступников и спасая невинных.

Антонио Мартинес, оказавшись внезапно во главе «Бразтранс», обнаружил в себе задатки недюжинного бизнесмена. Под его руководством компания Эухенио Мартинеса стала лидером грузовых перевозок в Латинской Америке. Впрочем, в том была заслуга и лучшего кризисного менеджера Нью-Йорка Линды Кромвелл, которая все-таки получила шанс поработать в «своей компании».