Одержимый страстью (ЛП) - Слейтер Никита

— В чем дело? — спросила она, даже не пытаясь скрыть раздражение. Если чувак хочет влюбиться в нее, то ему придется взять все, включая ее капризы.

Его острые глаза скользили по ее обнаженному торсу, наслаждаясь великолепной щедростью ее обнаженных грудей и татуировкой, которую он любил обводить языком, прежде чем терзать ее соски своим умелым ртом. Она вздрогнула и натянула одеяло, привлекая его хищный взгляд к ее лицу. Казалось, он что-то искал, и это было нехорошо. Взгляд, которым он одарил ее, обещал возмездие, если он не получит правильного ответа. Может быть, не боль для нее, потому что она прочно укоренилась в его сердце, но определенно смерть для других. Впервые за много недель она вспомнила, кто именно был ее парнем. Впервые за столь долгое время ей захотелось убежать от него. Дрожь сотрясла ее тело, и она отодвинулась от того места, где он сидел на краю кровати.

— Соломан? — прошептала она.

— Мне нужно спросить тебя кое о чем, и ты должна честно ответить. Было бы ошибкой поступать иначе только потому, что ты думаешь, что обвела меня вокруг пальца, — его глубокий голос был тихим, но убийственным. В его глазах появилось холодное выражение, которое она ненавидела и никогда больше не хотела видеть. Райли закусила губу и кивнула, опустив глаза на кровать. Он крепко взял ее за подбородок и заставил поднять лицо. — Ты все еще доставляешь мне неприятности? Посылаешь кого-то в мои клубы, чтобы нанести ущерб? Я знаю, как ты ненавидишь казино.

Ее губы приоткрылись от удивления. — Н-нет, Соломан. Клянусь! Я попросила его остановиться несколько недель назад. Что-то случилось?

Он нахмурился, увидев ее искреннюю реакцию, и отпустил ее подбородок. Он потер рукой голову и рассеянно кивнул. — В воскресенье на стоянке «Украденное солнце» произошел взрыв. Тряхнуло все чертово здание. Не было никакого способа обойтись только моими людьми. В этом замешана полиция. Одного из моих охранников вышвырнули через стеклянную дверь и сильно порезали. Мне нужно вернуться и поговорить с его семьей, а потом утром подать рапорт.

Райли сразу же поняла, что он, должно быть, уже полночи не спал и просто не разбудил ее. Вероятно, она была настолько мертва для мира после того, как он трахнул ее до беспамятства прошлой ночью. Несмотря на его зловещий вид, она с трудом поднялась на колени, отбросила одеяло в сторону и обвила руками его шею.

— Мне так жаль, малыш, — тихо сказала она ему в шею, крепко прижимая его к себе. Секунду он сидел неподвижно, потом обнял ее за талию и притянул к себе на колени.

Он вдохнул ее восхитительный аромат и провел рукой по ее обнаженной спине и ягодицам, потом мягко отодвинул ее в сторону. Она ясно чувствовала его возбуждение, но сейчас было не до игр. Он должен был вернуться к работе. Райли снова натянула на себя тяжелое одеяло, чтобы не отвлекать его. Он стоял и смотрел на нее сверху вниз, его зловещая маска мафиози твердо стояла на месте. Ей было жаль человека, который взорвал его клуб.

Его темные глаза впились в нее, пригвоздив к месту. Ее сердце ускорилось в мгновенном страхе, когда ее тело начало понимать то, что ее голова еще не успела осознать. — Ты должна сказать мне, кого ты наняла, чтобы напортачить мне.

Она ахнула и тут же покачала головой. Она не особенно любила Шэнка, но не собиралась отдавать его на верную смерть.

Мускулы под невероятно хорошо сшитым пиджаком Соломана напряглись, когда он удержался, чтобы не схватить ее. Даже любовь, которую он испытывал к ней, не остановила тьму внутри. Когда кто-то отказывал ему в том, чего он хотел, он мстил. Соломан ткнул в нее пальцем, отмечая ее. — Позже поговорим, Райли. Ты скажешь мне то, что я хочу знать.

Она облизнула губы и покачала головой. — Я... я не могу, Соломан. Ты убьешь его.

Он зарычал от досады, потому что у него нет времени на этот разговор, но его беспокоило, что его женщина будет что-то скрывать от него. Он хотел разобраться с этим сейчас. Его руки сжались в кулаки, когда он посмотрел на женщину, которая владела его душой.

— Ты защитишь этого человека от меня? — сердито прорычал он, окончательно теряя свое знаменитое хладнокровие. Только Райли могла так поступить с ним. — Ты только что подписала ему смертный приговор. Я получу это имя из этих великолепных губ. И затем, любовь моя, он покойник.

— Соломан! — крикнула она ему вслед, когда он направился к двери.

Он не обернулся, но бросил через плечо: — Я пошлю людей следить за домом, чтобы убедиться, что ты не уйдешь. Мы поговорим позже, и на этот раз ты дашь мне ответы, которые я хочу услышать.

Она выбралась из постели и бросилась за ним, но дверь за ним захлопнулась. Райли стояла голая посреди спальни и гадала, закончилась ли ее сказка. Слеза скатилась по ее щеке. Это было так непохоже на нее, что Райли с удивлением прикоснулась к ней. Она никогда не плакала. Потом она поняла, что ей больно. Он ранил ее сердце. Этот ублюдок действительно был способен заставить ее плакать. Что означало…

Райли любила Соломана.

Дерьмо.

Райли немедленно оправилась от своего откровения и решила, как лучше использовать его в своих интересах. Она расскажет Соломану, какие именно чувства испытывает к нему, прежде чем он сможет избить ее или сделать что-то плохое, что он планировал, чтобы вытянуть из нее имя Шенка. Соломан не добивался от нее признания с тех пор, как сам признался в своих чувствах в ее гараже. Ее темный, зловещий мужчина просто ждал и наблюдал, давая ей время осознать и принять свои чувства. Он не собирался отпускать ее. Во всяком случае, времени у него было хоть отбавляй.

А если это не сработает, она будет отвлекать его умопомрачительным сексом, пока он не забудет, чего хочет от нее. А если и это не сработает, она придумает какое-нибудь левое имя и отправит Соломона в погоню за призраком. К сожалению, как страстная поклонница Симпсонов, единственными фальшивыми именами, которые она могла придумать с ходу, были Макс Пауэрс и Гудок Макбуб. Почему-то ей казалось, что эти имена не надолго собьют его со следа.

Райли приняла душ, вымыла волосы, высушила их феном и собрала в свой обычный хвост. Потом натянула поношенные спортивные штаны и синюю майку без лифчика. В любом случае, в доме нет никого, кто мог бы увидеть, как подпрыгивают ее сиськи. Как только Соломан вернется домой, она воспользуется ими, чтобы отвлечь его от допроса.

Напевая мелодию из «Симпсонов», потому что теперь та, конечно же, крутилась у нее в голове, она побежала вверх по лестнице на кухню, где поняла, что завтракает одна. Черт. Никакой кухонной прислуги по выходным. По выходным Соломан обычно готовил для нее бекон и апельсиновый сок, но сейчас он занят. Райли нахмурилась. Ей было категорически запрещено готовить.

Ну и что ей делать? Она почти уверена, что он не собирался заставлять ее голодать, а бекон был жизненно необходим. Устроившись на полу, она принялась взламывать замки, которые Соломан в шутку установил на шкафах, чтобы она даже не пыталась готовить. Бросив взгляд через плечо на камеру, висевшую в кухне, она вздохнула. Райли не хотела так скоро выдавать свои безумные навыки взлома и проникновения, но девушке нужен ее протеин, если она собиралась избежать жесткого наказания позже.

Замок щелкнул у нее в руках, и она со счастливой улыбкой полезла в шкаф за кастрюлей, которая ей понадобится. Встала, поставила ее на плиту, включила плиту, чтобы нагреть, и повернулась к холодильнику, напевая про себя «Богемскую рапсодию». Она понимала, что находится в слишком хорошем настроении для черной дьяволицы, которую в ней разбудил Соломан, но не каждый день девушка узнает, что влюблена в первый раз.

— Это настоящая жизнь или просто фантазия... — пропела она, потянувшись к холодильнику после короткой возни с блестящим новым замком. — Я просто бедный мальчик... легко пришел, легко ушел... — ладно, она не знала всех слов. — Мама, я только что убил человека. Приставив пистолет к его голове...