Моя. Чужая. Беременная (СИ) - Висмут Ольга

– Поверь, это еще не больно! – отпускаю ее. – И какие у тебя дела с Ветровым за моей спиной?

– Никаких, Макс, – она трет запястье.

– А если подумать? – надвигаюсь на нее.

– Он… он сказал, что когда ты наиграешься со своей прислугой и вышвырнешь, то он станет тем рыцарем, который ее подберет.

– Сволочь! – не сдержавшись, бью кулаком по стене.

Ларка вздрагивает, проходящая мимо санитарка бросает неодобрительный взгляд:

– А ну хватит буянить, а то охрану вызову! Тут больница!

– Бабушка, мы и есть охрана, – ухмыляется Ренат.

Я заставляю себя отойти от Ларисы.

– Уходи, – цежу через силу.

– Макс…

– Просто уходи. Уезжай на Сейшелы или еще куда и дай мне забыть все, что ты сделала. Иначе я за себя не ручаюсь. А это, – показываю на айфон, – останется у меня.

Она молча кивает и быстрым шагом идет в сторону входа. Смотрю ей вслед и не чувствую к этой женщине ничего, кроме омерзения. Насколько же ты низко пала, Лариса, если решила мстить беременной женщине?

Перехожу из “галереи” в гугл-фото, удаляю все, что там есть. Потом чищу “корзину. Только убедившись, что от фоток не осталось даже следа, бросаю айфон под ноги и давлю каблуком.

А с Ветровым я сам разберусь. Значит, он мне так и не простил тот удар в нос? Ничего, я могу повторить.

Открывается дверь в палату. Я бросаюсь к врачу:

– Что с ней?!

– Угроза миновала. Мы вкололи ей снотворное, она проспит до утра.

От облегчения у меня на секунду темнеет в глазах.

– Можно мне к ней? – просится Мира.

– Нет, малыш, – врач качает головой. – Не сегодня.

Потом обращается ко мне:

– Медсестра подготовит всю информацию, а мне нужно идти. Меня сорвали с плановой операции.

Я отхожу, чтобы он мог пройти.

– Максим Николаевич… – рядом со мной тихо останавливается Дым, – вам там это… Санчо звонит. Говорит, вы провалили сделку века…

Я смотрю на него пустыми глазами.

– Черт с ней, со сделкой. Главное, Ася жива.

Позже Ренат и Данила отвозят Миру домой. Я звоню Татьяне и прошу ее задержаться, пока не придет няня из агентства. А сам остаюсь в больнице. Хочу быть рядом, когда Ася проснется.

Хочу быть первым, кого она увидит, когда откроет глаза.

1. АСЯ

Мне снится странный сон.

Я стою на кухне, обхватив себя за плечи, и мелко дрожу. Но не от холода. Никогда еще не видела мужа в таком состоянии, он словно взбесился, когда я сказала, что беременна. Вздрагиваю от каждого слова.

Жора кричит, тыча пальцем в мой живот:

– За дурака меня держишь?! Я не приму ни тебя, ни этого! Это не от меня!

Не могу понять, что с ним случилось. Откуда столько ненависти, ведь еще вчера между нами все было хорошо!

– Но… – пытаюсь вставить хоть слово.

– Ты пять лет не могла забеременеть, а теперь принесла вот это!

Он швыряет мне в лицо тест на беременность.

С трудом успеваю уклониться. Несчастный тест падает на пол двумя красными полосками кверху.

– Возможно это из-за новых таблеток... – оправдываюсь зачем-то.

Лицо мужа скрывает тень, но я чувствую ненавидящий взгляд, устремленный на мой живот.

– Это не мой ребенок! – цедит Георгий. – Я не собираюсь становиться нянькой для твоего ублюдка!

– Хватит! – меня охватывает злость. – Мы женаты уже пять лет! Ты сам знаешь, сколько раз я пыталась забеременеть, сколько слез пролила! И теперь, когда у меня получилось, ты устраиваешь скандал?

Пять лет бесплодных попыток зачать, пять лет надежд и мечтаний. И вот, наконец, сбылось: наша радость, наше счастье…

– Ты не могла забеременеть от меня, – Георгий мотает головой. – Не могла! Говори, с кем нагуляла?

– Жора…

– Заткнись! – он делает шаг ко мне.

Я всего лишь хотела сделать ему сюрприз. На столе остывает праздничный ужин, за окном уже ночь, а мы все ругаемся...

– От кого он? – рявкает муж, надвигаясь.

Он высокий и крупный мужчина, я точно знаю, что никогда не боялась его, а сейчас…

Инстинктивно сжимаюсь.

– От тебя, – хрипло шепчу.

– Что ты мне лепишь!

Он не верит. Я чувствую это. Не верит. Но я-то знаю, что он у меня первый и единственный мужчина. Больше никого нет и не было никогда!

Не понимаю, что происходит? Откуда эта ненависть в глазах?

Он вскидывает руку, и я отшатываюсь, боясь, что он сейчас ударит меня.

Мои руки в защитном жесте прикрывают живот. Сердце выпрыгивает из груди. Не верю, что это происходит со мной. Перед глазами все покрывается тьмой. Тьма расползается, наступает, хочет меня поглотить...

И вместе с тьмой надвигается страх. Липкий, животный, неуправляемый. Страх за себя и… ребенка.

Нет… Это все какая-то шутка. Это не может быть правдой!

Георгий сжимает кулак и нависает надо мной, продолжая что-то рычать. Но я уже не слышу его. Просто вжимаюсь в стену.

В голове рваными кадрами проносятся воспоминания. Мы же оба хотели ребенка! Он утешал меня после неудачных попыток, нашел хорошего врача, отвез в санаторий, оплатил терапию. Что с ним не так?!

– Шлюха! – бросает он, брызжа слюной. – Так и знал, что ты шлюха!

Слова бьют больнее всего.

– Мы… мы же так хотели… – шепчу.

–Убирайся! Видеть тебя не хочу. Вон из моего дома!

Он напирает, а я пячусь к входной двери.

Ноги не слушаются. Меня затопляет отчаяние.

Нельзя позволять такое!

Отмираю. Руки сжимаются в кулаки.

– Никуда я не пойду! – бросаю в сердцах. – Это и мой дом тоже!

– Нихрена, квартира на мне. Ты здесь даже не прописана!

Он прав. Я прописана на другом конце города. В квартире родителей.

– Хочешь, чтоб я ушла? – зло смотрю на него. – Я уйду, но ты еще пожалеешь! Если тебе не нужен этот ребенок, то я подаю на развод!

Дергаю ручку входной двери. Вылетаю на лестничную клетку и с грохотом закрываю дверь за собой. Забыв про лифт, несусь вниз по лестнице. Слезы застилают глаза.

Уже внизу вспоминаю: забыла даже куртку накинуть, но возвращаться не буду. По крайней мере, не сейчас.

За соседним домом есть стоянка такси. Найму машину, переночую в квартире родителей. Она уже три года пустует, с тех пор, как умер отец. А мамы семь лет назад не стало. Но наличка там есть, хватит, чтобы заплатить за такси. Я везде храню мелочь на всякий случай.

Подожду, пока все утрясется, а потом мы с Жорой нормально поговорим. Хотя…

Какое “нормально” может быть после того, что он сделал? Завтра же свяжусь с адвокатом и подам на развод!

Поддаваясь порыву, срываю с пальца обручальное кольцо. Сжимаю его в кулаке.

Сверху доносится голос. Кажется, Жора выскочил вслед за мной, но я успеваю хлопнуть дверью подъезда и оказываюсь на крыльце.

Сердце болит, ноги сами несут меня куда подальше. Срезаю путь через двор. Холод пробирается под кожу. Я в тонком коктейльном платье не по погоде. На ногах – домашние тапочки, ноги тонут в снегу.

Надо дорогу перебежать. Стоянка такси сразу за углом. И опять здесь фонарь не горит…

Перед глазами продолжает стоять безобразная сцена: муж с занесенной рукой. Неужели он в самом деле собирался ударить меня?

У мусорных баков копошится местная попрошайка. Я ее знаю. Женщина неопределенного возраста с прокуренным голосом и синим одутловатым лицом хронической алкоголички.

– Эй! – кричу, привлекая ее внимание. – Держи!

И швыряю кольцо ей под ноги. Оно со звоном падает на расчищенную от снега площадку.

Мужчина, способный поднять руку на женщину, не будет растить моего ребенка! Я справлюсь сама!

За спиной раздается резкий гудок. Вздрагиваю и инстинктивно оглядываюсь.

Яркий свет бьет в глаза… Ослепляет… Парализует меня.

Не чувствуя тела, замираю на месте. Словно во сне смотрю, как на меня несется машина. Визг шин разрезает воздух и бьет по ушам.

“Беги!” – звенит в голове, но я продолжаю стоять.

Вот и все. Нажилась…

В последний момент прикрываю руками живот.