Нина Демина - Предсказания китайского печенья

Собравшись с силами, я поднялась по лестнице до этажа Анри. Остановившись около двери, надавила кнопку звонка, отрезая путь назад. Замерла, ощущая биение своего пульса в висках. Звонок раздался за стенами, отделяющими меня от любимого человека. Я не слышала стука каблуков или шороха одежд человека открывающего мне дверь, только лязг замков на металлической поверхности, украшенной коваными завитками. Отсутствие глазка объясняло полное доверие консьержке. Это было моей единственной надеждой.

Дверь распахнулась, и я услышала до боли знакомый голос и шелест удаляющихся шин инвалидной коляски:

– J"attendre vous…

– Анри… – выдохнула я.

Шины резко скрипнули от внезапной остановки.

– Неле?

– Анри! Любимый… – бешено застучало сердце.

– Неле! Ты…

– Все эти годы я верила, что ты не забудешь меня, – я боялась, что упаду в обморок от нахлынувших чувств.

Я встала на колени, в раскрытых дверях, что бы увидеть напротив его глаза. Но Анри, не повернулся ко мне, наоборот, колеса бешено движимые ладонями Анри увозили его от меня вглубь огромного помещения. Я сорвалась с места, не желая дать ему исчезнуть. Мои колготки не выдержали движения по полу и вверх, и треснули на правом колене. Мимолетно я отметила это, как еще один минус в моем неподобающем внешнем виде.

– Не надо, не подходи ко мне… – попросил Анри.

– Почему? – искренне удивилась я.

– Я уродлив, как Призрак оперы. Не хочу, что бы ты меня видела.

– Анри, побойся бога, я вырвалась к тебе всеми правдами и неправдами, неужели ты и после этого будешь верить в то, что я не люблю тебя? – отчаянно прошептала я.

– Посмотри на меня!

– Я никогда не верил в твое предательство, – печально проговорил он, не оборачиваясь на мой призыв.

– Предательство? Слова и музыка Мишеля! – уже криком зло иронизировала я.

Анри не понял моей иронии. Он сидел в кресле-коляске спиной ко мне. А мне так хотелось заглянуть ему в глаза.

– Анри, повернись ко мне, – взмолилась я.

– Нет, Неле.

Я подошла вплотную и силою развернула ненавистную коляску к себе. Лицо его было испещрено шрамами, одна сторона бугрилась бордовыми наростами, другая наоборот была слишком гладкой, как не по размеру натянутая резиновая перчатка. Только глаза Анри, цвета яркого летнего неба, остались такими же, как в моей памяти.

Мой, непроизвольно вырвавшийся возглас убил Анри. Плечи его опустились, как от удара – Уходи, – умоляюще попросил он.

Я снова встала на колени и протянула к нему руки.

– Нет! Прости, я виновата, я готовилась, но…

Он не шел в мои объятия.

– Уходи, Неле.

Он не знает, какая я упрямая, я все равно добьюсь своего! Я схватила его за брюки и поклялась не разжимать своих рук, пока он не скажет "да".

– Я никуда не уйду от тебя! Мы будем вместе, я брошу все, свою родину, семью! Я хочу быть с тобой, я посвящу тебе свою жизнь!

– Не надо жертвовать собой Неле. Уходи, – и тихо добавил. – Сейчас придет Мишель и моя жена.

Я невольно разжала кулачки, и Анри медленно откатился от меня.

– Жена?!

Я стояла на коленях оглушенная этим известием, как будто гром, гремевший за окнами этого дома, поразил меня – Да,… я женат, – с трудом промолвил он.

– Боже, на ком? – вырвался у меня дурацкий вопрос.

– Хирург, которая делала мне операции по восстановлению. Она была ко мне так нежна и так сострадательна. Правда, не слишком у нее получилось, но как это бывает между пациентом и врачом – она из чувства вины, а я из чувства благодарности… – он говорил так, будто сам убеждал себя. – Мишель говорит, что пройдет еще несколько лет и десятки операций, прежде чем я стану отдаленно похожим на прежнего Анри. Я урод, Неле. У меня уродлива душа, она измучена физическими и моральными страданиями, – он умолк, словно устыдившись порыва, и через секунду продолжил. – Но я пытаюсь жить жизнью с новым лицом и нелюбимой женщиной. Я ей обязан своим воскрешением.

Из состояния шока, в котором я пребывала, меня вывело упоминание о Мишеле. Я вскочила на ноги.

– Ты доверяешь Мишелю? Как, после случившегося, он продолжает оставаться твоим другом и пользуется твоим доверием?

Анри тяжело вздохнул, воспоминания давались ему нелегко.

– Стечение обстоятельств, Неле. Я был очень зол, готов был убить его. Когда увидел, что Мишель вошел в цех, я оторвался от группы и накинулся на него с кулаками. Началась драка. В этот момент я ничего не соображал, ослеп от гнева, не понимал как это опасно, что мы сцепились рядом складированных у стены цеха цистерн. На этом заводе не соблюдались условия хранения химикатов, все произошло не по нашей вине, хотя косвенно мы сыграли роль катализатора. Цистерны обрушились на нас. Мишель не виноват в моем несчастье, просто мне не повезло, одна из цистерн оказалась поврежденной. Это все злой рок преследующий меня.

– Рок по имени Неле, – раздался голос Мишеля. – Познакомься Анри, еще одна жертва этой фурии. Я обнаружил его у нашего парадного, он искал ее. Я очень удивился, когда узнал, что она здесь и нашла-таки способ подобраться к тебе.

Мишель и Андрей стояли в распахнутых дверях и нас разделяли лишь два десятка метров холла.

– Андрей, как ты оказался здесь? – в изумлении спросила я.

Андрей спокойно ответил мне, но я-то знала какова цена этого спокойствия:

– Я увидел сверху, как ты ловила такси. Мне повезло, и я успел не потерять тебя из виду. Кажется, я понимаю, что здесь происходит. Это и есть Анри?

– А кто вы? – Анри больше не пытался скрыть свое лицо и выехал на освещенную

– Я ее муж, – уверенно ответил Андрей.

Удивленно распахнулись синие глаза, глядя в которые я не замечала уродства Анри:

– Ты замужем?

Я не смогла ничего ответить, в какой-то мере Андрей был прав, несмотря на отсутствие штампа в наших паспортах, мы были бы единым целым, и если бы не Анри…

Слишком много "бы".

– Интересно, что она успела напеть тебе, Анри? – взял слово Мишель. – Надеюсь, ты не поддался на песни московской сирены? У меня в ушах до сих пор стоит ее сладкий голосок, – и, наклонившись к инвалидной коляске приказал Анри. – Надо прощаться, Изабель остановилась побеседовать с консьержкой, я не советую посвящать ее в перипетии давно оконченного романа.

– Изабель? Твоя жена? – спросила я все еще не понимающая, что нас просят уйти.

Анри дернулся от произнесенного мной имени своей жены.

– Да. Прости, Неле, но Мишель прав. Вам лучше уйти. – Анри развернул свою коляску и медленно двинулся вглубь холла.

Глядя на его удаляющуюся спину, я не смогла сдержать обуревавших меня эмоций. Я бросилась вслед за ним, бросая слова, о которых могла пожалеть потом.