Неделовые отношения (СИ) - Магдеева Гузель

- Нет.

- Да.

- Значит, я уволю тебя сама.

- Есть за что?

Откуда во мне взялись силы отвечать ей? Не знаю. Последние дни должны были доканать окончательно, но сейчас мной овладело тупое равнодушие. Сегодня я не та лягушка, что сможет взбить сливки собственными лапками, лишь бы не утонуть.

- Найдется…

- Тогда не буду облегчать тебе задачу. Я пошла работать, а ты сама сиди в своем дерьме.

- Надо было тебя тогда еще уволить, - в спину бросила мне она, и вдруг меня на мгновение щелкнуло. Я медленно обернулась, через плечо глядя на женщину:

- Это ты написала первое письмо в тот телеграм-канал?

В этой комнате не только я оказалась плохой актрисой. Она выдала себя, нервно дернув рукой, касавшейся стола, но мне хватило, чтобы понять: я попала в точку. А ведь с самого начала ее кандидатура была самой очевидной, просто я отказывалась верить всерьез, оправдывая заранее каждого из коллег.

Развернулась, сокращая между нами расстояние. Ладони чесались схватить Розу за волосы и оттаскать, ударить по лицу, сделать что-то страшное… Впервые, я понимала выражение «состояние аффекта», когда о последствиях не задумываешься вообще.

- Нет, - жалкая попытка оправдаться не спасала.

Я смотрела на нее с отвращением: подлая и бессердечная, когда Роза казалась мне одной из самых правильных и справедливых в нашей компании. А по факту – обыкновенная гадина.

- Так мерзко и подло… Еще и заранее готовила. Почему – я? Мы никогда не ругались с тобой!

- Пошла вон, - гордо задрав подбородок, проговорила начальница, - я не писала никуда. Будешь нести ересь остальным, я тебе кислород перекрою.

- Иди к черту, - вложив всю душу в эти слова, я выскочила из кабинета, шарахнув дверью. Надеюсь, звук слышали на всех этажах.

Я не смогла больше оставаться на работе.

Схватила вещи и выбежала, пока из глаз не покатились слезы при свидетелях. Завела машину, резко выезжая с парковки, напугала куривших по обыкновению на пятачке девчонок и быстро встроилась в поток автомобилей.

Ехала, куда глаза глядят, периодически ощущая, как от звенящей внутри обиды дрожат губы.

Это было несправедливо, так несправедливо! Я отдавала работе все, что могла, я болела душой за каждый проект, я готова была перерабатывать, забивая на личную жизнь и здоровье. Все, чего мне хотелось – признания и того, чтобы оценили, чтобы поняли, как много я значу для нашей фирмы. Обыкновенной, человеческой благодарности. Услышать от руководства «Маша, ты ценный кадр».

И да, как следствие, повышение должности и зарплаты. Как справедливый обмен за проданную работе душу.

И Роза была одной из тех, кто точно знал мой вклад в работу. Но вместо поддержки я получила от нее такую подножку, что до сих пор лечу вперед, грозясь не просто расквасить нос, а убиться при приземлении.

Оставалось непонятно лишь одно: почему? Почему она решила выбить из игры именно меня? Я представила на минуту жизнь в офисе без себя. Кто будет ездить к клиентам, уговаривая самых несговорчивых? На кого повесят все сметы, урегулирования спорных моментов между заказчиком и нашим юристом, составление техзаданий для наших отделов, медиаплан?

На Андрюшу Ситникова, такого же менеджера проектов, как и я? Только вечно теряющего акты, забывающего передать счета и забрать подписанные договора?

На кото-то из дизайнеров, копирайтеров?

Или возьмут нового человека?

Незаменимых людей не бывает. Значит, у Розы и на этот счет существовал какой-то план.

Я остановилась на очередном светофоре, попав в красную волну и пытаясь понять, в какую сторону еду. Оказалось, что на автомате почти добралась до дома, осталось проехать только пару улиц.

Мне нужна была поддержка. Я съехала с дороги, найдя карман для парковки, и набрала Лену, вытирая костяшками пальцев мокрые дорожки с лица.

- У меня есть четыре минуты, - как обычно, протараторила она.

- Кажется, меня уволили, - не удержавшись, я снова всхлипнула. Шансы остаться в «Марс Медиа» после сегодняшних угроз свелись к нулю.

- Кажется или уволили? Так, не реви, я перезвоню тебе через пару минут, - подруга отключилась, а я, вопреки ее совету, позволила себе, наконец, разрыдаться. Зажала рукой рот, заглушая звуки, надеясь, что станет легче.

К тому моменту, когда номер Лены снова высветился на дисплее, я смогла взять себя в руки.

- Если ты переживаешь из-за статьи в том тупом паблике, то Иваныч просто махнул на нее рукой. Никто не собирался тебя увольнять из-за нее, не драматизируй, - спокойно, почти по-деловому чеканила Лена.

- Не в этом дело, - я набралась сил и вывалила на нее сегодняшний разговор с начальницей, не забыв добавить про ее план об увольнении Коли.

Ленка помолчала, прежде чем глухо сказать:

- А почему ты раньше мне этого не говорила?

- Пыталась разобраться самостоятельно, - я выдала наиболее приемлемую версию, потому что до настоящей еще не докопалась и сама. Просто боялась? Не знаю.

-  Маш, тебя не уволят… Так, мне, наверное, надо с Иванычем эту тему как-то обсудить. Если он вызовет тебя к себе, ты расскажешь ему все то же самое, что и мне?

- Да… наверное.

- Так да или наверное? – надавила подруга.

- Расскажу. Но учти, Роза так до конца и не созналась в том, что писала она, а у меня нет никаких доказательств против нее. Только мои слова и догадки.

- Разберемся. Ты сейчас, как я понимаю, не в офисе?

- Нет. И не вернусь туда сегодня, - заявила честно, - не могу, Лен.

- Сегодня точно не стоит. Ладно, созвонимся, - попрощалась она. Я завершила разговор, заглядывая в мессенджер. Два непрочитанных сообщения от Коли – одно с фотографией в аэропорту, с его уставшей улыбкой. Он опирался об кулак, взирая из-под козырька низко натянутой кепки.

«Ждешь?»

«Жду», - ответила, вспоминая, что обещала ему ужин. Отличный способ плюнуть на все и отвлечься. А заодно, когда Пудовиков приедет, рассказать ему о планах Розы.

Включив зажигание, я доехала до ближайшего супермаркета. Бродила между полок, но не могла сосредоточиться ни на продуктах, ни над предстоящим приездом Пудовикова. Разговор с начальницей бэкграундом сопровождал меня всюду, а ее слова назойливо звучали в ушах как на повторе.

И словно решив окончательно добить меня, Вселенная послала новое испытание – Рому.

Я врезалась в него, не ожидая, что он резко затормозит передо мной. Подняла голову, произнося слова извинения, и увидела знакомое ангелоподобное лицо. Каким боком его занесло именно в этот магазин одновременно со мной?

- Маааш, - только Ромка так умел растягивать гласные в моем имени, почти мяукая и вкладывая особые интонации. – Наконец-то…

- Только не ты, - я покачала головой, пятясь назад, - Рома, у меня сегодня весь день наперекосяк, только тебя не хватало. Это уже слишком.

- Почему ты меня избегаешь? – не вслушиваясь в мой лепет, произнес он, - я всего лишь хотел предупредить тебя….

Меньше всего я хотела услышать то, что он произнесет.

Я поступила по-детски: зажмурилась, зажала ладонями уши и замерла, шепча:

- Не хочу, не хочу, не хочу.

Стало совершенно фиолетово, как отреагируют окружающие. Ромка схватил меня за локоть, оттаскивая в сторону и заставляя посмотреть на него:

- Да прекрати ты позориться!

Красивое лицо его исказилось от недовольства.

- Оставь меня в покое, пожалуйста.

- Я как лучше для тебя хочу, дурочка! – рявкнул он, снова встряхивая меня, - ты знаешь, что парень твой – сектант?

- Он не сектант, - устало повторила заученную фразу.

- А то, что пришел к вам как ревизор, тоже знаешь?

Я смотрела на него непонимающе:

- Какой ревизор, Ром? Он работает у нас креативным директором. Не сектантом. Не ревизором.

- Дура, - снова выругался бывший. Продавщица, раскладывающая товар на полке, неодобрительно покосилась на нас, но побоялась сделать замечание. Лицо мужчины раскраснелось  не то от гнева, не то от стыда, - он к вам на месяц, от силы два. Поувольняет ненужных, поменяет схему работы организации, а потом снова свалит в Москву. К своей бабе.