Я не могу с тобой проститься (СИ) - Градова Элина

Игорь держится на пределе возможного, но ведь видно же, что не больно, он уже впал в странное состояние из смеси стыда, физической потребности получить разрядку здесь и сейчас, и полного непонимания, как это осуществить! Всё, что я делаю с ним, словно отражаясь, тут же возвращается, и моё тело даёт абсолютный отклик, как бы ни пыталась это игнорировать.

И уже до безумия хочется помочь, выключить воду или бросить краны, пускай льётся, куда угодно, и рвануть к нему! Руки чешутся стащить эти минималистичные плавки, зажавшие, как в темнице, рвущееся на волю здоровое мужское желание, коснуться губами мокрой горячей кожи, задохнуться его запахом.

Очень трудно ничего этого не делать, когда вот он стоит передо мной, такой откровенно возбуждённый, тяжело дышащий, раскрасневшийся. Я вижу, как его тело инстинктивно подаётся вперёд, как только усиливаю напор или смещаю поток. Бери и делай что хочешь, готов к любви и ласке, даже глаза закрыл.

А я-то не закрыла! Наоборот, не могу оторвать взгляда от сосредоточенного лица под мокрой чёлкой, сжатых челюстей, мужской груди с выпуклыми, безумно манящими брусничинами сосков, напряжённого красивого пресса, стройных спортивных ног, блестящий мокрых плавок, под которыми сейчас всё его средоточие…

Задыхаюсь вместе с ним! Только уж было собралась с места в карьер, происходит непредвиденное: Игорь, подавшись навстречу струе, совершенно конкретно ударившей туда, куда я больше всего боялась, с хрипом дёргается в коротком спазме и медленно опускается на колени. Теперь поток воды попадает ему чуть ниже шеи. По лицу пробегает судорога, глаза по-прежнему закрыты, и руки до сих пор стянуты за спину, но дыхание неровное, рваное. С ним явно, что-то не то!

Чуть не срываюсь навстречу, вдруг стало плохо? Или этот удар оказался настолько нестерпимым? Может, я довозбуждала его до сердечного приступа? Может, ему лишку температурных перепадов, может, у него тупо упало артериальное давление или подскочило наоборот! Ведь мы же тут давно!

Но в тот самый миг, когда опускаю краны вниз, он открывает глаза, мутные не от давления, и повело его не от боли, и для его блаженного состояния, на удивление трезво задаёт вопрос,

- Наигралась в дистанционный секс? Успокоилась? – возвращая меня в реальность, - добилась, чего хотела? Вот, смотри, я сдаюсь! На коленях перед тобой! А, знаешь, Королёва, мне понравилось! Мне по любому с тобой нравится… Но ведь и тебе не всё равно, я же вижу!

- Нет! – шарахаю в него всей мощью, на которую способен здешний душ Шарко! Ему ни хрена не плохо, и ни разу не стыдно! Он просто поддался! Так, на время отдал бразды правления и даже позволил немного пошалить, что в конечном итоге, ему же и пошло на пользу! Он опять ткнул меня носом в мою же от него зависимость. Потом они с Максом и это обсудят! А Макся ещё и позавидует, какое удовольствие получил его мерзавец - друг от дуры – Инны! Как же я его ненавижу или… себя.

Я больше не жалею своего заклятого врага! Словил кайф? А теперь получай, сука! Луплю по всем точкам: грудь, живот, рёбра, руки, ноги! И уже не важно, что напор максимальный, температура воды ниже двадцати градусов, что он пытается вскочить, отклониться, но в итоге поскальзывается на мокром кафеле и падает навзничь, что в это время в кабинет влетает Круглов с криком,

- Королёва, ты еб…тая на всю голову! Вдовой остаться хочешь, - вырубает подачу воды. Я просто убегаю и мчусь к себе собирать чемодан, писать заявление об уходе, бежать, бежать, бежать…

Как так опять получилось, что он меня сделал? Я хотела его наказать, унизить, а унизилась сама, опустилась до такого!

Что со мной случилось? Я будто бы потеряла контроль над собой, пошла каким-то извращённым путём, довела его сознательно и целенаправленно до кондиции, он абсолютно логично до неё дошёл, причём ни капли не смущаясь. Ещё меня же и унизил!

Я в секс играла?!

Вот именно, что играла… Всё время, постоянно Стрельцов втягивает меня в игры по своим правилам: то я с завязанными глазами выбираю именно его, то спасаю, отогревая в своей постели, чтобы не умер, и отдаюсь, потому что по его правилам, конечно, проигрываю! То пою ему о своей любви принародно, то впускаю к себе в квартиру, чтобы он смог натешиться со мной так, как хочет и, тут же, получив своё, демонстративно бросить. А, когда ему снова взгрустнулось, он находит меня хрен знает где в лесу, и приходит за свежей порцией секса, пусть и такого ненормального, и одновременно снова за моим очередным унижением!

Уж, кто у нас мастер игры в любовь, так точно, не я!..

«Прошу уволить по собственному желанию…» Нет! Не по собственному, а по желанию одного урода, который меня всё время преследует, а настигнув, целенаправленно использует, унижает и позорит! Боже, что подумал Круглов? А если ещё главному пожалуется? Надо бежать, снова бежать…

Проведу сегодняшний приём и подам заявление. Там, наверное, уже целый коридор пациентов, вместо получаса на Анфисины процедуры, ушло почти два!..

Собрав остатки воли в свой жалкий кулак, переодеваю форму, потому что процедурный халат вымок, и отправляюсь вести приём. Народ идёт, мелькают лица, тела, запахи, я постепенно втягиваюсь в рутинный день и успокаиваюсь…

Но покой нам только снится!

В середине приёма, между отдыхающими, врывается дорогой коллега,

- Инна Владимировна, не хотите ничего сказать?

- Вам? С чего бы? Разве что поставить вопрос о том, как у абсолютно здорового человека появилось столько серьёзных диагнозов? Душ Шарко можно назначить и здоровому, как общеукрепляющую процедуру, а зачем нужно было прочее творчество?

- Инна, - спускается на полтона, - чего ты в бутылку лезешь? Я же как лучше хотел!

- Кому лучше? Чего ты суёшься не в своё дело? На кой хрен тебе подыгрывать Стрельцову? Ты ж ничего не знаешь!

- Я и не суюсь, - оправдывается, - мало ли чего бывает между мужем и женой, но тут же профессиональная этика задета!

- Между кем?! - мне не почудилось?

- Ну, в семье… всякое же может произойти… Ты бы сходила к нему.

- Это ещё зачем, ему не хватило? И он мне не муж!

- Хватило… ещё как! Жопой чувствовал, что ты там чего-нибудь с ним сделаешь, а если бы опоздал? Он весь в гематомах, ты же должна понимать, что без подготовки так не херачат, а первый раз, вообще надо нежно. В результате твоей чудо-процедуры сплошные разрывы сосудов, - потом догоняет, что я ещё сказала, - твою мать, так он тогда жалобу накатает в Депздрав и факты приложит, картинок достаточно наберётся!

- Пускай, мне уже не важно, я заявление написала, сейчас закончу тут и главному отнесу.

- При чём тут ты? Жалоба на весь санаторий! И что тебя допустили к проведению процедуры незаконно!

- И что ты назначил её по липовым показаниям, - продолжаю, а у Круглова вытягивается лицо,

- Он очень просил… Что я не человек, что ли?

- Ну так и я не убийца! Персонально обласкала! Остальные же все живы и довольны?

- Да вроде никто не жаловался…

- Ну вот и иди, Александр Иванович, жалей своего дружка сам…

К концу приёма, когда уже встаю со стула, чтобы уйти, снова Круглов,

- Инна! Скорую надо вызывать Стрельцову!

- Что с ним?! – ноги подкашиваются, плюхаюсь назад.

- Так он башкой-то об кафель стукнулся, я думал, обойдётся шишкой, а не обошлось!..

Господи! За что?! Почему я всё время вынуждена делать нелёгкий выбор между желанием убить и спасти любой ценой одного человека? Он уже так меня извёл, так измочалил мою душу, мои нервы!

Сегодня утром издевался надо мной, а сейчас собрался помирать! Как тогда на вахте: сначала шлёндрой обзывал и за грудки тряс, а на следующий день уже я над ним тряслась! Если с ним что-то серьёзное, если умрёт, я не переживу! Мне же никто не нужен, кроме него! Я же только его одного люблю! Безумно люблю своего врага – Игоря Стрельцова и не могу с ним никак покончить! Простить его не могу и проститься тоже не в силах!..