Служанка для босса (СИ) - Истомина Елена

С дочкой все хорошо.

У меня прямо от сердца отлегло. А то, грешным делом, я действительно уже подумывал присмотреться к Даше заново. Очень вовремя она свое истинное лицо показала.

Сейчас лежа на горячем светлом писке, я от всей души наслаждался обществом Ани, она наконец-то ожила. Отрешилась от всех своих проблем и тревог. Была только моей. Отдавалась вся. И эмоциями, и телом. Утопила меня в своей страсти. Поглотила и растворила меня в себе.

Нет, никто мне не нужен! Никто и близко с моей принцессой не сравнится в чувственности и искренности. И ведь много у меня было женщин. Очень много, но так хорошо, как с Аней, мне не было еще ни с кем. С ней, истинное наслаждение, я получал не тогда, когда вбивался в нее, покорял и подчинял. Истинное наслаждение, я теперь получал тогда, когда чувствовал, что Ане хорошо. Когда слышал ее стоны, видел, как блестят глаза, чувствовал, как увеличивается ее влажность. Как тело само становится податливым и начинает двигаться с моим в едином ритме. Все естественно и просто. Не о каком притворстве или симуляции, не может быть и речи. Это совершенно иной уровень отношений.

Все как сейчас, когда она скачет на мне так неистово, словно торопиться к финишу своих главных соревнований в жизни. А я млею от наслаждения и любуюсь своей принцессой.

Какая же она красивая! Стройная. Длинные волосы окутывают ее плечи, словно шелковое покрывало. Упругие, налитые груди, лежаться точно в мою ладонь, словно для нее и созданы. Соски от возбуждения становятся невероятно большими. Так и хочется их щипать и щепать, крутить и крутить, меж пальцев, бесконечно заставляя Аню вскрикивать и изливаться раз за разом все больше.

Нет! Этим зрелищем невозможно пресытиться! Мне всегда будет ее мало! День ото дня Аню, хочется лишь больше и больше, как изысканный десерт, или любое блюдо. И так будет и через пять, и через десять, и через пятнадцать лет. Я был в этом уверен, так же как в своем имени и своей фамилии. Какая там Даша с ее извечными долларами в глазах и просчетом каждого поступка на десять шагов вперед. Да она же и знать не знала никогда значение слово искренность. А Аня же плакала на моем плече от пережитого наслаждения и без конца целовала мои щеки и шею. Продолжая растворять меня в нежности.

Следующие дни были просто чудесными. Отец нас возил по близлежащим городам, показывал красивые места. Кушали мы всегда на берегу моря. И ночи проводили тоже в укромных пляжных уголках, возвращаясь в постель только с первыми лучами солнца. В общем, зарядились энергией и эмоциями на много недель. Вперед.

— Прилетайте хоть каждые выходные. А мы к вам прилетим на новогодние каникулы.

— Новый год под пальмой, вообще не катит, знаете ли, — поддержала отца Ира, прощаясь с нами.

Я только успел оставить в квартире вещи, как раздался звонок с завода. Встал один из конвейеров, а поставщики задерживают сахар. Пришлось быстро переодеться и срочно уехать на завод. Попутно я забросил Аню в больницу к брату. Охранник взял отгулы еще на два дня. У него жена родила. Как тут откажешь. Да и все уже вроде спокойно. Шульгину не до нас. Его, Алёнушку вчера итальянский наркоконтроль принял, с запрещённым веществами в количестве на двадцать лет срока, по законам Италии.

Папаша теперь ужом вертится, пытаясь выкрутить доченьку из жареной ситуации. Зря кстати. В тюрьме, совершенно точно, целее будет и что-нибудь за жизнь да поймет, может.

Отец сказал, что приложить все возможные усилия к тому, чтобы все старания Шульгина, прошли даром. А со Смолиным мы на второй же день после сцены в ресторане встретились и поговорили, по его инициативе, кстати. Он долго уверял меня, что очень уважает и меня и отца. И никогда в жизни не претендовал на уже занятых баб. Не будет и впредь.

Но дело совсем не в благородстве Смолина, он просто побаивался моего авторитетного родителя.

То, что Аня ему очень понравилась, отрицать не стал. Но, мол, и в мыслях бы не было обижать ее. В чем я сильно сомневался, но теперь уже не важно. Теперь уж точно его руки никогда не коснуться моей женщины.

Отец по-тихому скупил тридцать пять процентов акций холдинга Смолина, и теперь мы с отцом, самые крупные представители бизнеса Смолина, не считая его самого. Удивление его, чувствую, будет безмерным. Да я и сам поразился тому, как быстро у отца

получилось все это провернуть. Его деловой хватке оставалось только поражаться и аплодировать стоя.

Остановившись на светофоре, я нагнулся за мятной жвачкой, что была в бардачке, и тут же вздрогнул от звука бьющегося стекла. Обождав секунд пять, осторожно разогнулся, повернулся и уставился на пробитое пулей стекло. Она пробила стекло обеих дверец на вылет.

Впервые, я ехала в больницу с улыбкой.

Я была довольна как слон и безумно благодарна Артему, что он вытащил меня на отдых.

Я отдохнула, зарядилась эмоциями, впечатлениями и теперь была готова горы свернуть. В буквальном смысле. Так же душа моя успокоилась от того, что отец Артема знает обо мне, о нашем браке и это, к счастью, не стало ему костью в горле. Он понимает, что сын его уже взрослый мальчик и сам несет ответственность за свою жизнь. С Ириной, мы, можно сказать, подружились, а Виктор Алексеевич был ко мне нейтрально вежлив. От него большего и не требовалось. Видиться мы будем, как я понимаю, очень редко, так что стать по-настоящему близкими людьми, как ни крути, не сможем.

Душа моя теперь была спокойна и на счет Даши. То, что она сделала, за гранью общечеловеческого понимания. И Артём был, мягко говоря, в бешенстве. Что меня откровенно радовало. Больше она нас звонками не тревожила. А уж если меня сегодня еще и на работу возьмут, все вообще будет просто сказочно.

С Дениской без меня тоже ничего не случилось. Его сиделкой оказался крепкий мужчина лет тридцати. Так, что в каких-то вопросах, Денису с Фёдором было явно проще, чем со мной. Плюс нашлись и общин темы про компьютер. Я же от этого очень далека. Так что мальчик был в восторге. Так и сказал: Федор клевый! — с неподдельным восхищением в глазах. Наняли и второго няня, Игоря. И теперь они будут работать посменно. Два через два. Чтобы и у меня оставалось время на жизнь.

В общем, брат был в отличном настроение, только жаловался, что все, что под гипсом, жутко чешется и ему безумно хочется помыться.

— Потерпи, мой хороший! Сегодня вечером мы поедем выбирать тебе коляску с электроприводом, будешь гонять первое время, а как только твои ножки окрепнут, мы все вместе поедем на море, к папе Артема. У него там две замечательные девчонки примерно твоего возраста, так что скучно тебе не будет.

— У Артема есть сестры моего возраста? — удивился мальчик.

— Представляешь? — рассмеялась я.

— А я вам точно не в тягость буду? — выдал вдруг мальчик, помрачнев.

— Это что еще за мысли? Мы же обсуждали это и ни раз.

— Меня вон тётя Люба к себе зовет просто.

— Какая тетя Люба? Ты о чем? А я как без тебя буду? Нет. Исключено. Отдам я тебя только жене, когда время придет. Не переживай ни о чем. Артем же с первого дня знал, что у меня есть ты, и что я без тебя никуда. Он готов взять ответственность за нас двоих.

Боже! Как же мне самой хотелось верить в то, что сейчас говорю.

— А ты, если не хочешь быть нам в тягость. Прикладывай все усилия к тому, чтобы поскорее поправиться. Договорились?

— Обещаю! — братик улыбнулся и благодарно сжал мою руку. Похоже, он боялся, что я действительно отдам его тетке. Глупыш. Куда ж я без него. Он смысл моей жизни!

Собираясь поехать из больницы в салон Ирины, я вызвала такси и сев на задние сиденье спокойно назвала адрес:

— Солнечный переулок двадцать восемь.

— Опа! Вот и встретились!

Мужчина обернулся ко мне, и я вздрогнула всем телом.

— Стас?! Что ты тут делаешь? — спросила, превозмогая пульсацию в барабанных перепонках.