В плену надежд (СИ) - Янова Екатерина

— Прости, — шепчу я, пытаясь успокоиться.

— Возьми успокоительное, — говорит Марго, протягивая мне фляжку.

— Что это?

— Наш с тобой любимый напиток! Антистресс! Пей, — я делаю несколько глотков коньяка, он обжигает внутренности, но и согревает одновременно.

— Откуда ты узнала? — спрашиваю я.

— От верблюда! Генерал позвонил. Кстати, Захарка твой тоже не в лучшем виде. Это Андрюша его отделал?

— Да. И он не мой.

— Ладно. Прости.

— Их всех поймали?

— Ну, как поймали. Сомова и еще одного утырка да, остальным повезло меньше.

— В смысле? — не понимаю я.

— Что, в смысле? Андрюша привык стрелять на поражение. Он зря патроны тратить не любит.

Боже! Он их убил. Хотя, так им и надо.

— Ему за это ничего не будет?

— Нет. Все спишут на военную операцию. Тем более, что люди Андрея тоже пострадали. Трое ранено. Один из парней в тяжелом состоянии.

Хочу спросить что-то еще, но тут из операционной выходит доктор.

Мы подскакиваем к нему.

— Все хорошо, — говорит он. — Жить будет!

— Слава Богу! — выдыхаю я. — К нему можно?

— Нет. Не положено. У вас тоже кровь, пойдёмте, я вас осмотрю.

— Не надо, — не хочу, чтобы меня трогали.

— Надо! — встревает Марго. — Давай, давай! Или ты хочешь Андрея перепугать разбитым носом, когда он придет в себя?

— Нет. Не хочу перепугать. Но к нему все равно не пускают.

— Иди! — настойчиво советует Марго, сама подмигивает мне. Я не понимаю, что она имеет в виду, но когда возвращаюсь после всех процедур, вижу ее довольное лицо. Она хватает меня за руку и тащит в туалет. Стягивает с меня Андрееву куртку и протягивает пакет. Там нахожу футболку и спортивный костюм.

— Откуда это?

— Мой чемодан всегда со мной. Так что бери. Приоденем тебя.

— Спасибо!

— Не за что. Переодевайся, жду тебя в коридоре.

Умываюсь в раковине, переодеваюсь. Выхожу, Марго хватает меня за руку, и тащит по коридору, не знаю куда. Тормозит перед одной из дверей. Открывает ее, заглядывает внутрь, потом распахивает дверь и пропускает меня вперед. Я захожу и вижу на кровати Андрея. Бросаюсь к нему. Он все еще без сознания, рядом стоит капельница, какие-то приборы, провода. Грудь и плечо у него забинтованы, но главное — он живой.

Марго тащит стул и усаживает меня рядом.

— Садись. А то тоже грохнешься сейчас. Все. Можешь быть здесь до утра. Если спать хочешь, можешь на кушетку прилечь. Хотя, я бы на твоем месте домой поехала. Он до утра все равно не проснется. Его лекарствами накачали, так что он долго теперь отдыхать будет.

— Я останусь. Меня не выгонят?

— Нет. Я договорилась. Завтра, кстати его переведут в нормальную палату, но пока имеем то, что имеем.

— Спасибо тебе.

— Не за что. Это генералу спасибо, он похлопотал.

— А он приезжал?

— Нет. Звонил. Все. Оставляю вас до утра. Надеюсь, вы больше никуда не влипните?

— Постараемся.

Марго уходит, а я, наконец, остаюсь с Андреем одна. Подхожу к нему, глажу по щеке, целую. Сажусь рядом, беру его за руку, и понимаю, что только теперь меня немного отпускает. Он жив. Все будет хорошо!

Открываю глаза, не пойму где я. Вижу белый потолок, потом лавиной на меня валятся воспоминания: пистолет у виска Сони, кровь на ее лице, перепуганный взгляд, мерзкие речи Сомова, мы бежим к машине, выстрелы вслед, дорога, и все. Дальше не помню. Чёрт! Где Соня? Подскакиваю на кровати, резкая боль пронзает плечо и грудь. Приходится со стоном упасть назад на подушки. Понятно, что я в больнице, плечо забинтовано, какие-то проводки кругом. Срываю с себя эту хрень. Мне нужно найти Соню. Чертова слабость. Последний раз так хреново я себя чувствовал, когда подорвался на мине. Но тогда понятно. Мне здорово досталось. Сейчас-то что? Неужели меня чуть не убила одна пуля? Перекатываюсь на здоровый бок, медленно сажусь на кровати. Голова кружится, как будто я выжрал ведро водки. Начинает тошнить. Херня! Мне надо встать! Осматриваю себя, понимаю, что я практически голый. Спасибо хоть трусы оставили. Пережидаю приступ головокружения, медленно спускаю ноги на пол и встаю, придерживаясь за кровать. Голова все еще кружится, перед глазами черные точки, поэтому я не сразу замечаю, что в палате не один, понимаю это только тогда, когда раздается крик вошедшей бабы в белом халате:

— Ты какого хрена встал! Куда собрался? А ну быстро на место! — орет толстая тетка, как будто отдает приказы собаке. Хотя, был бы я ее псом, обделался бы от такого баса. Но мне надо знать.

— Соня где? — спрашиваю я.

— Какая на хрен Соня! Ты чуть коньки не откинул, только глаза открыл и опять по бабам? — тетка подходит ко мне и не хуже бронетранспортера укладывает меня назад в койку. А мне очень хочется ее послать, но так хреново, что сил нет. Рана ноет, растревоженная моими прыжками, и перед глазами все плывет. Только приземляюсь на подушку, открывается дверь, и заходит Соня. Или мне кажется. Скорее всего, нет. Потому что она бросается ко мне.

— Андрей, ты очнулся? — смотрю на нее, и внутри что-то отпускает. Она здесь, она рядом. Значит, все хорошо. А над ухом гундит тетка:

— Очнулся! И уже чуть не сбежал в одних труселях! Это ты что ли Соня? Он у тебя буйный или дурачок? Или ты от нее бежал к другим бабам? Так тебе сегодня не повезло! Молоденькая медсестра завтра будет! А сегодня только я, а я могу и по заднице надавать и тебе и твоей Соне! Всю ночь тут сидела, выгнать не могли, а тут сбежала!

Тетка возмущается дальше, я не обращаю внимания. Смотрю только на мою девочку, а она на меня. У нее на глазах слезы. Ну, что такое? Неужели я так плохо выгляжу? Наверное, да. Зеркала нет, но я итак чувствую, что глаз один открыть не могу, на лбу что-то наклеено, нос тоже точно опух. Шрек в чистом виде. Тем временем вредная тетка выкладывается из палаты и оставляет нас одних. Соня садится рядом, гладит меня по щеке:

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает она.

— Сносно.

— Ты куда бежать собирался? — слабо улыбается она.

— По бабам. Тебе ж добрая тетя сказала.

— Боюсь, тобой сейчас баб только пугать можно.

— Что, такой красивый?

— Ага! Ты меня так напугал!

— Побитой рожей? — она слабо бьет меня по руке.

— Точно дурачок! И ею тоже, — начинает всхлипывать, я притягиваю ее к себе, она утыкается мне в грудь и ревет. И так хорошо, что она рядом, ее рука больно давит на повязку, но я не собираюсь ее отпускать. Это все фигня. Главное, что она со мной. Живая.

— Как мы здесь оказались? — спрашиваю я.

Соня рассказывает, продолжая реветь, как меня доставили в больницу, как она испугалась и как рада, что я все же не откинул коньки.

Через некоторое время меня переводят в отдельную ВИП-палату. Здесь немного веселее. Большая, удобная кровать, есть диван, где Соне всяко удобнее сидеть, чем на старом стуле, телевизор, холодильник и отдельный душ с туалетом.

Вскоре прилетает Марго. Притаскивает кучу вкусняшек. Пирожные, фрукты, крем-суп в термосе и закуски.

— Знаю, что больничная еда — помои, поэтому принесла все с собой! И не переживай, я не сама готовила, заказала все в ресторане, — тарахтит она.

— Вот нет на тебя толстой медсестры, которая меня сегодня утром отчитала так, что я чуть не обделался!

— Конечно, — отзывается Соня, — не успел глаза открыть и куда-то бежать собрался! Я бы тебе сама по заднице дала.

— За что? Я ж тебя искать собирался!

— Меня? Ты ж сказал по бабам!

Девки смеются.

— Не Андрюша, — говорит Марго, — на такую побитую рожу нормальные бабы не клюнут! Хотя…, - задумчиво говорит она, — твой вид сейчас мне прямо напомнил нашу первую встречу. Правда, тогда ты был еще краше! Сейчас у тебя хоть один глаз нормальный, а тогда…, - да уж. Что было тогда лучше вообще не вспоминать. Соня, вижу, тоже напряглась. Марго, видимо, понимает, что пошутила неудачно, поэтому исправляется.