Единственная для Плохого (СИ) - Франц Алиса

Ринат сделал несколько шагов к кровати и опустился на нее, придерживая меня сверху.

— Я принес тебе попить, — сказал, не сводя с меня пристального взгляда. — Но есть еще кое-что интересное.

Он нырнул пальцами в карман своих шорт и достал на свет кольцо. С одним большим камушком — очевидно, бриллиантом.

У меня сразу пересохло в горле, стало совсем сухо, буквально нечем дышать! Воздух встал комом, невозможно было ни выдохнуть его, ни проглотить.

— Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — произнес серьезно и поднял мою руку, надев кольцо на палец.

Он сосредоточенно смотрел только на то, как кольцо идеально село на мой палец, и только потом выдохнул:

— Идеально, — сказал с облегчением.

— Я… Я не сказала «да», — произнесла со слезами на глазах.

— Брось. Ты об этом мечтала. Всегда хотела! — заявил уверенно. — У детишек должна быть моя фамилия.

— Каримовы, — усмехнулась я.

— Да. Я тоже Каримов. Давай мы придадим этой фамилии новый смысл? Без оглядки на козни родни? — предложил Ринат и осторожно поцеловал мои пальчики. — Кольцо очень сексуально смотрится на тебе.

— Как это?

— А вот так!

Ринат ловко стянул с меня футболку и подмял под себя, начав целовать.

— Да, — выдохнула я, с участившимся сердцебиением. — Да-да-да…

Утром, спустя несколько часов я проснулась от звука детских шагов, и первым делом спохватилась, заглянув под одеяло, не помня, оделись ли мы.

— Мы одеты, — приоткрыв один глаз отозвался Ринат. — Забыла, как погнала меня в душ и сказала, что нужно одеться?

— Забыла, — ответила с улыбкой.

Через минуту в спальню прибежала Мириам и с довольным видом улеглась прямо посередине — между мной и Ринатом, засопела и уснула через минуту. Мы смотрели на нее вдвоем и улыбались, счастье осветило наше лица и, посмотрев в глаза Рината, полные любви и обожания, я поверила всем сердцем, что операция пройдет успешно, и мы вылечим нашу малютку, спасем ее жизнь.

Спустя некоторое время

— Анализы задерживаются.

— Все хорошо. Роза. Помнишь?

Ринат накрыл мою руку своей и крепче обнял дочку, сидящую на коленях.

— Врач все-таки опаздывает, — вздохнула я, посмотрев на часы.

— Всего на пять минут. Не переживай, иначе наш сын снова будет пинать тебя во все стороны, чувствуя беспокойство мамочки.

Ринат все-таки оказался прав, сказав однажды, что вторым ребенком будет сынишка. Именно так и получилось. Я снова с ожиданием посмотрела на дверь кабинета.

Мы провели операцию Мириам, пришло время предварительных анализов. Я молилась всю ночь, чтобы болезнь отступила, оставила в покое дочурку.

— Пройдите в кабинет, — пригласила нас медсестра.

Я вскочила, почувствовав приступ, как будто во время схваток, и придержала рукой живот.

— Роза, давай ты не будешь так резко вставать? — предложил Ринат. — Все хорошо, помнишь?

— Да-да.

Я смахнула слезы, набежавшие, словно из ниоткуда, и вошла в кабинет врача на деревянных ногах, совершенно не чувствуя пола. Все плыло перед глазами, фон смазался, а голоса звучали гулко.

Я ждала оглашения результатов, как приговора, не могла оставаться спокойной, если бы не Ринат, если бы не его поддержка… Не знаю, как бы я высидела и не разрыдалась.

— Болезнь отступила.

Я попросила, чтобы эти слова повторили. Снова и снова, а потом еще объяснили подробно, что происходило. Услышав, наверное, в десятый раз, что Мириам пошла на поправку и ей светит полное выздоровление, я расплакалась, но на этот раз уже от чувства счастья, переполнявшего меня.

— Все хорошо, — повторил Ринат, обнимая меня. — У нас с тобой все хорошо. Так, как и должно быть.

Мы пробыли в онкологическом центре еще немного, слушая рекомендации и план по восстановлению. Мелочи, подумала я, это все решаемо и выполняемо. По сравнению с тем, что нам пришлось пережить, это были легкие хлопоты.

После посещения центра мы пошли гулять.

— Смотри, Мириам, радуга! — позвал Ринат и привлек внимание дочурки. — Двойная радуга.

Я ахнула от того, какая красивая и яркая радуга зависла над городским пейзажем. С утра лил дождь, а сейчас, после обеда, проступило солнце и подарило небывалое красивое зрелище. Я посчитала это еще одним хорошим знаком, сигналом, что у нас все будет замечательно, увлеклась дочуркой и играм с ней.

Ринату кто-то позвонил. Он сразу посерьезнел и выпустил ручку Мириам из своей ладони, отошел в сторону, разговаривая вполголоса. Я терпеливо ждала конца его разговора — краткого, но довольно серьезно, судя по выражению лица Рината.

— В чем дело? — спросила его, когда супруг — теперь уже любимый супруг — вернулся.

— Муса, — коротко ответил Ринат. — Мне только что сообщили, что Муса скончался.

Друзья, это будет последняя книга на портале Литнет. Но у меня будут, и уже есть другие новинки!

Мой паблик в сети вконтакте: «Книжные новинки. Автор Алиса Франц» — вступайте! Актуальные новости о творчестве, розыгрыши.

Моя почта: [email protected]

Роза

День, когда мы узнали, что дочка выздоровеет, был один из самых счастливых дней в нашей семье, но я не стала обманываться, будто новость о смерти Мусы совсем не задела Рината. Он стал задумчивым и словно ушел в себя, отвечал на вопросы односложно, без эмоций. Совсем ненадолго, но он снова стал Ринатом из прошлого, каким я его знала.

Я постаралась не лезть к нему в душу с расспросами, но не хотела обманывать себя: меня встревожило это состояние холодной отстраненности, которое не прошло и через день. Ринату звонили, он извинялся и выходил из комнаты или отходил подальше, чтобы я не слышала, о чем он говорил, иногда даже спорил, но четко услышала, как он бросил резким тоном:

— Меня это не интересует! Без меня!

После этого разговора Ринат вышел из нашей квартиры, сказав, что поедет по своим делам, и вернулся только поздним вечером, когда обе девочки — Самира и Мириам уже спали.

Я наблюдала за любимым мужчиной, беспокойно проворачивая обручальное кольцо на безымянном пальце, прокручивая в памяти каждый из дней, что мы пережили — вместе или порознь — это не имело значения, между нами всегда существовала крепкая связь, прочные узы, которые было не под силу разорвать никаким обстоятельствам.

Ринат принял душ и даже не стал приглашать меня, как это было всегда. Я знала, что он плохо спал с той поры, как ему сообщили о смерти Мусы. Под глазами у любимого залегли серые тени, а взгляд стал глубоким и нечитаемым.

— Ты пойдешь спать? — позвала его.

— Нет, телек еще посмотрю, — сел на диван и стал бездумно кликать по каналам.

Я отобрала у Рината пульт и выключила телевизор, обняла за плечи, сказав:

— Ты можешь поговорить со мной об этом. О Мусе, — подсказала ему.

— Я бы не хотел. Тянуть тебя в это. Я поклялся, что больше никогда тебя и нашу семью это не коснется, и я намерен сдержать это обещание. Любой ценой.

— Даже ценой наших отношений? — спросила тихим голосом.

Ринат резко развернулся и посмотрел на меня удивленно, крепко обхватил лицо ладонями и выдохнул прямиком в губы:

— Что ты сказала? Повтори! Может быть, я ослышался?

Я потерлась щекой о его крепкую, мозолистую ладонь:

— Ты отстранился, закрылся от меня и снова стал холодным, плохо спишь. Я за тебя беспокоюсь.

Ринат выругался и откинулся головой на спинку дивана, прикрыв глаза. Его лицо приняло обеспокоенное, немного измученное выражение:

— Ты так хочешь услышать, о чем я думаю?

— Я очень хочу это услышать.

Я присела в угол дивана, подложила под спину подушку и дотронулась до ладони Рината, потянула на себя. Он помедлил совсем немного, прежде чем опустить свою голову мне на колени. Я мгновенно запустила пальцы в его волосы — мне всегда они нравились — темные, как ночь, густые и мягкие… Я позволила тишине заполнить паузу в диалоге, дождавшись, пока Ринат сам не начал говорить: