Наталья Лукьянова - Исключение из правил

В голове ее нехорошо шумело. Начало противно подташнивать. Ходящий ходуном подбородок лишал последних сил. Она оперлась о стенку своего киоска. Увы, это не помогло. С дурнотой справиться таким способом невозможно. Непослушные ноги Светочки вдруг подкосились, и тело по стеночке съехало на пол.

«Надо же, — совсем растерялась она, — все органы почему-то отказывают по очереди. Сначала подбородок, теперь вот ноги…»

После этого в ее голове стало совсем муторно, перед глазами заплясали крупные черные точки, поплыли удивительные по своей красоте радужные разводы, тошнота усилилась. Светочка неуклюже и некрасиво стала валиться на бок. Ей показалось, что она стремительно падает в какую-то мертвую и страшную глубину. Она еще раз ожесточенно лязгнула зубами и потеряла сознание.

— Черт, — выругался младший милиционер, — допросили свидетеля, называется. Девица-то сознание потеряла. Медицина, а от вида крови в обморок брыкнулась. И чему их только в институтах учат, непонятно, — снисходительно подвел он итог.

— А чего ты хотел? — равнодушно отозвался другой. — Девка молодая еще совсем. Крови близко никогда не видела, а тут такой концерт по заявкам. Давай-ка поднимем ее да отнесем в любой кабинет. Надо девчонке помочь. Чего ей на холодных плитках валяться. Ей и так сегодня досталось, будь здоров, не кашляй. Придется выписать ей на завтра повестку. До завтра точно оклемается и начнет давать показания, а сегодня с ней разговаривать бесполезно. Шок у нее самый настоящий. Ничего не добьемся, только запутаемся и время потеряем.

Светочка пришла в себя от резкого и очень противного запаха.

Нашатырь, машинально отметила она про себя, непроизвольно дернула головой и попыталась приподняться.

— Где я? — Голос прозвучал чуть слышно. Опять болезненно сдавило горло. Она судорожно закашлялась.

— Светочка, не волнуйся, — услышала девушка голос Натальи Ивановны, участкового терапевта. — Все хорошо. Лежи спокойно, сейчас все пройдет.

Замечательно. Судя по всему, она все-таки грохнулась в обморок. Первый раз в жизни. Светочка не помнила, каким образом оказалась в кабинете врача. Кто-то должен был принести ее сюда. Да какая теперь разница! Блузка снята, лифчик расстегнут. Ужас.

— Киоск, я не успела закрыть киоск, — простонала она и опять сделала безуспешную попытку подняться. При этом руки ее беспорядочно шарили по кушетке в поисках одежды, чтобы прикрыть обнаженное тело. Ей почему-то было невыносимо стыдно за свой вид перед Натальей Ивановной.

— Да не переживай ты за свою аптеку. Там Валерий Иванович дежурит. Так что можешь не волноваться, ничего не случится, — терпеливо проговорила та.

— Какой Валерий Иванович? — вяло удивилась Светочка, не в состоянии побороть слабость и апатию. Но мысль о том, что она покинула рабочее место и не закрыла свое аптечное хозяйство, не позволяла ей оставаться на кушетке.

— Да охранник наш новый. Бравый дядька, должна я тебе сказать. Пока все вокруг охали да ахали, суетились без толку, он один не растерялся, очень оперативно вызвал «скорую» и милицию. И вел себя, в отличие от наших мужчин, очень достойно. Что значит бывший военный. Настоящий мужик. Так что не волнуйся за свой аспирин, он не пропадет. Поликлиника закрыта, посетителей давно выпроводили, не переживай, — спокойно посоветовала терапевт.

Молодец, нервы у нее точно в порядке, подумала Светочка. Тут такое случилось, а она спокойна, уравновешенна, разговаривает так, словно в поликлинике ничего особенного не произошло.

— А что это было, Наталья Ивановна? Ужас-то какой. Средь белого дня искромсали человека, уму непостижимо. — Светочку знобило от пережитых потрясений. Вот выдался вечерок, врагу не пожелаешь.

— Да, деточка, — Наталья Ивановна тяжело вздохнула, — и не говори. В такое страшное время живем, что не дай бог никому. А что случилось, я толком не знаю. Милиция быстро уехала, да с нами никто особо не разговаривал и ничего не объяснял. Задали несколько вопросов и наладились восвояси. Вроде на мужика напали у табачного киоска, который напротив поликлиники. То ли не поделили чего, то ли разборки у них такие, сейчас сам черт не разберет, что происходит вокруг.

— А этот, раненый, он жив? — спросила Светочка и замерла в тревожном предчувствии. Ей было страшно задавать этот вопрос. Почему-то она очень хотела, чтобы этот человек выжил. Светочка впервые в жизни встретилась с чужой трагедией, и что-то перевернулось у нее в душе. Все смешалось — ужас, жалость, страх и небывалая боязнь за судьбу совсем незнакомого человека.

— Да кто его знает, — равнодушно отозвалась терапевт. — Его в больницу забрали. Наш хирург диагностировал у него два серьезных ранения. Одно в шею, другое — в области печени. Представляешь, настоящим счастливчиком твой крестник оказался. На шее рана в двух сантиметрах от сонной артерии прошла. Чуток левее, истек бы кровью мгновенно, а так еще вроде шансы имеются. Хотя не знаю, что у него в брюшной полости, да и крови он потерял порядочно. — Наталья Ивановна поднялась со своего места и подошла к девушке. — Ладно, дорогая, хватит с нас ужасов на сегодня. Давай-ка лучше давление померяем, — предложила она.

— Спасибо, Наталья Ивановна, не стоит, мне уже гораздо лучше. — Светочка приподнялась с кушетки и стала дрожащими руками натягивать на себя одежду.

— Ну, как знаешь, храбрый оловянный солдатик, — добродушно улыбнулась Наталья Ивановна. — Что ж ты так крови испугалась? В обморок хлопнулась. Медицинское образование имеешь, в анатомичке не раз была, а тут такая незадача? Или прогуливала занятия и никогда трупов не видела? — спросила она насмешливо.

— Анатомичка — это совсем другое дело. Когда туда идешь, то понимаешь, что человек мертв, и уже ничего изменить нельзя. Там каким-то образом отстраняешься от личностной трагедии умершего, воспринимаешь ситуацию по-другому. Жалко, конечно, неприятно, но хотя бы объяснимо. А здесь совсем другое, какое-то пограничное состояние. Очень страшно было, если честно. А потом события развивались так стремительно и неожиданно. Согласитесь, ведь не каждый день в нашей поликлинике такое происходит. — Светочка тяжело вздохнула.

— Ничего, девочка, все уже случилось, что могло случиться. Не надо об этом думать. Все эти криминальщики живут в другом мире по своим волчьим законам. Нам там нет места, у нас жизнь совсем другая, спокойная, уравновешенная и предсказуемая. И хочу тебе сказать, что это счастье великое. У этих бандитов разборки по десять раз на дню происходят. Режут и стреляют по любому поводу и без повода, как оглашенные. Уж скорее бы поубивали друг друга. Честным людям жить стало бы спокойнее. Все сверхприбыли свои делят, никак не успокоятся. Нормальному человеку скоро из дому страшно будет выйти. — Наталья Ивановна ворчала без остановки.