Евгений Щуров - Взгляд со второго этажа

– Папочка, это прелесть! Спасибо, родной!

Я бросилась к нему, обняла и от души расцеловала.

Папа был рад.

– Носи, дочка, радуйся!

– Спасибо, папа! Это такая прелесть!

Я тут же надела все подарки на себя, сняв то, что носила. Папа любовался мной совершенно искренне и ничуть не скрывал своей радости, видя радость мою. Я тоже была совершенно искренней.

– Всё, па, я поехала. Мне надо ещё кое-что сделать.

– Хорошо, дочка. Только меня не забывай!

– Папа! Прекрати! Ты же знаешь, что ближе тебя у меня нет человечка!

– Сын у тебя есть. Но не балуй его!

– Ладно! Всё, пока!

Я чмокнула папу в выбритую, вкусно пахнущую щёку и пошла к своей машине, помахав ему напоследок.

Когда я выехала с папиного двора, было ещё три часа дня. Опять начал жать лифчик. Я припарковалась, сняла его совсем, бросила на заднее сидение.

Надо было ехать дальше и поразмышлять, как сейчас вести себя с Семёном. Как бы мы с ним ни жили все эти годы, мы были семьёй – с общими заботами, горестями, радостями. Мама с папой тоже были семьёй, пока мама не умерла, и я впитала те чувства заботы друг о друге и уважения, что они пронесли по своей жизни. Семён изменял мне, но я стойко хранила верность ему и цементировала отношения, прощала, спасала. Ради сына, ради семьи! Но вот настало время, когда сын вырос и спасать уже ничего не надо. Ванечка всё сам поймёт…

Неожиданно для самой себя я выехала на дорогу, ведущую к дому, а ещё хотелось покататься по городу. Домой так домой! Там я прижмусь к своим любимым котам и успокоюсь. Семён всё равно уехал и не будет проедать мне мозги! После нашего утреннего разговора он, скорее всего, домой сегодня не вернётся… К очередной шлюхе поедет, сто процентов!

Я нервно прибавила скорость, но быстро успокоилась и вернула машину в общий поток, никого не обгоняя и не создавая аварийную ситуацию. На светофорах окружающие мужики бросали взгляды на мой гордо лежащий на заднем сидении лифчик, тонкий, красивый, кружевной. Потом глядели на меня восторженно, и этого мне хватило для дальнейшего хорошего настроения.

Погода стояла отличная! На небе ни облачка, глазурь синяя и только! Жара сильно не ощущалась. Впереди уже просматривались родные сельские пейзажи; мы в потоке машин вытягивались за город.

И вот дорога растянулась. Кто-то прибавил скорость, кто-то ехал по-прежнему, любуясь красотами осенней природы, каждый был за себя, как в жизни, отстаивал свою правоту. Вот, справа от меня полз яичного цвета «Фольксваген» не быстрее пятидесяти километров в час. Хозяева его плевали на нервные сигналы едущих позади. Они в полном объёме созерцали пригородную природу, были от неё в восторге, фоткались и хохотали, и махали с улыбкой сигналящим вслед. Они были счастливы, эта уже немолодая пара из какой-то не нашей страны; они были так розовы и чисты, как поросята с образцовой фермы, и любили всех вокруг и друг друга.

Я честно им позавидовала! Даже немного со злостью: эти европейские статуэтки норовят найти приятное и сладостное в нашей говённой стране! Впрочем, я никогда не задумывалась серьёзно о политических и экономических процессах, что происходят в России. Мерилом всех моих познаний был папа, рассуждавший о происходящем ёмко, едко и, главное, точно! И сочно! Папа, папа! Зачем ты женился на этой волчице? Впрочем, во мне говорит ревность, а это чувство губительное, не надо так. Я папу очень люблю и могу простить ему любой поступок, потому что знаю: я для него – всё! Да и он для меня – больше полжизни. Он дал мне образование, возможность жить так, как хочу я, в его научении… Скоро у меня разрушится привычный уклад жизни, я стану разведёнкой, тысячи мужских глаз усилят дозор за молодой красивой наследницей миллионов. Будет, обязательно будет! А у меня на примете даже нет никакого кобелька! Вот это неприятно! Но это честно по отношению к будущему мужчине, которого я наверняка буду любить.

Скоро поворот домой. Вот он, знак за деревьями, незаметен для новичков трассы. Поворачиваю на нашу «грунтовку» и, пыля, качусь в раздумьях.

Мне определённо надо будет чем-то заняться. Но не по специальности же! Кто я? Инженер-химик. Вот! Красиво только звучит. А правду сказать, я даже читать не люблю, какая там химия!

Чем же я занималась до сих пор? Сыном, мужем, папой… Редко – собой, правда редко. Что в итоге? Сын учится в Англии, папа занят молодой волчицей, муж – объелся груш, уходит от меня к какой-то шлюхе… Интересно было бы на неё поглядеть! А что, пусть это будет моим первым посторонним интересом за всю жизнь! Найму частного детектива, пускай проследит.

Звонок. Это Ваня.

– Привет, Ванечка!

– Привет, мам! Нас сегодня раньше отпустили. Потому звоню. Что там папа? Про машину.

– Ванечка, он сегодня переведёт тебе денежку, жди.

– Вот спасибо тебе!.. Я ведь знаю, это ты постаралась!

– Ну как же я могу отказать единственному сыну? Вань, ты на меня рассчитывай всегда, пока я жива.

– Мам, не надо про возраст. Ты же у меня ещё молодая.

– Да, Ваня! Пойми правильно, мы с папой должны расстаться, – выпалила я скороговоркой. Какое-то время сын молчал, будто нечто взвешивая.

– Ма, я это предвидел. Поступайте в соответствии с ситуацией. Но пойми, что я не смогу разорвать отношения с отцом, что бы у вас ни произошло. И тебя, конечно, люблю!

– Ванечка, всё предсказуемо и этот развод тоже. Ты взрослый, всё понимаешь, может, даже лучше нас. Ты знаешь папу: он и тебе недостаточно внимания уделял, и мне. Вот и решили мирно развестись. Пусть это не будет для тебя катастрофой.

– Ну что ты, ма! Какая катастрофа? Это жизнь. Сейчас вы оба будете любить меня каждый от себя, значит, в два раза больше.

Ваня расхохотался. Я тоже посмеялась: это действительно так, будем любить и поддерживать его с двух сторон.

– И когда папа переведёт деньги, не говорил?

– Нет, но я думаю, в ближайшие день-два. Ты мне скажи, у тебя девушка появилась?

– Появилась, ма, буквально вчера. Но у нас было только короткое романтическое свидание. Поживём – увидим.

– Ванечка, ты осторожнее будь с этими англичанками…

– Мам, она чернокожая.

Что-то оборвалось у меня внутри! Чёрная! Он сошёл с ума!

– Ма, не молчи!

– Ваня, ты в своём уме?

– Она прикольная девчонка, умная, живет в Штатах, ну не полностью чернокожая, наполовину креолка, с Сейшельских островов, я пошутил! Но она здоровская! Настоящая, без всякого этого английского снобизма.

– Ваня, я уважаю твою свободу, твой выбор, но будь благоразумен!

– О’кей, мам! Буду! Пока, мне пора на ужин. Целую.