Мария Феррарелла - Кусочек рая

Откуда-то издалека донесся голос Джона:

– Аманда, твоя очередь!

Испытав неожиданный прилив энергии, Аманда сунула бутылку обратно в руки Пирса, радуясь тому, что появился повод отвести взгляд. Она вдруг почувствовала себя мангустой, оторвавшейся от глаз гипнотизирующей ее кобры.

Аманда потерла о шорты влажные ладони. Но это не помогло. С видимым неудовольствием она взяла биту из рук Джона.

– Ты еще не пожалел, что втянул меня во все это?

Что касается Аманды, она успела пожалеть об этом бессчетное количество раз.

– Пока нет, – рассмеялся Джон. – Ведь мы по-прежнему ведем.

«Только не благодаря мне», – подумала Аманда.

Сжав пальцами клюшку, как учил ее Пол, она вдруг почувствовала, как пересохло в горле.

– Первая подача! – объявил высокий худощавый мужчина за ее спиной.

Аманда не успела даже пошевелиться. Мяч пролетел очень низко, у ее ног. Пол велел ей отбивать только те мячи, которые летели прямо в грудь.

Аманда повела затекшим плечом, чтобы хоть немного расслабиться. Она чувствовала себя грязной и липкой, казалось, что бита весит не меньше тонны, глаза заливал пот. И, по какой-то непонятной причине, никак не шел из головы Пирс Александр. День явно не задался.

Она попыталась ударить по следующему мячу, но промахнулась.

– Вторая подача.

Аманда оглянулась на Джона, который сокрушенно покачал головой.

На какую-то долю секунды ей захотелось вдруг запустить в него клюшкой. Ведь это по его вине она оказалась в такой дурацкой ситуации.

«Нет, Аманда, – сказала она себе в следующую секунду. – Джон тут ни при чем». Никто не нес ответственности за ее поступки, кроме нее самой. Так что за то, что она стоит здесь сейчас, винить было некого, кроме самой себя.

Снова подача. И снова Аманда промахнулась.

Когда она вернулась на скамейку, Пирс был все еще там. На скамейке сидели еще три человека, но Аманда видела только Пирса, который по-прежнему раздражал ее.

Увидев Аманду, он покачал головой.

– Хотите один совет?

Аманда выдавила из себя улыбку, с которой обычно появлялась перед камерой – одну из тех, за которой не стояло ровно никаких чувств и эмоций.

– Спасибо, обойдусь.

Она умела быть холодной, когда хотела этого. Но Пирс готов был спорить, что эта женщина будет совсем другой, если только мужчина сумеет нажать на правильные кнопки. Надо было только решиться и попробовать найти эти кнопки.

– Надо менять форму, – продолжал Пирс с таким видом, словно она охотно готова была его выслушать.

Аманда вздохнула и вызывающе подняла подбородок.

– Не внешнюю форму, – в голосе Пирса послышался вдруг южный акцент. Аманда знала, что Пирс родом из Джорджии, но обычно это было незаметно в его речи. С ленивой улыбкой на губах он шарил глазами по ее телу. – Не думаю, что в этом смысле надо что-то улучшать.

– Спасибо, что вы это заметили, – сказала Аманда ледяным голосом и пошла прочь.

Но Пирс успел поймать ее руку. Аманда сердито посмотрела на него, не желая устраивать сцену на глазах у такого количества народу. Впрочем, если понадобится, она готова была это сделать.

Он заговорил ровным, спокойным тоном, словно речь шла о том, чтобы выпить чего-нибудь холодненького под тенью магнолий.

– Дело в том, что вы неправильно держите биту. – Пирс взял биту, прислоненную к скамейке. – Надо вот так.

Аманда едва поборола искушение использовать биту в весьма неспортивных целях.

– Послушайте, я…

– …собираюсь оставаться такой же упрямой и в этом вопросе. Понимаю, но каждый должен знать, как правильно держать бейсбольную биту. – Он сунул биту в ладонь Аманды.

Она сжала ее так, словно держала в руках оружие.

– Почему?

– Потому что вы живете в Америке, – Пирс с улыбкой подмигнул ей.

Аманда смотрела, как он погружает пальцы в свои густые черные волосы. Аманда лично знала по меньшей мере семь женщин, которые мечтали бы сделать то же самое или хотя бы дождаться, что Пирс подмигнет одной из них. Число его преданных поклонниц увеличивалось с каждым днем. Они восхищались его синими глазами, ямочкой на подбородке, его улыбкой, которая делала его похожим одновременно на озорного мальчишку и страстного любовника. Все это действовало, безусловно, и на Аманду.

– Не думаю, что наши национальные границы окажутся в опасности, если я так и не научусь держать бейсбольную биту.

Она сунула рукоятку в руки Пирсу, но он не взял ее.

– И все же давайте я покажу вам.

Прежде чем Аманда успела остановить его, он уже стоял рядом и сжимал руками ее руки. Она почувствовала спиной его мускулистую грудь. Запах пота и одеколона – в нем было что-то очень мужское и в то же время тревожное, наводящее на мысль об опасности.

Он подвинулся ближе, так что щека его почти касалась щеки Аманды. И Аманда поймала себя на том, что ей хотелось бы коснуться щекой его щеки.

Аманда чуть не заскрипела зубами, заметив, что сидящие на трибунах с любопытством наблюдают за этой сценой.

– Мне казалось, вы хотели показать, как держать бейсбольную биту, а не как танцевать с ней вальс.

– А вы умеете?

Аманда резко обернулась и тут же осознала свою ошибку. Теперь она почти прижималась грудью к мощному торсу Пирса.

– Умею что?

– Танцевать вальс. – Перед мысленным взором Пирса возник вдруг прелестный и соблазнительный образ кружащейся в вальсе Аманды.

Почему он так ведет себя с ней? Что это – какая-то игра, доставляющая ему извращенное удовольствие?

– Я знаю, как это делать, если вам так уж интересно знать.

– А что еще вы знаете, как делать, мисс Аманда Фостер?

– Еще я знаю, как бить мужчину локтем в солнечное сплетение, – с очаровательной улыбкой произнесла Аманда. – Хотите, продемонстрирую?

Пирс поднял подбородок и чуть разжал руки.

– Я хочу знать о тебе очень многое, Мэнди, – сказал он. – Но не хочу, чтобы мы подрались у всех на глазах.

Мэнди. Ни один человек на свете никогда не называл ее Мэнди, кроме Бреды, экономки ее родителей. Единственный человек, который уделял Аманде внимание, когда она была ребенком. Она не хотела, чтобы Пирс называл ее Мэнди, не хотела, чтобы между ними возникало что-то личное. Пирс должен оставаться за пределами того круга, внутри которого стоит она.

– Что ж, тогда вам крупно не повезло. Драка – единственное, что я могу вам предложить, – сообщила Аманда, по-прежнему улыбаясь, чтобы не разочаровать тех, кто наблюдал за ними с трибун.

Ей очень не понравилась улыбка на лице Пирса – он улыбался так, словно знал что-то такое, чего она не знала.