Агония - Оксана Николаевна Сергеева

— На, — сунул в декольте Сонькиного платья пятитысячную купюру, — и на чулки тебе останется.

— Я тебе сдачу потом отдам, — с удовольствием поиронизировала.

— Только позвони предварительно. Как сдачу соберешься принести.

Соня хотела его обнять, но лишь аккуратно положила ладони на плечи. Одно сильно ушиблено: сплошной синяк, уже цветущий, заползающий желтым на ключицу.

— Блин, плечо твое, — тоже поцеловала его в щеку. — Пока.

— И не плачь по мне, пусть тебя сегодня кто-нибудь хорошо отымеет, — пожелал с усмешкой.

— Никто меня так душевно не провожает, как ты. Никто так не умеет! — изобразила восхищение Соня и шагнула за порог.

— Меня вот не очень прикалывает, что ты мою подругу трахаешь, — проворчала Светка, когда брат захлопнул дверь.

— Сестра, я тебе клянусь: не я ее, она меня.

— Именно сейчас верю тебе на слово, — хмуро глянула на его посиневшее плечо. — Просто ты же знаешь: она сегодня здесь, завтра там. Не, я ее очень люблю, она мой верный друг, но с мужиками у нее своеобразные отношения. Мне глубоко плевать, если это не касается тебя.

— Меня устраивает, что сегодня она здесь, а завтра там, — посмеялся Вадим и забрал из рук сестры сумку с вещами. — Зря напрягаешься. И у тебя все под контролем, и мне далеко ходить не надо. Реальная Сонька девка. Честнее некоторых. Нахрена ей один задрипанец, когда она нормально стадо баранов пасет. Гуляет всех по очереди и не парится.

Они поднялись в спальню и прошли в гардеробную. Вадим бросил сумку на пол и присел на банкетку, оперевшись спиной на стену. Света сунула ноги в мягкие домашние тапки и стала раскладывать вещи по полкам. Кое-что развешивать.

— Вадька, не давай ей денег.

— Я не обеднею.

— Не в этом дело. Пусть со своих баранов и тянет, а не с тебя, — ворчала сестра.

— Не рычи, а то становишься похожа на своих друзей.

— Вот и бойся, — усмехнулась, бросив взгляд в зеркало: на свою черную футболку с черепами.

— И не переживай, у нас другая дружба. Сонька по мне соскучилась, а я по Родине. Вот теперь чувствую: я дома.

— П-ф-ф, — фыркнула и засмеялась Светлана. — Плечо синее, рука не поднимается, зато потрахаться, это как за здрасьте.

— А Сонька умница, она умеет… чтобы без рук.

— Прикройся, — бросила ему футболку, — а то не могу на тебя смотреть. Нет, подожди. Давай хоть гепаринкой намажу.

— У меня нет.

— У меня есть. Сейчас принесу. — Сразу сунула руку в задний карман джинсов и достала ключи от квартиры. — Ну как ты так, Вадюш, вложился, что ли, неправильно?

— Да прям. Патроны были мощные… экспериментальные. Если бы лежа стрелял, без ключицы бы остался.

— Охренеть. А в аптеку лень было зайти?

— Я ходил.

— Чего мазь не купил?

— Угу, дайте мне презервативы и мазь от синяков. Заодно. На всякий случай.

Светка засмеялась, сунула в шкаф последнюю рубашку и осторожно обняла Вадима, стараясь не тревожить поврежденное плечо.

— Лю тебя. Соскучилась.

— Я тебя тоже.

— И лю, и соскучился? — прижалась губами к его небритой щеке.

— И лю, и соскучился, — погладил сестру по голове, чуть сильнее прижав к себе здоровой рукой. — Ты кормить меня будешь? Я голодный как зверь.

— К родителям же едем. Мама уже ждет.

— Нет, на поклон к мамке с папкой я хочу явиться сытым и добрым, а то вдруг что не так — выпрут из дома и чаю попить не успею.

— Может, вы с отцом все-таки наладите отношения… — вздохнула Света.

— Вы? — намеренно уточнил Вадим. — У меня с Константином Львовичем все ровно. Это у него со мной чего-то не ладится.

Сестра еще раз вздохнула, но не стала развивать эту тему.

— Слушай, у тебя телефон звонит? Жужжит где-то, не пойму.

Вадим поднялся и пошел в спальню. Взял с кровати вибрирующий телефон.

— О, Ладу-у-уля тренькает, — протянул с усмешкой.

— Рейман уже всем натренькал. И мне. Спрашивал, поедем мы в «Пирогово» или нет.

— Конечно, поедем. Так охота в рожу кому-нибудь плюнуть, обязательно, поедем.

Регина подняла шторы и распахнула шире балконную дверь — в квартиру ворвался влажный ветерок, и задышалось приятнее, свободнее. Комната у нее угловая и очень светлая с окнами на две стороны. Усевшись на диван с косметичкой, глянула на себя в зеркало: глаза до сих пор красные. Закапать, что ли. Нехотя поднявшись, пошла в ванную и взяла с полочки глазные капли…

Нехотя — от усталости и внутреннего опустошения. После разговора с Владом, вернее, после ссоры, только и делала, что ходила туда-сюда и не могла найти себе места. Вроде как, чтобы что-то существенное делать силы нужны, а они кончились. Ссоры очень истощали, тело становилось будто безмускульное.

Еще находясь в ванной комнате, когда глаза закапывала, слышала: телефон звонит. Вернувшись, обнаружила пропущенный звонок от подруги и перезвонила.

— Ты чего не звонишь, я все жду и жду, — выразила Алиса то ли беспокойство, то ли возмущение. Все разом, наверное. Знала же, что Влад должен приехать. — Сильно поругались? — предположила, прежде чем Регина успела что-то объяснить.

— Да, — подтвердила Чарушина и открыла косметичку.

— Ты расстроилась?

— Да.

— Хочешь, я приеду?

— Хочу, но мы уезжаем скоро. В «Пирогово» поедем. Так что поговорим уже позже, когда вернусь. Мне уже давно надо собраться, а я все сижу, ворон ловлю.

— Ой, ну вот и хорошо, — подбодрила Алиса. — Отдохнешь, отвлечешься. Помиритесь вы, не переживай. Милые бранятся, только тешатся. Как страсть попрет сейчас после ссоры!

— Алис, какая страсть? У меня голова раскалывается со вчерашнего дня. Я вообще не хочу никуда ехать, и видеть его не хочу.

— Так сильно поругались?

— Да. Юристик же. Если захочет утопить — утопит. Если захочет засадить — засадит. Я уже сама верю, что все эти две недели не у матери на даче цветы окучивала, а с каким-то Вадиком сексом занималась.

Все нервы Влад вчера ей вымотал, отстал, только когда до слез довел.

— Может, был все-таки какой-то Вадик?

— Был, — вздохнула Регина.

— Вот!

— Так был, что почти не был. Сто лет назад. Помнишь, я зимой ногу сломала?

— Помню. Дома на месяц застряла.

— Бегала к нему на свиданки и добегалась. Четыре раза пришла, на пятый — как в том фильме: «Упал, очнулся, гипс». А у него ни телефона моего, ни адреса, ни фамилии. И у меня ничего, чтобы сообщить, что случилось, вот так и потерялись. На этом наши встречи закончились. Потом я на учебу вернулась.

— Ну как так? — разочарованно