Девочка Лютого (СИ) - Кей Саша

Медленно, очень медленно он двигается в моей влажной киске. Лютаев еде сдерживается, я понимаю это, когда вижу, как напряжены его предплечья, на которые он опирается.

– Девочка моя, ты так стонешь… Я могу не сдержаться…

– Не надо сдерживаться, – лепечу я. – Я хочу всего!

Макс прижимается губами к моей шее и, больше не сопротивляясь природе, берет меня, растворяя в себе, с каждым толчком.

Мой первый оргазм, когда он во мне, ослепляет и оглушает. Я опустошена и счастлива.

Но Лютаев все еще тверд и пульсирует внутри.

– Прости, малыш. Я не могу остановиться.

И я млея продолжаю принимать его в себя. Теплые волны накатывают и отступают. Мне хорошо.

Перед тем, как кончить, Макс стискивает меня в объятиях. Он шепчет мне на ухо что-то невнятное, пока со стоном не погружается так глубоко, насколько позволяет мое тело. Я чувствую его дрожь, она отзывается в моем сердце.

Не расплетаясь, мы так и засыпаем соединенные.

Утреннее пробуждение сопровождается осознанием, что этот мужчина никогда не будет мне безразличен. Меня раздирают противоречивые эмоции.

Опасаясь, что сильные переживания всколыхнут во мне тревожность, я гоню от себя тяжелые мысли прочь.

Сейчас хочу просто насладиться моментом рядом с Максом. Ловлю себя на том, что неосознанно задерживаю дыхание, лишь бы не разбудить Лютаева и не разрушить сказку.

Но Макс все равно просыпается. Я смотрю, как дрожат его ресницы. Слушаю, как изменилось его дыхание. Вот он зашевелился, прижимая меня к себе еще ближе. Как и в первое наше утро он закапывается лицом мне в сгиб шеи. Целует бьющуюся жилку.

– Проснулась уже?

Сонный Лютаев вызывает у меня прилив нежности. Я ласково глажу кончиками пальцев его по щеке.

– Пообещай мне, девочка, что ты больше никогда не сбежишь от меня, – требует Макс.

Молчу. Я не знаю. Не хочу вспоминать, какие причины заставили меня убегать.

Он распахивает свои зеленые глаза и заглядывает мне прямо в душу.

– Нам надо поговорить, Карин.

– Макс, давай не сейчас…

– Именно сейчас, Карин. Нам надо перешагнуть через это и идти дальше.

Я морщусь и отворачиваюсь от него. Ну вот зачем ему обязательно все испортить.

– Девочка моя, посмотри на меня, – он поворачивает мое лицо к себе. – Я никогда не отмазывал Серегу от тюрьмы. Я даже не знал об этом его преступлении.

– Но Гордеев сказал… – в слепой надежде у меня внутри все натягивается как струна.

– Ты не так его поняла. Я пару раз вытаскивал его из ментовки, когда он попадал туда за драки. Один раз помог решить вопрос с правами, но это было еще до того, как погиб твой отец. В тот год мы уже с ним не общались. О состоянии его дел я узнал даже не от тети а от Веры. Намного позже. Я говорил с Гордеевым. Ему и в голову не пришло, что ты воспримешь его слова так, будто Сергей остался на свободе с моей подачи.

Я смотрю на Макса во все глаза.

– Мне жаль, что я не знал, насколько все было плохо. Может, удалось бы спасти Веру, – по лицу Лютаева пробегает судорога. – После всего они просто выбросили ее тело в родном дворе. Успокоительное у меня осталось с тех времен, – он криво усмехается. – Хорошее, не правда ли?

Я вскакиваю и крепко-крепко обнимаю Макса за шею. Он тяжело дышит мне в ухо, ему тоже непросто все это вспоминать.

– Я тебе клянусь, девочка, я к расследованию дела с участием Меркушкина отношения не имел. Ты мне веришь? – напряженно спрашивает Макс.

Горло сдавил спазм, и я ничего не могу сказать, только киваю.

Какой это все-таки кошмар. Столько горя и сломанных судеб.

Лютаев долго гладит меня по спине, но мне кажется, что ему сейчас не лучше.

Мне еще долго предстоит бороться с собственным страхом, но рядом с ним я верю, что справлюсь. Макс сильный. Он справился сам и меня научит, как это сделать.

– Больше не убегай от меня. Я чуть не убил Раевского за то, что он тебе помог.

– В похищении нет его вины, – оправдываю я Олега. – Если бы я сразу зашла в квартиру, Каплин бы меня не достал. Если бы не Олег, я бы могла просто сбежать непонятно куда. Вряд ли результат был бы лучше. Хотя я удивилась, что он мне помог все провернуть. Он же твой друг, и должен действовать в твоих интересах.

– Он считал, что действует в моих интересах. Но теперь он зарекся помогать леди в беде. Раевский, видите ли, счел, что я не понимаю насколько ты для меня важна, а тебе стоит успокоиться. Правда, мне кажется, он хотел побыть героем в твоих глазах. Вариант, что ты не захочешь возвращаться ко мне, он не отметал. Олег бы с удовольствием забрал тебя себе.

– Не понимаю этого. Второй раз слышу: забрать себе. Я же человек! Свой собственный!

– Глупенька ты у меня еще, – по-доброму усмехается Макс. – Не переживай, мы с Олегом все выяснили.

Опупеть! Эти двое меня поделили, ни о чем не спросив!

– Вы – самодовольные бараны, – не очень убедительно ругаюсь я.

– Что есть, то есть, – не отрицает Лютаев. – А теперь пошли завтракать. Я очень хочу снова почувствовать, что мир по-прежнему стоит на трех слонах, слоны на черепахах, и что ты никуда не денешься.

Наверное, он меня испортил, потому что, когда он вещает мне теорию плоской земли, я рукой нащупываю кое-что еще. Оно тоже стабильно стоит. С исследовательским любопытством я поглаживаю этот элемент, чем вызываю заминку в Максовском монологе.

– Карина, – хриплый голос Лютаева предупреждает, что я в опасности. – Карина, ты это специально?

– Да, – откровенно признаюсь я.

После рассказа Макса мне так легко, меня переполняет счастье, которое синтезируется в желание присвоить Лютаева себе. А оно мгновенно переходит в сексуальное желание.

– Девочка моя, тебе надо поесть… – Макс звучит не очень уверенно. Кажется, он тоже находит, что есть занятия поинтереснее какого-то там завтрака.

– Мы обязательно поедим, Макс, – я кладу его руку себе на грудь. – Слышишь, как колотится мое сердце. Я очень волнуюсь, мне необходимо сначала успокоиться.

– Маленькая зараза, – смеется Лютаев.

Поймав его взгляд, я провокационно облизываю верхнюю губу и закусываю нижнюю. Видела в одном фильме. Жест показался мне тогда нарочитым и пошлым, но на Макса он влияет нужным мне способом. Лютаев тут же тянется к моим губам.

Стоит ему меня поцеловать, как я забываю обо всем. Когда его пальцы смещаются к моей влажной сердцевине? В какой момент их заменяет толстый член? Я ничего этого не замечаю, пока Макс целует меня, ласкает шею и грудь.

– Моя, – слышу я его слова, перемеженные моими стонами. – Запомни, Карина, ты – девочка Лютого. Я тебя не отпущу.

Хорошо, мой викинг. Меня все устраивает.

Солнце уже катится к закату.

Довольная сегодняшним днем, я запираю двери студии и ставлю ее на сигнализацию.

Макс подарил мне исполнение мечты. Теперь я – владелица балетной студии для детей. За эти пять лет не было ни дня, чтобы я не благодарила судьбу за нашу с Максом встречу.

– Гля, какая краля, – слышу я позади себя и напрягаюсь. – Губешки зачет!

Бросаю взгляд искоса из-за плеча.

Ф-фух, просто местная гопота.

Работа с психологом мне помогает, хотя остаточные явления еще есть, но я уже не шарахаюсь от всех подряд.

– Угомонись, брат. Это – девочка Лютого.

– Иди ты, – удивляется первый. – Он вроде женат.

Второй тяжело вздыхает, поражаясь тупизне другана:

– Это она и есть. Даю добрый совет, в эту сторону лучше даже не смотреть. Целее будешь. Если не хочешь повторить судьбу Каплина, прислушаешься.

Сзади повисает молчание.

Надеюсь, этот человек сделает правильные выводы. Я решаюсь сойти с крыльца.

Как раз в этот момент на парковку въезжает очередной монстр мужа. Каждая новая зверюга в его автопарке выглядит еще страшнее.

– Я те че говорил? Вишь, уже прочухал, что ты на его пирожочек смотришь.