Кэтрин Джордж - Однажды в грозу…

– Нет, - решительно возразила Касси, - ты забываешь Китти и Тесе. У Дэтты всегда было больше, чем у меня, средств удержать его.

Мрачное лицо Алека выражало сомнение.

– Теперь, узнав, что это Райли вразумил меня, ты разочарована?

Касси подумала.

– Не так сильно, как ожидала. Ведь если бы ты был равнодушен, зачем тебе было настаивать на том, чтобы приехать сюда, еще до того, как ты встретился с Лайамом? Ты мог позволить мне бежать к маме и спокойно дождаться моего возвращения.

– Я не смог бы, - хрипло произнес он и нежно поцеловал ее. - Как только ты села на этот поезд, я понял, что мне дела нет до того, что тебя заставило выйти за меня замуж, лишь бы ты была моей женой. - Он глубоко заглянул ей в глаза. - Ты знаешь, в моей жизни было много женщин. Но единственной, кроме тебя, с кем я имел серьезные отношения, была Хелен. Мне было неприятно застать ее с бывшим любовником, но моя гордость пострадала больше, чем чувства, которые в конце концов почти полностью свелись к чувству вины и недоверия, которое прибавилось к тому, что ты посеяла в моем сердце десять лет тому назад.

Она протянула руку, чтобы разгладить глубокую морщину, образовавшуюся между его густыми черными бровями.

– Поэтому ты так вел себя, когда узнал о ребенке, Алек?

– Наверное, и поэтому. Я был просто убит, Касси. Теперь, когда я все знаю, мне самому трудно понять это, но мысль о том, что ты носишь в себе ребенка другого мужчины, доводила меня до безумия. Не отрицаю, я вел себя как последний дурак, но ведь ты могла это предотвратить, милая!

– Но как? - возмущенно спросила она.

– Ты просто должна была рассказать мне правду, в любое время. Я бы тебе поверил.

– Поверил бы, Алек? - многозначительно спросила она. - В самом деле, поверил бы?

Он закрыл глаза и сжал ее в объятиях.

– Всей душой надеюсь, что да. Ты знаешь, что я люблю тебя, но именно эта любовь будет вызывать у меня ревность, всегда, даже тогда, когда ты уже будешь толстой и седой старухой.

Она сглотнула и потерлась щекой о его щеку.

– Алек, что за чудесные слова ты сказал!

Он снова поцеловал ее, теперь более горячо.

– Так ты простила?

– Да. - Касси так ответила на поцелуй, что он понял и перестал сдерживать чувство, грозившее вырваться из-под контроля с той самой минуты, когда они вместе легли в постель.

– Касси, - сказал он немного спустя таким голосом, что она совершенно растаяла, - утром я уже принял ванну.

– Вот и хорошо, - ответила она и, не сдержавшись, хихикнула, как девчонка. - И я тоже приняла.

– Раз мы оба сверкаем чистотой, зачем нам терять время в ванной комнате, когда можно оставаться здесь до самого ужина?. - спросил Алек и нырнул под одеяло.

– Что ты хочешь делать?

– Поцеловать твой мизинчик!

Они залились смехом, и этот смех стал началом такого радостного изъявления нежности, что Касси поняла: она всю жизнь будет вспоминать эту освещенную свечами комнату в заснеженном Уэльсе как место истинного начала их супружеской жизни.

– Ты отдаешь себе отчет, Алек Невиль, что не прошло и пары месяцев, а мы миримся после второй уже размолвки? - сонным голосом произнесла Касси, наблюдая за тем, как Алек одевается.

Он кивнул, с улыбкой глядя на ее разрумянившееся лицо, обрамленное рассыпавшимися по подушке буйными волосами.

– Второй, и последний, - твердо произнес он, просовывая голову в ворот свитера. - Отныне нам предстоит, сударыня, жить неразлучно, насколько это вообще в человеческих силах. - Он протянул ей руку. - Вставай, соня. Кейт и Майк ведут себя более чем тактично, но дольше нам нельзя тут оставаться.

Касси нехотя рассталась с теплой постелью и стала поспешно натягивать на себя одежду, все еще стесняясь того, что он на нее смотрит.

– Не смотри на меня так, - заворчала она и спрятала голову в свитер.

– А что, нельзя? - Он улыбнулся ей, в его синих глазах засветилось что-то такое, чего, с замиранием сердца поняла она, никому, кроме нее, никогда не увидеть. - Привела себя в порядок? Подойди сюда.

– Ты же сам сказал, что нам пора идти, - напомнила она, и они снова обнялись.

– Я только хотел сказать еще одну вещь, милая. - Алек нежно приподнял пальцем ее подбородок. - Мне очень жаль, что так, получилось с ребенком. Я имею в виду не только мои непростительные подозрения, но сам факт, что мы его потеряли. Я говорил с Чарльзом, перед тем как выехать. Он утверждает, что нет препятствий тому, чтобы у нас еще были дети. Сколько угодно детей.

– Ох, Алек, - дрожащим голосом сказала она, со счастливой улыбкой глядя ему в глаза. - Ты не представляешь себе, как я рада от тебя это слышать.

– Обещаю впредь постараться понимать твои чувства, - сказал он, запечатлел на ее губах долгий поцелуй, задул оплывшие свечи и, обняв, вывел ее из комнаты. - Я думаю, что ты сильно проголодалась. Надеюсь, это так. Сам я голоден как волк.

Они засмеялись и пошли на ощупь к лестнице и к приглушенному свету, видневшемуся на нижнем этаже. Касси вдруг остановилась на верхней ступеньке.

– Есть еще одна вещь, Алек.

– Только покороче, пожалуйста! У меня упадок сил от недоедания.

– А вот за это я могу и не сказать.

– Что не сказать?

– Почему я обозвала тебя болваном.

Алек сосредоточился.

– А, да, - мрачно произнес он, впиваясь пальцами в ее талию. - Я уже забыл. Давай говори.

– Помнишь, как ты взбесился из-за любовных сцен в моем романе?

– Еще бы не помнить!

– Вспомни описание Руфуса Кернса: высокий, широкоплечий, синие глаза, черные волосы.

Алек напрягся.

– Ты писала "копна черных волос", Касси. Совсем как у Райли.

– Ошибка. Совсем как у тебя десять лет тому назад.

Алек больно сжал ей пальцы.

– Ты хочешь сказать, что этого героя Кернса ты писала с меня? - Он потащил ее вниз, и они сели рядом на верхней ступеньке. - А эти любовные сцены?

– Если возьмешься перечитать эту книгу, они тоже могут показаться тебе знакомыми, Алек Невиль, - сухо произнесла она. - Или ты забыл, что было на барже много лет назад? Всему, что мне известно о любви, я научилась у тебя… - Все, что она хотела еще сказать, Алек заглушил поцелуем. Он подсадил ее к себе на колени и продолжал целовать с таким самозабвением, что они не заметили, как включился свет.

Моргая глазами, они оторвались друг от друга, когда снизу донеслось деликатное покашливание. Они вскочили и увидели Кейт. Она улыбалась, и ее глаза, так похожие на глаза Касси, светились радостью.

– Теперь, когда наконец будет видно, что у нас в тарелке, вы не откажетесь уделить внимание столь обыденному предмету, как еда? Мы с Майком умираем от голода. - Она лукаво усмехнулась. - Посидите с нами за столом минут этак двадцать, и мы оставим вас в покое до завтрака!