Кэтрин Ли - Бунтарь без невесты

На секунду он ослабил хватку, и Тея, воспользовавшись моментом, прильнула к его груди.

— Знаешь, о чем я думала, когда смотрела на тебя в тот вечер? Я думала: он такой добрый, такой красивый, он… — она почувствовала, что краснеет, — самый сексуальный мужчина на всем Северо-Западе. У него могут быть сотни других женщин и получше меня. А это его единственный шанс заявить о себе своему родному городу.

Дэймон приподнял ей голову, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Как же ты не поняла, Тея? Мне не нужны сотни женщин, мне нужна ты.

— Я так сильно люблю тебя, Дэймон. И не могла допустить, чтобы ты и дальше мучил себя. Не хотела быть эгоисткой даже под угрозой того, что мы больше не увидимся. — Слезы снова наполнили ее глаза, на этот раз она не стала сдерживать их. — Ты же знал о моих чувствах. Как ты мог подумать, что я действую из эгоистических побуждений?

— Ты тоже знала о моих чувствах, — ответил Дэймон. — Я боялся предательства.

Тея покачала головой.

— Даже в течение всех этих ужасных месяцев отлучения я не жалела о том, что сделала. Надеялась, что рано или поздно — хотя бы лет через пятьдесят — ты все поймешь.

— Пятьдесят лет? — взорвался Дэймон. — Интересно. И что же ты собиралась делать все эти пятьдесят лет? Ждать? — Он недоверчиво фыркнул. — Или, может, собиралась найти кого-то, кто бы смог утереть мне нос, напоминая своим существованием, от чего я отказался?

— Кого-то? — Тея рассмеялась. — Я не собираюсь следовать примеру моей матери, которая находится в вечном поиске настоящей любви. Ни в коем случае. Тетя хорошо мне это растолковала. Если тебе когда-нибудь посчастливится найти свою мечту, даже не стоит пытаться сделать это во второй раз.

Подозрение медленно исчезало с его лица.

— Ты действительно хочешь сказать, что прожила бы в одиночестве?

— Конечно, Дэймон. Все равно мне никого не полюбить так сильно, как тебя. Зачем понапрасну тратить время?

Уголки его губ растянулись в ленивую полуусмешку, которую она не видела с начала лета. У Теи даже кончики пальцев зачесались от желания дотронуться до его губ.

— Повтори, Преббл. — Он пытался говорить небрежно, но у него это не очень получалось. — Я бы с удовольствием еще раз послушал, как ты собиралась сохнуть по мне до конца жизни.

— Дэймон, ты идиот, я же целые месяцы мечтала это сказать, но ты не позволял.

Его руки сомкнулись вокруг нее. Объятия были нежными, но властными. Ей с трудом верилось, что теперь они вместе навсегда.

— Ладно тебе, Преббл, — прошептал он. — Повтори это еще раз.

— Если хочешь, я буду повторять это каждую минуту, пока тебе не надоест слушать. Дэймон, я люблю тебя. Я так тебя люблю, что почти ни о чем другом не могу думать.

— А-а, так вот в чем дело, — кивнул Дэймон, словно только что понял то, чему никак не мог найти объяснения.

— В чем?

Он усмехнулся.

— Вот почему мне пришлось переклеивать половину твоих обоев.

— Не может быть!

— Каждую ночь, когда ты засыпала. — Он закатил глаза. — Две трети переклеил, это точно.

— Дэймон Фри, ты лжешь!

Он сел на скамейку и притянул ее к себе.

— Но правды ты не узнаешь никогда.

Тея не успела ответить, так как его губы накрыли ее рот. Поцелуй, о котором она мечтала каждую ночь уже несколько месяцев, перешел в явь. Руки Дэймона блуждали по ее телу, притягивая все ближе, касаясь ее бедер, талии, груди. Одна рука переместилась на затылок, в то время как другая осталась на спине. Дэймон так крепко ее держал, словно она пыталась вырваться.

Она не пыталась. Она хотела навечно остаться в его объятиях, навечно слиться с ним в поцелуе.

Наконец Дэймон нежно отстранил ее.

— Преббл!

— Ммм, — простонала Тея, надеясь, что он не собирается проделывать огромный путь в спальню. — Здесь так уединенно…

— Дело в том, любимая, — прошептал он ей в ухо, — что парень, которого я нанял красить фронтон, уже стоит около лестницы, поджидая меня.

— Парень? — Тея непонимающе заморгала. — Парень! — Она кое-как пригладила волосы. — Дэймон, держу пари, ты все это время помнил, что он здесь.

Он нежно взял ее за подбородок и поцеловал в губы.

— Да ладно тебе, Преббл. Почему бы тебе не подождать меня наверху, я не очень задержусь. — Он поставил ее на ноги.

— Нет, — восстанавливая равновесие, Тея положила ему руку на плечо. — Я собираюсь звонить отцу.

— Отцу? — Дэймон даже поперхнулся. — И что скажешь ему? Похвастаешь, как здорово мы проводим время?

Тея хихикнула.

— Не посвящая в подробности, — она погладила его по щеке.

Войдя в дом, она решила воспользоваться телефоном в гостиной. Благодаря стараниям Дэймона эта комната превратилась в красивейшее помещение.

Панели из орехового дерева блестели. Украшенный затейливой лепниной потолок, который Дэймону удалось в точности восстановить, она покрасила в нежный цвет слоновой кости. Для стен — заштукатуренных, не испорченных обоями — предпочла цвет морской волны. Небольшой китайский диванчик аккуратно обшила материалом, который они еще с Дорой купили в Сан-Франциско три года назад. Дэймон немало времени потратил на то, чтобы счистить краску с камней в камине, не задев их рельеф.

Тея очень полюбила эту комнату. Ей казалось, что здесь Дэймону лучше всего удалось воплотить в жизнь их с тетей мечту о старинном пансионе — не стилизованном, а настоящем. Разве это не самое подходящее место, чтобы сообщить отцу, что она нашла мужчину своей мечты?

— Отец, — сказала она, когда Норман поднял трубку, — мне надо тебе кое-что сказать.

— Преббл! — Дэймон вошел в комнату, но замолчал, увидев, что она разговаривает.

— Кто это, Теодора? — поинтересовался Норман. — По-моему, у вас там еще слишком раннее время для визитов мужчин. Он что, пробыл у тебя всю ночь? Надеюсь, ты позвонила не для того, чтобы сообщить о неприятностях.

Тея была поражена. Ей с трудом верилось, что отец так отреагировал. Как он мог покушаться на ее самое прекрасное в жизни утро?

— Вообще-то, отец, я уже давно достигла совершеннолетия.

— Может быть, — согласился отец, — но в Пайн-Бьюте ты представляешь всю семью и должна придерживаться определенных правил…

— Я уже сыта по горло вашими правилами! — объявила Тея. — Я заучила их наизусть в тринадцать лет. — Она глубоко вздохнула. — Пока, пап. Ты оскорбляешь меня в последний раз. Перезвони, когда начнешь уважать меня.

Она с силой кинула трубку на аппарат. Когда Дэймон приблизился к ней, она разгневанно отошла в сторону, не желая успокаиваться.

— Прекрати, Преббл, — мягко произнес Дэймон из-за ее спины. — Хотя я отлично понимаю твое состояние. Большую часть жизни я испытывал то, что сейчас переживаешь ты.