Я досчитаю до пятидесяти... (СИ) - Озолс Агата

- Ты в Москве? - интересуется Зина.

- Сегодня вернулась.

- Ты на меня обиделась?

- С чего? - хмыкаю в трубку.

- Ну, - начинается каяться она, - я вступила в преступный сговор с твоим бывшим мужем.

- Мне расценивать это как предательство?

- Тебе расценивать это как заботу о подруге!

- Я тоже так подумала, - соглашаюсь с ней.

- Ну и хорошо, - облегченно выдыхает Зинка. - Он прилетел к тебе?

- Прилетел, - я не вижу смысла скрывать.

- И?

- И.

- Так вы теперь как, - Зина не может сдержать любопытства, - вместе? Или нет?

- Не знаю, Зин. Мы пока вроде как встречаемся.

Я и правда не знаю, как назвать то, что происходит у нас с Глебом.

- А Макс?

- Бросил меня.

- Вот и молодец! - хвалит Зина. - Не век же ему ходить с битой физиономией.

- А это тут при чем?

- Это шутка.

- Я так и подумала. Зин, ты извини, я устала.

- Конечно! Спи, давай!

Я иду в душ, потом сразу ложусь в постель. Но вопреки усталости, сон не идет. Я перебираю в уме события недели, проведенной с Глебом. Это странно, но все сомнения оставили меня. Я прихожу к мысли, что нужно просто жить. Просто наслаждаться. И решать проблемы по мере их поступления. На этой философской мысли засыпаю.

Следующий день идет по накатанной. С утра - посыльный с завтраком от Глеба. И сообщение с пожеланием хорошего дня от него же. Потом работа. Работы много, и я перестаю думать о Самойлове. Звонок мамы. Ей интересно, как прошла моя поездка в Италию. Обстоятельно рассказываю о делах, старательно обходя тему личной жизни и Самойлова, в частности. Мама не настаивает, она сама деликатность. Потом звонок отца. Судя по его настороженным интонациям, новостями с мест военных действий мама с ним уже поделилась Отец не задает вопросы, ждет, когда я созрею и сама все расскажу. Но я не хочу ничего рассказывать. Да и рассказывать особо нечего. Не стану же я делиться с родителями подробностями нашего головокружительного секса?

В три раздается звонок.

- У тебя планы не поменялись? - интересуется Глеб.

- Нет. А у тебя?

- Тоже нет. В четыре, как договаривались?

- Да.

- Тогда целую.

- И я.

В четыре захожу в ресторан неподалеку от работы. Глеб уже сидит за столиком, рядом букет. При виде меня поднимается и идет навстречу.

- Я соскучился, - говорит Глеб.

Поднимаюсь на носки и прижимаюсь губами к его губам.

- Сначала мы пообедаем, - Самойлов помогает мне устроится за столиком. - А потом у меня планы.

- Далекоидущие?

- Ты даже не представляешь насколько, - заверяет меня Глеб.

Официант приносит меню. Я приступаю к выбору блюд, и тут у меня появляется ощущение, что кто-то смотрит мне в спину. Ощущение крайне неприятное, я даже лопатками повожу, в надежде от него избавиться. Но, увы, безрезультатно. Мы делаем заказ. Я встаю, что бы выйти и помыть руки. Прохожу через зал. Ощущение чужого взгляда следует за мной по пятам. На обратном пути замечаю, что у нашего столика стоит женщина. Они о чем-то говорят с Глебом. Женщина стоит ко мне спиной, мне не видно ее лица. Самойлов слушает ее, кивает. Вежливо, но холодно улыбается в ответ. Дама разворачивается на выход, и я вижу ее лицо.

До сегодняшнего дня я видела ее только один раз, мельком. Но сразу узнала. Как же я могла не узнать ту, что ублажала моего мужа в примерочной кабинке магазина женского белья?

Все это время, начиная с того момента, как мы расстались со Стасей у дверей ее шоу-руму, был, как на иголках. Занимался делами, но в подсознании сидела мысль: а вдруг, она сейчас позвонит и скажет, что не придет? Что все, произошедшее в нами в Италии, было ошибкой? Я так не нервничал даже, когда мы познакомились. Тогда я твердо знал: это моя женщина, и она никуда от меня не денется. Можно назвать это судьбой, роком или предназначением, но мы будем вместе. Сейчас все было иначе. Однажды уже потеряв ее, я не имел права на ошибку.

Около трех часов дня набрал ей сам, чтобы убедиться, что она ничего себе не напридумывала, что придет, как и договаривались.

- У тебя планы не поменялись?

- Нет, - слышу в трубке ее голос. - А у тебя?

- Тоже нет. В четыре, как договаривались?

- Да.

- Тогда целую.

- И я.

По дороге заехал в цветочный магазин. Я сто лет не был в цветочных магазинах. Обидно, цветы для моих дам выбирал мой помощник. Или я делал заказ в сети. Но тут совершенно другое дело, ведь речь шла о Стаське. В павильоне было холодно. Нежно пахли розы, сладостью радовали лилии, чуть горчили хризантемы. Попросил консультанта мне помочь. Мне хотелось, чтобы букет был ярким и запоминающимся.

В ресторан приехал минут за пятнадцать до встречи. От волнения очень хотелось курить. Что бы хоть чем-то занять руки попросил принести мне кофе. Но вот, наконец, мои мучения закончились - в зал вошла Стаська. Вот как ей удается быть такой эффектной в, казалось бы, совершенно простом костюме? Черные брюки, белая рубашка - что может быть проще? А у меня дух захватывает, когда смотрю на нее. Встаю и иду навстречу.

- Я соскучился.

Она подходит ко мне, поднимается на носочки и целует в губы. А может ну его нафиг, этот ресторан? Закажем еду домой.

- Сначала пообедаем, - принимаю я героическое решение. - А потом у меня планы.

- Далекоидущие? - провоцирует она меня.

- Ты даже не представляешь, насколько.

Еще утром заслал в свой загородный дом клиринговую службу. Долго думал, не пригласить ли Стасю в городскую квартиру, где мы жили раньше. Но решил не рисковать.

Сейчас уже в доме все должно было сиять чистотой, холодильник ломиться от еды, а в спальне стоять цветы и свечи. Черт, я хотел, чтобы все было идеально.

Мы сделали заказ, и Стася пошла в дамскую комнату. В ожидании решил проверить почту. Мимо меня процокали каблуки, это явно была не Стася, я успел заметить, что она сегодня надела обувь без каблуков. Поэтому даже глаз не поднял.

- Доброго дня, Глеб Петрович, - раздалось у нашего столика.

Нацепил дежурную улыбку и поднял глаза.

У меня было много женщин. Некоторые уже стерлись из памяти. Но эту я узнал сразу. Узнал, несмотря на то, что она очень изменилась. Исчезла трогательная подростковая неуклюжесть и неуверенность. Сейчас передо мной стояла взрослая, сексуальная самка, явно знающая себе цену.

- Вижу, что узнал, - она растянула в улыбке ярко накрашенные губы.

Мне кажется, или раньше ее рот был не таким пухлым?

- Здравствуй, Анжела.

- Присесть не предложишь? - она протянула руку к стулу, в ожидании, что я приглашу ее за наш стол.

- Извини, нет, - отвечаю вежливо, но твердо.

- Отчего же так? - в ее голосе явная ирония.

- Я здесь с женой.

- Я заметила. Только мне казалось, что вы развелись.

- Тебе только казалось, - совершенно не собираюсь вдаваться в подробности.

- Ну да, - протягивает она. - Ты же ради нее меня бросил.

Тогда, в магазине, мне сразу стало не до Анжелы. Я бросился к падающей Стаське, успел подхватить ее и уложить на диван. В ожидании скорой не отходил от нее ни на шаг. Потом, пока врач осматривал Стаську и делал ей укол, я подошел к Анжеле.

- Ты прости, - сказал ей, не отрывая взгляда от жены, - но тебе сейчас лучше уйти.

Достал несколько купюр и протянул ей.

- Это за покупки и на такси.

- Конечно, - с готовностью кивнула она, забирая купюры, - я все понимаю. Мы все обсудим позже.

Я повернулся к Анжеле и заметил, какой радостью светились ее глаза. Она что, радуется случившемуся? И понял, что да, радуется. Несмотря на все мои заявления о том, что я люблю жену и никогда с ней не разведусь, Анжела ждала от меня каких-то решительных действия. Но ведь я был честен с ней и не давал напрасных надежд. Ее неприкрытое торжество неприятно меня поразило, но сейчас было не до Анжелы. Торопливо простившись, вернулся к жене.