Ночь с братом мужа (СИ) - Борн Амелия

— Нас обнаружили, — обреченно констатировал я.

— Алекс! — отчаянно взмахнула руками мама, подлетая к моему столу с двумя какими-то цветными тряпками в руках. — Ты представляешь, в магазине не было двух таких кофточек желтого цвета! Как ты считаешь, Игорек не обидится, если я подарю ему зеленую, а Олежеку — желтую?

Я внимательно посмотрел на мать — Господи, она и впрямь была сама не своя из-за такой ерунды!

Оттолкнувшись от стола, на который опирался, я подошел к ней ближе и аккуратно взял за хрупкие плечи. В ее глазах плескалась тревога, понятная, должно быть, только мне одному.

Однако, почувствовав, что разговор становится слишком личным, Иван Григорьевич деликатно вышел из кабинета. Я же, сжав мамины ладони в руках, твердо сказал:

— Мама, они совсем не такие, как мы.

Она смотрела на меня некоторое время, потом поднесла руку к моему лицу и погладила по щеке дрожащими пальцами.

— Знаю, но я так боюсь… так боюсь обидеть хоть одного из мальчиков какой-нибудь мелочью!

— Не нужно, — произнес успокаивающе в ответ. — Ты же знаешь, мы воспитываем их совсем иначе. С Игорем и Олегом все будет по-другому.

Мама кивнула и вдруг прильнула ко мне, прижавшись щекой к груди. Я обнял ее хрупкую фигуру и вдруг услышал приглушенное:

— Алекс… я не рассказала тебе кое-что.

— Что же?

— Твой отец…

Я нахмурился. Вспомнился вдруг тот ночной звонок, когда мать сообщила о его смерти. И мои странные ощущения от того, как она об этом говорила…

— Да? — спросил коротко и она вдруг всхлипнула. Но, тем не менее, продолжила:

— Он тогда… он звал на помощь. Когда ему плохо стало…

Я замер, уже подозревая, что услышу дальше.

— А я… — продолжила мама неуверенно. — Я слышала и… ничего не сделала. И он умер, Алекс… Я поступила плохо?

Я мягко отстранил от себя маму и, посмотрев ей в глаза, веско произнес:

— Нет, ты не поступила плохо. Ты сделала то, что он заслужил. И ни о чем ином не думай, ясно?

— Я хотела свободы… — выдохнула она.

— Ты имела на нее право, — откликнулся я. — Поэтому просто наслаждайся жизнью, мама. И кстати… Иван Григорьевич хотел тебе что-то сказать, — добавил я с усмешкой.

— И что же? — полюбопытствовала она нетерпеливо, и огонек, что зажегся в ее глазах, заставил меня улыбнуться шире.

— А это лучше спросить у него самого. Пойдем.

Мы вышли из кабинета, окунаясь в праздничное сумасшествие, к которому стали присоединяться гости. А некоторое время спустя…

Некоторое время спустя мы наблюдали такую картину:

— Не хочу желтую кофту, — заявил Олег, когда мама вручила им с братом свои подарки.

Я заметил, как лицо матери при этих словах буквально перекосилось от ужаса. И улыбнулся, потому что в этот момент Игорек сказал:

— Хочешь, поменяемся? Возьми мою зеленую!

С этими словами близнецы обменялись кофтами с самым довольным видом, я же послал матери успокаивающую улыбку, говорившую — «теперь видишь, что я был прав?»

Ведь они совсем не такие, как мы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

Конец