Её шикарный босс (СИ) - Бузакина Юлия

— Не ответит. У него травма. Его просто признают невменяемым.

— Не признают.

— Саша, обещай мне, что сам ничего не станешь ему делать. Пусть этим вопросом занимается следователь и суд.

— Мне сложно дать тебе такое обещание.

— Пожалуйста.

— Только в обмен на мою просьбу.

— Какую?

— Ты больше не будешь наносить себе повреждения. Вместо этого станешь бороться вместе со мной.

— Я не хочу бороться. И я не хочу, чтобы ты смотрел на меня, Саша.

— Катя, не лишай меня себя. Пожалуйста. Я люблю тебя. Позволь мне быть рядом с тобой и помочь.

— Как ты себе это представляешь?! С таким лицом, как у меня, занимать место рядом с тобой!

— Катя, причем тут лицо?! Я люблю тебя! Тебя всю! Твою душу, твое сердце! Если ты попала в беду, я сделаю все возможное, чтобы помочь! Разве ты не поступила бы также, если бы я попал в беду?

Она смотрела на него своими зелеными глазами. Это были глаза прежней Кати. Его Кати.

— Я бы поступила также.

И она заплакала.

Он подался ей навстречу и осторожно прижал к своей груди.

— Позволь и мне быть с тобой, Катя. Пожалуйста. Обещай, что дашь нам шанс. Без тебя я не смогу. Я умираю, когда тебя нет рядом.

— Ты же будешь меня ненавидеть, Саша… за то, какой я стала… сейчас тебе кажется, что нет, но пройдет время, и ты будешь жалеть…

— Нет, Катя! Я не из тех людей, которые жалеют о своем выборе. Неужели ты до сих пор не узнала меня, как следует?

— Мое лицо, это не пустяки, Саша. Мое лицо – все, что у меня было. Я гордилась своей внешностью. Сергей знал это. Он отнял ее у меня, потому что ему всегда нравилось причинять боль.

— Катюша, с ним разберется правосудие. Будет так, как ты хочешь. А мы с тобой пойдем вперед, крепко держась за руки. Просто этот урод не знает, что люди умеют любить и биться за свое счастье. Я тебя никому не отдам, Катенька. И больше никогда не оставлю одну. Я думал, что одного сотрудника охраны вполне достаточно, чтобы ты была в безопасности. Оказывается, я ошибался.

— Саш, обещай, что сам его не тронешь.

— Обещаю. А ты обещаешь мне бороться за себя?

— Обещаю. Ради тебя, обещаю.

Она улыбнулась сквозь слезы. Из-за швов улыбка давалась ей с трудом, и получилась вымученной. Но тонкие пальцы уже гладили его непослушные черные волосы, с нежностью и любовью, и он, положив голову ей на грудь, с наслаждением прикрыл глаза. Это была все та же Катя. Она любила его также сильно, а может, теперь еще сильнее, и от прикосновения ее прохладных пальцев он почувствовал себя счастливым.

Через десять дней Катю выписали домой.

— Медсестра передала тебе кофе и булочки в шоколаде? — с улыбкой поинтересовался Ярцев у нее по телефону, когда ранним утром Катя прислала ему сообщение о том, что ее выписывают.

— Да, — она улыбнулась ему в ответ. Улыбка по-прежнему давалась ей с трудом, но вся палата утопала в роскошных букетах роз и хризантем, в воздухе витал аромат терпкого кофе и шоколада, и от этого поднималось настроение.

Катя переоделась в свои любимые джинсы и пушистый белый пуловер, и с нетерпением ждала обеда. Она соскучилась по дому.

«Что бы ни случилось, мы пройдем через это вместе, — каждый день убеждал ее Ярцев. — Я хочу, чтобы ты свободно улыбалась, чтобы смеялась, как раньше. А еще я очень хочу ребенка. Когда ты поправишься, я хочу, чтобы ты мне его подарила. Ты подаришь мне ребенка, Катя?»

«Конечно».

За неделю он смог вдохнуть в нее надежду. Теперь и Катя тоже безумно хотела от него ребенка. Но ребенок будет позже. А пока она стояла у больничного окна в своих любимых джинсах и пуловере, любовалась быстро тающим первым снегом, и медленно пила ароматный кофе, который ей передал Саша. Прежде чем их жизнь снова наладится, Кате предстоят бесчисленные операции в Германии. Меньше всего на свете ей снова хотелось ложиться в больницу, и она старалась собрать все остатки мужества, чтобы убедить себя в необходимости пластических операции. Разве сможет ее Саша долго терпеть рядом с собой уродливую женщину, которую когда-то хотел сделать своей женой? Сейчас, пока чувства сильны, ему кажется, что он сможет привыкнуть. Привыкнуть… Какое страшное слово.

Катя посмотрела в окно, и сжала кулаки. Она справится. Ей придется провести почти год в чужой стране, но это того стоит. Саша хочет вернуть свою Катю, и ей не остается ничего другого, как пройти через новое испытание.

Прежде чем заехать за Катей, Ярцев посетил следователя.

— Ну же, уважаемый, я пообещал своей невесте, что ее братом займется правосудие. Скажите же мне, на какой стадии находится дело? Когда этого недоумка предадут суду?

— Понимаете ли, Александр Дмитриевич, Сергея Соловьева еще не арестовали.

Следователь явно нервничал. Ярцев выбивал из него остатки уверенности в себе и заставлял считать себя ничтожеством.

— Что значит, не арестовали? — зловеще выпрямился на своем месте Ярцев.

— Его нигде не могут найти. Он продал квартиру и вместе с деньгами покинул пределы области.

— Так ищите его! За что вам платят зарплату?! За ненормированный рабочий день, за вредность?! Почему вы до сих пор сидите в кабинете, а не рыщете в поисках преступника по просторам нашей Родины?!

— Мы… мы его ищем, Александр Дмитриевич. Поверьте. Но пока обнаружить преступника не удалось.

— У меня даже слов нет, чтобы выразить свое негодование! Советую вам найти его в ближайшее время! Или ищите себе новую работу!

— Мы постараемся, Александр Дмитриевич.

Он вышел из кабинета следователя и с презрением хлопнул дверью. Вот так и доверяй правосудию. Пока Сережу найдут, рак на горе свистнет.

По дороге в больницу Ярцев заехал за цветами. Его теперь узнавали в двух главных цветочных павильонах города, так много цветов он купил за последнюю неделю. Услужливые средства массовой информации не упустили возможности смаковать подробности его личной жизни, и теперь даже торговцы цветами знали, для кого покупают розы. Удивительно, но после страшной трагедии, произошедшей перед самой свадьбой, его популярность резко поползла вверх. Никто в городе больше не считал монстром человека, который принял решение бороться вместе с пострадавшей невестой с ее страшной проблемой.

Он, конечно, хотел, чтобы благодаря Кате его квартиры стали покупать лучше, но только не таким способом.

Ярцев заметил сочувствующий взгляд торговца, коротко вздохнул и выбрал кремовые розы. Красивые и нежные, завернутые в бумагу, они напомнили ему Катю, такую же нежную и красивую. Для него Катя до сих пор оставалась красивой. Он бережно хранил в сердце ее прежний образ. На заставке его телефона была Катя. В алом берете, на фоне Эйфелевой башни она улыбалась ему счастливой улыбкой. На рабочем столе стояла большая фотография, где они вместе смеялись в том же Париже.

Удивительно, теперь он любил ее еще сильнее. И не было никого дороже измученной шрамами Кати.

Ярцев расплатился за цветы, запахнул поплотнее дубленку и поспешил к машине.

Букет оставил на заднем сидении, а с собой прихватил новую длинную шубку из серебристой норки с широким капюшоном. Этот подарок поможет Кате скрыть лицо от любопытных глаз и доставит ей радость.

Катя ждала его. Она захлопнула какой-то модный журнал, который читала, и приподнялась ему навстречу.

—Привет, — он пах морозным воздухом и мятной свежестью. — Как настроение? Готова ехать домой?

— Конечно. Я очень соскучилась по дому, — Катя обвила его шею руками и осторожно поцеловала в губы.

— А как я соскучился по тебе дома, — он улыбнулся и на миг отстранился. — А ну-ка, примерь обновку. Поедешь домой в теплой шубке. Сегодня весь день температура держится на минусе.

— Шуба? Ты купил мне шубу?

— Да. Ты же любишь мех?

— Люблю.

Катя соскользнула с кровати и позволила ему надеть на нее шубу. Ее глаза горели восторгом. Это были прежние глаза, в них ничего не изменилось, и Ярцев этому радовался.