Мое чужое счастье - Стелла Кьярри

– Так что скажешь? Как тебе?

– Здесь стильно, – с опаской поглядываю на большую кровать занимающую добрую часть спальни. Много зеркальных поверхностей, картины с абстракцией на стенах, выглядит очень современно и круто. – А эта поверхность почему пуста?

– Здесь по замыслу дизайнера должна быть фотостена.

– А… как здорово.

– Только фотографий пока нет. Но со временем, конечно же, появятся, – немного смущается Виталий.

– Сегодня у нас была отличная фотосессия, – смеюсь.

– Кстати, Вася прислал мне пару фотографий, – вспоминает Вит, ища что-то в телефоне. – Вот, посмотри.

Бросаю взгляд на фото. Ожидая увидеть там тихий ужас, я приятно удивлена: получилась вполне неплохо. На снимке мы стоим, улыбаясь. Выглядит мило. Со стороны и не скажешь, что чужие люди.

– Красиво.

– Лучше всех Виталик, конечно, вышел, – хихикает, приближая «сверток» в руках.

– Да, видишь, он улыбается, – показываю пальцем в экран, задевая ладонь Одинцова. Только сейчас понимаю, что мы стоим очень близко. Наши плечи касаются через одежду. Виталия это, кажется, совершенно не смущает, меня же, наоборот, жутко волнует наше соприкосновение. Становится жарко.

– Ты чего? – ловит мой растерянный взгляд.

– Все хорошо… Покажешь кухню?

– Конечно. Пошли.

– На такой кухне можно жить, – провожу пальцем по холодному камню столешницы. – Очень круто. Хочется приготовить что-нибудь эдакое.

– Любишь готовить?

– Да, это моя страсть. В детстве мечтала открыть кондитерскую. Печь булочки, пирожки, тортики, – смеюсь вспоминая.

– А почему передумала?

– Мама умерла, отец женился на молодой девице, которая поставила мне условие: исполнится восемнадцать, катись колбаской во взрослую жизнь. Какая тут кондитерская? Окончила колледж и сбежала от родителей к Вове. Это казалось единственным вариантом на тот момент. Вышла замуж, работала в городском издательстве какое-то время.

– А почему не устроилась в кондитерскую? Хотя бы попробовать…

– Вова не хотел, чтобы я работала в кафе. Его амбиции не позволяли «жить с официанткой». Так он называл девушек, которые работают в кондитерских. В принципе он был отчасти прав. Какое-то время мне пришлось бы варить кофе и убирать со столов. А это не совсем то, на что я рассчитывала.

– Ясно, – хмыкает. – Ну сейчас у тебя есть возможность готовить для души. Все это в твоем полном распоряжении.

– Я постараюсь пользоваться аккуратно…

– У тебя есть любимый рецепт?

– Да. Бисквитный пирог с лавандой и ванильным кремом.

– Вау…

– Могла бы сделать, он несложный. Только нужно заказать продукты, – смущаюсь.

– Я немного похозяйничал тут, – открывает дверцу холодильника, и я ахаю. Он набит всем, что только можно пожелать. – Здесь готовая еда из ресторана… чтобы было чем перекусить. Но лаванды нет…

– Ничего, – быстро надеваю фартук. И без нее можно испечь кое-что…

Спустя двадцать минут в духовку отправлен бисквит, а крем охлаждается в холодильнике. Виталий оставил меня колдовать, а сам пошел к сыну, удостоверившись, что крем достаточно сладкий. Правда, когда он снимал пробу, вид был, словно я подсунула ему вместо крема что-то непристойное.

Тайком наблюдаю за ними по видео. Малыш начинает вертеться. Наверное, проголодался. Откладываю дела и еду к ним.

– Проснулись? – улыбаюсь и заглядываю в детскую.

– Конечно. От таких аппетитных ароматов слюни текут.

– Давай мне его, буду кормить.

Виталий

Нахождение с Ариной в замкнутом пространстве сведет меня с ума. Понимаю это, когда она порхает по кухне с видом абсолютного счастья. А потом собирает волосы в узел, закалывая их палочкой от суши, закатывает рукава и начинает что-то готовить. Никогда не получал удовольствия от созерцания красивой девушки за приготовлением пищи. Ирма ни разу не притронулась к сковороде, предпочитая походы в рестораны.

Арина делает все настолько легко и грациозно! Но отчего-то меня вставляет один ее вид с этой палкой в волосах. Светлая кожа, легкий румянец… В воображении она быстро остается в одном черном фартуке, а ванильный крем уже не идет на торт.

Черт. Я же обещал ей держать дистанцию. Это будет не так просто, как мне казалось.

– Попробуй, – протягивает мне крем на ложке, сдувая выбившуюся прядь со лба. Залипаю. Дышать становится труднее. – Достаточно сладко? Или ты любишь послаще?

Хлопает ресницами. Кажется, ее действительно сейчас волнует этот крем, а не то, что объемный ворот ее кофточки сполз на одно плечо, оголяя нежную кожу шеи и ключицы.

От девушки пахнет ванилью. Аппетитно во всех смыслах, да так, что хочется съесть.

– Я ориентируюсь на твой вкус, – единственное, что могу выдавить, пытаясь собрать мысли в кучу и направляя их туда, куда следует. То есть, на ребенка. Я ведь здесь за тем, чтобы выполнять роль отца.

– Это лестно, но все-таки без твоей помощи не обойтись. Мне, кажется, стоит еще добавить. Лимон будет давать кислинку… – слизывает с ложки немного крема раздумывая.

– Хорошо. Давай. Попробую, – сглатываю, стараясь не смотреть на ее соблазнительные губы со вкусом ванильного крема.

Протягивает ту же ложку, которую только что облизывала сама. Видимо, Арина не искушена в любви и не понимает, насколько сильно ее близость на меня действует.

– Достаточно, – откашливаюсь и выскакиваю из-за стола. Нужно подышать воздухом. Или под ледяной душ.

– Что-то случилось?

– Пойду посмотрю на ребенка. Не буду тебя отвлекать, – бросаю походу. Не хочется, чтобы Арина поняла истинную причину моего побега.

Стыдно. Злюсь на себя. Взрослый мужик, а поведение пацана.

Несколько раз глубоко вдыхаю. Постепенно мысли приходят в норму. Сердце колотится спокойнее. Смотрю расписание, перепроверяю наличие необходимых вещей, ведь Арине предстоит ночь с ребенком. Без меня.

Как они будут вдвоем? Может предложить ей…

Бью кулаком по столу от собственной беспомощности и тут же понимаю, что сделал это зря. От звука сын просыпается и приходит Арина.

– Вкусно. Это действительно вкуснее, чем мамин торт. Только ты ей не говори, пожалуйста… А то она обидится на меня, – нахваливаю, доедая третий кусок «торта на скорую руку», как назвала его Арина.

– Возьми с собой. На вечер.

– А тебе?

– И мне останется, – закладывает в контейнер здоровый кусок. Не отказываюсь, беру. – И еще мясо забери. Я не буду.

Пушкина выгребает из холодильника продукты, которые я купил для нее.

– Так, стоп. Я найду что поесть. А у тебя может не быть времени…

– Надеюсь, он будет спать ночью, – тихо признается.

– Если что, сразу звони. Не думай о приличии или такте. Я отвечу в любое время, помни, что от этого может зависеть здоровья малыша. Он хоть и окреп, но все-таки еще очень мал…

– Понимаю…

– Уверена, что не хочешь, чтобы я остался с вами?

– Да. Езжай. Тебе завтра на работу. Я помню про проверку…

– Постараюсь решить вопросы побыстрее и приехать после обеда. Утром придет Ольга, не забудь ее впустить, – стараюсь шутить.