Ты меня (не) спасёшь (СИ) - Чернышова Агата

— Мне на метро ближе, — покачала она головой. — Не ходи за мной, Ник. Ты моё прошлое, и знаешь что? Ты не поверишь, но я рада, что в своё время узнала о твоей измене. Иначе ничего бы хорошего в моей жизни не произошло! Прощай!

— Я не верю тебе!

Это было нашей последней встречей, я уже понял. Она пожала плечами и, кивнув на прощанье, повернулась и ушла в новую жизнь. Какое-то время я видел мелькающее среди прохожих голубое пятно, но вскоре потерял из виду и его.

Жизнь продолжалась, ничего страшного не произошло. И хоть я был рад за Зою, внутри зрела уверенность, что ничего у неё не выйдет, и рано или поздно она ещё вернётся ко мне. А уж на каких условиях я приму бывшую, посмотрим.

* * *

— Прости, я опоздала!

Не критично, конечно, но всё же для пунктуального Олега это было уже поводом к волнению.

— Почему не позвонила? — спросил он, нежно целуя в губы. — Я уже начал думать, что ты от нас сбежала.

Я улыбнулась в ответ и заглянув в глаза, с тревогой спросила:

— Ты уже знаешь?

— Нет, конечно. Мы ждали тебя.

От волнения перехватило дыхание. Я почувствовала, что краснею. Как же здорово, что Олег понял, насколько это важно для меня — увидеть всё первой! Узнать вместе с ним. Услышать…

Мы зашли в полутёмный кабинет. Я поздоровалась с Юлей, спросила о том, как она себя чувствует, и с её разрешения дотронулась до живота суррогатной матери.

— Ну, привет! Сейчас мы узнаем, кто вы, — прошептала я, сдерживая слёзы, чтобы не казаться излишне сентиментальной.

Привычка держать себя в руках и не показывать эмоции на людях победила. Я убрала руку и отошла к Олегу, предоставив врачу свободу действий.

— Спасибо тебе, — прошептала я и прижалась к его плечу. — Я тебя люблю.

— Я тебя тоже. Вот увидишь, это двое мальчиков, — подразнил меня Олег.

Я зажмурилась в ожидании ответа врача УЗИ. Вначале он долго всматривался в монитор, показывал нам ножки и ручки малышей, успокоил, что всё в порядке, а потом, выдержав торжественную паузу, объявил:

— Поздравляю! У вас будет мальчик и девочка! Конечно, стопроцентной гарантии нет, но уверен, что не ошибся.

Я сжала руку Олега и с улыбкой посмотрела на него. Всё правильно, я это заслужила. Мы оба заслужили выпавшее на нашу долю счастье.

Мы поженились без лишнего шума, пригласив только самых близких. С моей стороны это были дальние родственники матери, да несколько слуг, которые так давно служили в доме отца, что стали мне ближе некоторых людей, с кем я связана по крови.

Со стороны Олега были приглашены: его деловой партнёр, несколько коллег, друзей, с которыми я была знакома ещё по прошлой жизни, и отец. Мама моего любимого давно умерла, а иных родственников жизнь разбросала так далеко, что они уже и знать забыли о своём троюродном племяннике.

Мы с Олегом по жизни были интровертами, с трудом допускавшими окружающих в близкий круг, поэтому я понимала его, а он — меня.

Торжество получилось очень романтичным, хотя мы сознательно отказались от голубей, риса и прочей шелухи, которую обе считали вульгарной. Я надела тёмно-красное платье, его сшили на заказ именно так, как я хотела, без пышных подъюбников «а-ля баба на самовар».

— Мне повезло, что ты тогда мне позвонила.

Олег наклонился ко мне и прошептал на ухо те слова, которые я хотела от него услышать. Мы как раз танцевали первый супружеский танец.

— Мне повезло, что Марина решила подкорректировать мою личную жизнь, — улыбнулась я в ответ.

— Ты так и не разрешила применить к ней меры, — напомнил муж.

Действительно, не разрешила, потому что именно её вмешательство открыло мне глаза на измены Ника и закрутило карусель, привёдшую нас обоих к судьбоносному второму шансу.

Олег предлагал экономические санкции для этой стервы, он мог договориться, поднять связи, и она лишилась бы работы, да и репутация окажется подмоченной, что в её деле означает потерю возможных заказчиков.

Не сомневаюсь, что Олег мог просто заплатить нужным людям, и те предъявили бы Марине долг, но я считала, что отомстила мачехе гораздо изящней.

Надо же, столько лет я считала себя виноватой за тот юношеский максимализм и желание вернуть себе отца, оказывается, не так уж ошибалась в характере мачехи! Услышав, что это именно она натравила на меня анонима, мне стало даже приятно осознавать, что моя месть опередила её неблаговидный поступок!

Так что тему мачехи и её присутствия в моей жизни я закрыла навсегда! С Олегом я решила на эту тему не откровенничать, ограничившись общими фразами. Мол, было между мной и Мариной всякое, то я ей пакостила, то — она мне. К счастью, любимый, видя, как мне неприятна тема, настаивать на разговоре не стал.

— Знаешь, я всё никак не мог подобрать к тебе нужное слово, — произнёс он, когда торжество закончилось, и мы остались одни. — То самое, что тебя бы точно характеризовало. А сегодня оно пришло на ум само. Антихрупкость.

— Как это? — засмеялась я.

— А вот так! Кажется, что ты всё принимаешь близко к сердцу, что тебя легко вывести из равновесия, а потом смотришь, а ты как шла к цели, так и идёшь. Меня всегда это восхищало. Ещё когда мы встречались в первый раз.

— Ну, эмоциональной я быть не перестала, — улыбнулась я, прижимаясь ближе к мужу. Наши свадебные одежды давно лежали на полу, но сейчас, несмотря на мою любовь к порядку, это не беспокоило. Есть время надевать доспехи и время их сбрасывать. — Просто со смертью матери и отчуждением отца поняла, что если я чего-то хочу, надо пойти и добыть это. Иначе останусь с носом.

— Ты когда позвонила после длительного перерыва и предложила завести общего ребёнка, я и сам проникся этой идеей. Незаметно для себя. И очень рад, что у нас всё получилось. Ты ведь больше ни в ком не сомневаешься?

— Больше — нет. Я просто счастлива.

Я приподнялась на локте и посмотрела на Олега. Он лежал на спине и поигрывал моими локонами с пресыщенной нежностью любимого мужа.

— Я стала такой в том числе и рядом с тобой. Потому что знаю, что случись что, мы будем вместе, и всё преодолеем, — подластилась я и рыбкой поднырнула под руку Олега.

«Я всё преодолею», — добавила мысленно и поцеловала мужа.

* * *

К исходу лета у нас родилась двойня. Я лично присутствовала на родах Юли, нетерпеливо комкая платок в ожидании того момента, когда увижу детей. Так странно: я не вынашивала их, не чувствовала первые шевеления в животе, не имела возможности подолгу шептаться с ними, а стоило увидеть крошечные создания, как приняла детей всем сердцем.

Даже маленькими они были похожи на Олега. Те же прямые носы и жёсткая линия рта, но это были и мои дети.

С Юлей мы расплатились сполна, добавив к оговорённой ранее сумме премию, и расстались по-доброму. Я видела, как ей хочется посмотреть на малышей, но Олег не разрешил этого делать, и я была с ним согласна. Материнский инстинкт одинаково работает и у той, кто ждала детей, и у той, кто их выносила.

Мне было жаль суррогатную мать, но таковы правила. Я ушла в декретный отпуск и сосредоточилась на уходе за малышами. Иногда меня подменяла приходящая няня, к которой я первое время даже ревновала Дениску и Вику.

Насчёт имени мальчика мы сошлись сразу, а дочь Олег хотел назвать Катей.

— Ты не понимаешь! Виктория — это победа, наша с тобой победа. Моя победа.

И Олег, пожав плечами, сдался:

— А ты Зоя. Переводится как жизнь. Моя жизнь. Моя Зоя.

* * *

Несколько лет спустя тётя Стеша, с которой я продолжала поддерживать отношения, прищурив глаза, выдала большую тайну.

— Маринка-то после вашей свадьбы съехала с Москвы. В Ленинград перебралась. Да спешно так, что квартиру продала за три четверти от стоимости. Мне её соседка сказала, ты же знаешь, мы поддерживаем отношения со Светкой.

Я пожала плечами. Какая разница! Жизнь мачехи и её дела давно меня не касались. Да и домработница раньше не интересовалась жизнью Марины. Хотя её подруга Светлана Андреевна действительно жила в одном подъезде с моей мачехой. Мир очень тесен, даже столичный.