Конкуренты (ЛП) - Киланд Ви

— Мой отец велел мне сделать то же самое, но ты уже знаешь об этом, верно? Потому что я рассказала тебе.

Уэстон закрыл глаза.

— Да.

Горло запершило от слез, я тяжело сглотнула и продолжила:

— И я была достаточно глупа, чтобы оставить тебя одного в моем номере со всеми документами и ноутбуком. Ты, должно быть, хорошо посмеялся, когда копался в них. Я была самой легкой добычей на свете.

— Все было не так. Я ни разу не копался в твоих вещах. Клянусь.

У меня голова пошла кругом от того, насколько глупой была.

— Господи. Мы занимались сексом без презерватива. Нужно ли мне сразу сдавать анализы на ЗППП, ты ведь и об этом соврал?

Уэстон покачал головой.

— Я чист. Я бы никогда не поступил с тобой так.

Боже, я действительно была идиоткой. Я доверилась заклятому врагу. Я верила ему больше, чем собственной семье, и поставила под угрозу свою карьеру.

— Что мне сделать, Соф? — взмолился Уэстон. — Как доказать, что говорю правду? Давай позвонил моему деду и спросим, передавал ли я ему какую-нибудь информацию. Я пойду на что угодно. Просто скажи.

Я покачала головой.

— Что угодно? Тогда уходи.

Наши взгляды встретились. Глаза Уэстона подозрительно блестели.

«Это слезы?»

Боже, даже после всего, что произошло, мне все еще хотелось ему верить.

В конце концов, Уэстон кивнул.

— Хорошо.

Он повернулся и открыл дверь, но тут я вспомнила, о чем хотела его попросить.

— Эй, я сказала семье, что, скорее всего, ты читал наш отчеты по “Графине”, но не уточнила, где именно ты мог это сделать. Слишком стыдно было признаться, что позволила тебе не только проникнуть в наши секреты, но и в мою постель. Так что, если не сложно, продолжай этот фарс. Не к чему моему отцу и деду знать, что я позволила своим эмоциям мешать бизнесу.

Уэстон поморщился.

— Понял.

После того, как он вышел, я сидела, уставившись на закрытую дверь. Это казалось символичным. Теперь, когда все закончилось, когда дверь в этот отрезок моей жизни закрылась, мне должно было стать легче.

Однако мое сердце упрямилось.

«Придется поставить двойной замок, чтобы эта дверь случайно не открылась снова».

27 глава

Уэстон

У нас была запланирована встреча с Элизабет Бартон, адвокатом «Графини», чтобы обсудить вопросы по продлению контракта. Я ожидал, что встречу отменят или перенесут в онлайн, однако этого не случилось.

Я приехал на полчаса раньше, и с нетерпением ждал в приемные появления Софии. Минуты утекали, вместе с ними таяла надежда.

«Уже почти девять…»

Вдруг что-то красное, появившееся в холле словно вспышка, зацепило мой взгляд.

«София!»

Приемную от холла отделяла стеклянная стена, поэтому я видел, как она нерешительно взялась за ручку, потом глубоко вздохнула, вздернула подбородок и расправила плечи.

Клянусь, в этот момент я влюбился в нее еще сильнее.

Прежде я думал, что наши ссоры делали Софию такой неотразимой — ее гнев был искрой, а я маленьким мальчиком, который любил играть со спичками, — и только сейчас понял, что меня привлекал вовсе не гнев, а ее сила. Софи была бесспорно красива, от ее улыбки у меня подгибались колени, но когда ее глаза вот так сверкали решимостью, то она уже не была искрой, воспламеняющей меня.

Она была огнем.

Неистовым лесным пожаром.

Великолепным.

Идеальным.

Сердце бешено заколотилось, когда София подошла к секретарю и что-то сказала. Что именно я не расслышал, хоть в приемной было тихо — стук сердца громко отдавался в ушах.

С нашего последнего разговора прошло два дня, и все это время я репетировал, что бы сказал, представься мне еще один шанс. Я собирался выложить все без утайки и тем самым убедить, что никогда не планировал передавать ее. Помогло бы мне это? Не уверен. Планировал или нет, но одно то, что я согласился на предложение деда и утаил это — уже предательство.

Но сейчас мне лучше было сосредоточиться не на ошибках, а на их исправлении.

Решив, как действовать, я встал и подошел к столу секретаря, где все еще стояла София.

— О, здравствуйте, — сказала женщина. — Я только что говорила мисс Стерлинг, что мисс Бартон немного опаздывает. У нее сейчас онлайн-конференция, которая началась позже, чем планировалось.

София даже бровью не повела, когда я подошел. Только встала прямее.

— Это надолго? — спросила она. — У меня еще одна встреча.

Я бы поставил свой банковский счет на то, что никакой другой встречи нет.

— Минут десять-пятнадцать, не больше. Могу предложить вам чашку кофе или чая, пока ждете?

София вздохнула.

— Нет. Спасибо.

Секретарь посмотрела на меня.

— Не нужно.

— Хорошо. Пожалуйста, присаживайтесь. Я сообщу, как только мисс Бартон освободиться.

— Вообще-то, — я наклонился к ней, — у вас случайно нет свободного конференц-зала?

— Ммм… конечно. Тот, в котором у вас будет встреча, свободен. Вам нужно позвонить?

— Нет. Нам с мисс Стерлинг нужно обсудить кое-какие дела. Можем мы занять зал, до того как освободится мисс Бартон?

Секретарь улыбнулась.

— Конечно. Никаких проблем. — Она встала. — Прошу за мной. Я дам Элизабет знать, где вы будете.

София, казалось, смутилась. Я воспользовался ее замешательством, положил руку на поясницу и слегка подтолкнул.

— После тебя…

Она поджала губы, но промолчала. Устраивать сцену прилюдно — не в ее стиле, но как только дверь конференц-зала захлопнется… Поэтому мне надо перехватить инициативу.

Мы прошли за секретарем к конференц-залу. Хорошо, что это была обычная комната, хоть и довольно большая, а не популярный ныне «аквариум», где все, что происходит внутри, видно любому, кто проходил мимо.

— Может быть, все же принести вам кофе? — спросила секретарь, когда мы вошли в зал.

— Нет, спасибо, — снова отказалась София.

— Спасибо за предложение, но не нужно. — Я улыбнулся и указал на дверь. — Если вы не возражаете, я собираюсь закрыть дверь.

— Ой, конечно. Я закрою.

Как только мы остались наедине, София перешла в наступление.

— Уэстон…

Я ее прервал ее.

— Мне нужно всего минута. Я могу подождать в холле после этого, если хочешь. — Сколько у нас времени в запасе, и будет ли возможность поговорить еще раз я не знал, а сказать надо было много.

София помрачнела. Она не ответила ни да, ни нет, и, вероятно, минута ее внимания — это все, что я получу.

Я принялся мерить шагами зал, пытаясь подобрать правильные слова. Мою грудь словно сковал железный обруч, мешавший дышать, и наступил момент снять с себя этот груз. Я вздохнул и посмотрел на Софию. Я ждал, когда она поднимет глаза, и, в конце концов, неловкое молчание заставило ее встретиться со мной взглядом.

«Сейчас или никогда. Хватит уже трусить!»

— Я люблю тебя. Не знаю, когда это началось и имеет ли это вообще значение. Но мне нужно, чтобы ты это знала.

София удивленно распахнула глаза. В них вспыхнула надежда, в уголках ее рта появился малейший намек на улыбку, а потом… она вспомнила. Вспомнила, что должна меня ненавидеть, что мне нельзя доверять.

София поджала губы и с подозрением прищурилась.

— Ты понятия не имеешь, что такое любовь.

— Ошибаешься. Я многого не знаю: например, как быть смелым, когда имеешь дело со своей семьей, или как сказать дедушке «нет», когда он велит сделать что-то предосудительное, или даже как быть в отношениях, потому что у меня никогда не было настоящей модели для подражания. Но я абсолютно уверен, что влюблен в тебя. Знаешь почему?

София не ответила, но и не остановила меня, поэтому я продолжил.

— Потому с тех пор, как умерла Кэролайн, мне было плевать на себя. Пять лет я каждое утро смотрелся в зеркало и не думал, нравится ли мне то, что я там вижу. Но с того дня, как мы встретились в самолете, я смотрю на свое отражение и задаюсь вопросом, что должен сделать сегодня, чтобы стать лучшим человеком — лучшим мужчиной, который заслуживает такую женщину, как ты. Семья отречется от меня за то, что я влюбился в тебя, но это пугает и вполовину меньше того, что ты покидаешь эту комнату, не поверив мне. Что это, если не любовь? — Я покачал головой и провел рукой по волосам. — Я знаю, что люблю тебя, потому что… ты самый прекрасный, самый милый, нежный и самый красивый человек, которого я знаю. И это еще мягко сказано.