Алина Зарайская - Мама, я доктора люблю

— Бывает, — как-то неопределенно махнул рукой Володя.

— Ну, пока… — Анжела совершенно не представляла, что еще можно сказать.

— Пока, — согласился Володя. — Ты же вроде в порядке.

— В полном.

Володя, качнувшись, распрямился и сел в машину. Анжела встала и отошла на тротуар. Но не успела она проводить взглядом не очень ровно ехавшую «Ауди» и прийти в себя, как к ней подошла пожилая пара.

— Вы в порядке?

— Да, — удивилась Анжела. — А в чем дело?

— Мы все видели, — ответили в один голос пенсионеры.

— Что видели? — не поняла Анжела.

— Да как этот пьяница вас сбил.

— И что? — Анжела совсем растерялась.

— Как «что»?! Вам-то, понятно, не до того было, а мы и марку, и номер машины запомнили.

— Зачем?

— Так в милицию сообщить, в ГАИ.

— Не надо. Что вы?!

— Как же «не надо»?! — возмутилась женщина. — Что же получится, если этим бандитам все с рук спускать?! Нет уж, заявление писать надо.

— Да ведь он не виноват! Это я виновата — надо было смотреть, прежде чем дорогу переходить. А я задумалась, не огляделась.

— Ну, это дело вашей совести, — кивнул мужчина, — а пьяному за руль садиться нельзя и на такой скорости по городу ездить тоже нельзя. Вот вам, положим, повезло, ведь и насмерть могли сбить.

— Этот не мог… Два раза не умирают… — покачала головой Анжела.

— Что? — не поняли старики. — Что вы хотели этим сказать?

— Ничего-ничего, — спохватилась Анжела. — Это я о своем.

— Так вы пойдете с нами в ГАИ?

— Нет. У меня, видите, котенок замерзает, его в дом скорее надо. — И Анжела быстро перешла на другую сторону.

— Странная какая, — пожала плечами женщина, — о котенке каком-то заботится, а что ее чуть не покалечили, не думает. Ладно, пойдем. Тут отделение недалеко. Ты номер-то не забыл?

— Не забыл, не забыл. — И они неторопливо пошли к проспекту.

Через несколько дней Анжеле пришла повестка, по которой она должна была через две недели явиться в суд в качестве свидетельницы и пострадавшей в дорожно-транспортном происшествии. Растерянная и напуганная, Анжела позвонила Полине.

— Так иди, конечно, свидетельствуй! О чем тут еще думать! Такой шанс отыграться!

— Как отыграться, ты что?! Я и не думала об этом. Ты только представь, ведь это же скандал будет на весь Вестюжанск — главврач больницы в пьяном виде за рулем.

— Конечно, скандал, да еще какой! Его и прав лишат, и места в больнице. А еще он тебе моральный ущерб выплатит.

— Да не надо мне его денег! И лишать я его ничего не хочу.

— И зря! Он-то тебя жизни чуть не лишил, и ничего — не подавился. Таких подонков наказывать надо, и пожестче. Тем более когда сама судьба тебе его в руки дает, даже делать ничего не надо. Подтвердить только, и чуть-чуть, совсем крошечку преувеличить.

— Да я как раз хочу замять все.

— Ну ты даешь! Ладно, я сейчас на работе, не могу это долго обсуждать. Я к тебе вечерком загляну — поговорим. Пока.

— Пока.

Только она нажала сброс, как мобильник требовательно запищал. Анжела взглянула на дисплей и застыла — на нем высветился номер Володи.

«Что ему, интересно, может быть нужно от меня? Может, лучше не брать трубку… Нам ведь абсолютно не о чем говорить. А вдруг у него что-нибудь случилось?»

— Да, я слушаю.

— Анжела, здравствуй. Извини мне мою наглость, если можешь, но, пойми, я в безвыходном положении, у меня просто нет выбора. Я хотел попросить тебя выступить на суде в мою пользу. Ты ведь уже знаешь, что назначено судебное разбирательство, административная ответственность…

— Да, знаю. Как раз сегодня получила повестку. Но я не писала на тебя никаких заявлений, поверь мне. Как ты меня сбил, видела какая-то пожилая пара. Они еще тогда ко мне подошли, сказали, что запомнили номер машины и считают своим долгом заявить в ГАИ. Я попыталась было сказать, что сама виновата, по рассеянности на дорогу не посмотрела, прежде чем переходить. Но разве их переубедишь… Да и в травме, куда я была вынуждена обратиться, хоть это даже не перелом, наверное, врач сообщил в ГАИ. Не знаю.

— Спасибо тебе. А ведь ты могла бы мне отомстить…

— Это не в моих правилах, — сухо сказала Анжела. — Можешь быть спокоен, я на тебя наговаривать не буду.

— Спасибо еще раз. Огромное тебе спасибо. С меня причитается.

— Мне ничего не надо. Пока.

Вечером примчалась Полина, но переубедить подругу ей так и не удалось, тем более после того, как ее попросил Володя (о чем она, правда, пока не стала рассказывать).

До суда оставалось еще две недели, а слухи о происшествии и о том, что его будут разбирать в суде, уже расползались по всему городу. Еще бы — главный врач городской больницы, молодой, перспективный, совсем недавно получивший эту должность в связи с уходом на пенсию своего предшественника (только-только ставшего к тому же его тестем) — и такой скандал! Дней через пять об этом говорили уже все кому не лень. Как-то вечером, когда Анжела была одна, в дверь робко позвонили. Анжела ожидала кого угодно, только не Володю, протягивавшего ей букет роз и коробку конфет.

— Что тебе нужно? — Анжела стояла в дверях, не приглашая гостя войти. — Ведь мы, кажется, договорились обо всем, и я сказала, что мне ничего от тебя не надо.

— Я пришел просить о большей услуге, чем мы договаривались. — Володя виновато опустил голову.

— Что?! Ну знаешь, даже моему ангельскому терпению есть предел! — искренне возмутилась Анжела.

— Выслушай меня, прошу тебя, — заторопился Володя. — Хочешь, я на колени перед тобой встану? — И, к ужасу Анжелы, он тут же это и сделал — прямо на лестнице, пачкая свое черное кашемировое пальто.

— Встань сейчас же, ты с ума сошел! — девушка потянула его за рукав. — Соседи увидят! И так, наверное, к глазкам прилипли. Разговоров будет! Проходи лучше! — Она снова, еще настойчивей потянула его.

— Хорошо, но обещай хотя бы выслушать меня!

— Обещаю. Проходи только.

Володя поднялся и вошел в коридор.

— Возьми! — Он снова протянул девушке цветы и конфеты.

— Не надо.

— Ну не нести же домой!

— Выброси.

— Не глупи! Не хочешь сама — подари кому-нибудь.

Володя прошел в кухню и присел на край табуретки.

— Ну так о чем же ты хотел просить? — спросила Анжела.

— Видишь ли, слухи о моем происшествии так расползлись и обросли такими деталями, что мне теперь просто житья нет. По больнице не пройти — последняя уборщица косится и чуть не пальцем показывает. Самое страшное, что жена от меня ушла. Я ей такой, замаранный, не нужен. А без нее, — Анжела при этих словах не удержалась от скептической улыбки, — у меня еще и место главврача отнимут. О правах я уже и не говорю — их-то мне так и так ближайшие лет пять не видать, а то и все десять.