Любовь нечаянно нагрянет (СИ) - А. Ярослава

— Что им надо? Я, между прочим, тоже отдыхаю.

— Там, судя по яростному напору, вопрос жизни и смерти! Все хотят видеть тебя и никого другого. Собирайся, Андрюха за рулем.

А дальше все было еще интереснее.

В приемной, нервно грызя, предложенные девочкой-бухгалтером, орешки сидел ни кто иной, как начальник инспекции и ждал встречи с Громовым.

— Что за херня? — пробормотал пораженный Лекс, — Боги сошли с олимпа по мою душу?

Они с Катей недоуменно переглянулись, а Андрюха философски изрек:

— Твоя душа, бро, все же видать бессмертна…

Пузатый мужчина в костюме от Армани подскочил при виде Лекса и первым протянул руку:

— Воронов Геннадий Викторович. Мы можем с вами переговорить?

— Конечно. Проходите, — любезно пригласил в свой кабинет налоговика Лекс, — Катюша чайку завари, пожалуйста.

Катька пулей полетела на офисную кухню, а Громов с Вороновым расположились за столом, с интересом поглядывая друг на друга.

— Итак, — сложил руки в замок Лекс, — Чем обязан?

Воронов нервно сглотнул и, поправив съехавший на бок галстук, сказал:

— Во-первых, хотел лично перед вами извиниться за неправомерные действия моих сотрудников. Мы тщательнее изучили материалы в ходе вашей проверки и пришли к выводу, что наши домыслы были беспочвенны. Не хотелось, что бы у вас сложилось мнение, будто наша инспекция мешает работать и развиваться перспективному бизнесмену.

— Кому-кому? — чуть не поперхнулся собственной слюной Лекс, таращась на налоговика во все глаза.

— Вы все верно поняли, Александр Петрович. Примите мои извинения. Прошу вас подписать акт проверки. Тут ничего серьезного. Только доводы в отношении вашей благонадежности.

Громов принял из руки Воронова документы, пробежался глазами, выискивая ключевые моменты и медленно подписал.

— Благодарю, — мужчина прибрал бумаги и встал, — Надеюсь мы еще встретимся? Вы можете по любому вопросу обращаться лично ко мне. Хотелось бы вас проконсультировать по имеющимся для вашей организации налоговым льготам. Всего вам доброго, Александр Петрович.

— И вам…доброго, — обескураженно проводил Лекс глазами налоговика и, едва, за ним закрылась дверь кинулся в интернет искать фотки этого мужика. Убедиться, что его только что не разыграли.

С экрана ноутбука на него смотрела упитанная морда Воронова, а в следующую минуту, по селектору позвонила Катя, сообщая, что теперь его срочно хочет облагодетельствовать своим внимание зам. начальника Гостехнадзора.

И история повторилась в точности, с поправкой на изменение действующих лиц.

— Мы спим? — вопросительно посмотрел на босса Катя.

— Нет, — покачал головой Лекс.

— Тогда что это вообще было? Кто за тебя похлопотал? Неужто, Львович одумался.

— Больше некому.

Где-то через полчаса эту версию уже можно было считать официально нерабочей.

Анатолий Львович позвонил сам и, обложив Леса с головы до ног трех этажным матом, выплюнул:

— Вздумал шутки шутить? Серьезными людьми прикрываться? Все равно от своего не отступлюсь!

С этими словами мужчина бросил трубку, а Громов озадаченно почесал Голову.

— Полтергейст какой-то.

Еще через пару часов, как раз к концу рабочего дня позвонил некий управляющий филиала известного банка в их городе и предложил на льготных условиях инвестировать любой их новый проект.

— Меня это пока не интересует, — довольно холодно ответил ему Лекс, полагая, что бесплатный сыр только в мышеловке и должно быть какое-то реальное объяснение этой череде неожиданной халявы.

По дороге к Риткиному дому, прокручивая в голове весь прошлый день, от начала до конца, Лекс неожиданно понял, кто может иметь к этому невиданному аттракциону щедрости отношение.

Один пожилой старичок решил примерить на себя роль деда Мороза?

— Николай Иванович, нам надо серьезно поговорить? — с порога выпалил Лекс, пока Ритка не заметила его прихода.

Дед окинул мужчину внимательным взглядом, шагнул на лестничную площадку и кивнул:

— Ну, давай, поговорим.

— Скажите, вы имеете какое-то отношение к тому цирку высоких чинов, что творился у меня сегодня в офисе?

Дед то ли хрюкнул, то ли фыркнул, то ли подавился смешком, отдышался и выдал:

— Вот, Васька-дурачок. Я ж ему говорю — деликатно. А он как был оболтус с мальства, так оболтусом и остался.

— Э-э-э, — только и мог открыть рот Лекс, пытаясь понять, что за знакомства такие у старика, — Кто такой это Васька?

Дед внимательно посмотрел на Громова, словно прикидывая, стоит ли ему доверять и негромко ответил:

— Папашка Риткин непутевый.

— Кто?!

— Дед пихто! Я к нему обратился, что б он тебе маленько с проверками подсобил, а он…увлекся.

— Вот, с этого места поподробнее. Николай Иванович, я разве просил вас о помощи? Не припомню такого?

— Так ты и не попросишь. Как Васька, которого по малолетству в тюрьму за драку засадили. Он тогда просить не стал и чем это закончилось? А? Вы все молодые, умные, но дед-то лучше вас знает, что и как делать.

Вот вроде и обидеться на него за самоуправство такое, а не получается.

Дед смотрит грозно, как никогда на него не глядел родной отец и каждом его жесте забота.

Настоящая. Искренняя.

И огромное желание помочь детям. Пока жив. Пока есть силы.

— И чем же этот…м-м-м…Василий занимается? — переведя дух спросил Лекс.

— Чем-чем, — замялся дед, — Бандит он…в законе. Всю местную швоблу в кулаке держит. С губернатором за ручку здоровается и в бане у него парится.

— Очаровательно…, – других слов не было, — И где ж этот папашка все эти годы был, когда вам с Риткай есть было нечего. Нафига она по три смены вкалывает.

— А потому, что нам с внучкой награбленного и чужого не надо! — с достоинством рыкнул дед, — Его черти где все эти годы носило, а потом объявился, как принц на белом коне. Мамашка ее уже тогда в столицу свентила, прости Господи. Этот на порог заявился, весь из себя дельный. Ритка тогда еще в школу ходила. Вот, я ему пинка вставил и выгнал взашей. Дочь надо заслужить. Какой из него отец, когда дитё без него выросло?

— Санта-Барбара, блин, — высказался Громов, — И что же вас заставило изменить свое мнение. Сами же пошли на поклон.

— Я, во-первых у него не деньги пошел клянчить, а за зятя попросить. А во-вторых пускай чуть напряжет свой зад за все эти годы. Я за банты и заколки для Ритки не стал бы унижаться. Без них деваха выросла лучше всех. А ваше с ней будущее — это совсем другое. Если я вам не помогу, то кто?

— Ритка знает?

— Упаси Боже. Нет, конечно.

Лекс потоптался на месте, подумал, почувствовал, что курить захотелось, достал сигареты и предложил деду.

Тот взял, прикурил, закашлялся.

— Сто лет этой дряни в рот не брал.

Они еще немного постояли и перед тем, как идти в квартиру Лекс повернулся к деду.

— Спасибо, Николай Иванович. Рите очень с вами повезло. Вы настоящий ее отец.

Дед ничего не ответил, только хлопнул мужчину по плечу и вошел в прихожую.

Тут же из кухни появилась рыжуля, вытирающая руки полотенцем. Перевела взгляд с одного мужчины на другого и хмыкнула:

— Секретничали? Пойдемте я вас картошкой жареной накормлю.

Март в этом году выдался не только очень теплый, но и невероятно насыщенный.

Одним из самых грандиозных перемен стало то, что я все-таки уволилась с мойки. Гарик по этому случаю закатил такую гулянку, что я до сих пор мучаюсь вопросом: то ли он так опечалился то ли, то ли наоборот сильно обрадовался.

Хотя Гарику сейчас не до меня. Его любимая Кариночка решилась родить ему сыночка, и теперь они на пару мотаются по перинатальным центрам, ибо естественны путем завести детёнка у них не выходит.

Гарик послушно таскается за женой, а сам коровьими глазами смотрит на Маришку, которая постройнела, похорошела на новой должности. И вообще стала свободной женщиной с собственной жилплощадью.