Его строптивая малышка (СИ) - Кей Саша

– Даже больше, чем у отчима, – присвистывает Ви, оглядывая дом. – Твой Данил – богатенький Буратино.

– Что скажешь? – спрашивает Данил, встречающий меня на крыльце.

– Что, если ты все еще планируешь удивить меня бриллиантами, то тебе придется постараться.

– Где раздают брюллики? – вопрошает Виолетта, затаскивая чемоданчик на крыльцо.

– Знакомитесь. Ви, это – Данил Староверов, мой босс, – в этом месте они оба хмыкают. – Данил, это – моя сестра Виолетта.

– Очень приятно, – Данил дружелюбно смотрят на Ви. – Комнату уже подготовили. Анна сейчас покажет. Я думаю, мы сможем сразу перейти на «ты».

– Без проблем, – соглашается и без того демократичная Виолетта, которая тоже жадно разглядывает Староверова.

– Этот пока лучше всех прежних, – шепчет она мне так, что Данил это явно слышит. Уголки вокруг подрагивают, а в глазах загорается тёплый огонёк.

Меня даже слегка ревность укалывает. Виолетта вообще обаяшка, и в глубине души я признаю, что она красивее меня. Одно радует, сестра слишком юна, чтобы заинтересовать Староверова.

– Не надо дёргать Анну, я сама всё покажу Ви.

– Ладно скоро ужин. Буду ждать в столовой, – и Данил скрывается в недрах дома.

– Горячий, – констатирует Ви, когда мы заходим в её комнату. – Понятно, чего тебя так штырило. И непонятно, чего ты так долго тянула и упиралась. С таким-то боссом...

– Тебя не спросила, – ворчу я смущённо.

Эта козень быстро просекает, что мы с Данилом перевели отношения в горизонтальную плоскость, и теперь у нас мир и благодать.

Оставив сестру осваиваться и приводить себя в порядок, я тоже переодеваюсь домашнее.

Мама звонит, когда я уже стою на пороге. Я даже задумываюсь, а брать ли трубку? Я столько всего сейчас знаю про отчима, что молчать – это значит соврать, но она ведь мне не поверит.

Однако мама звонит крайне настойчиво, и я всё же отвечаю.

– Привет, мам.

– Привет. Ты совсем пропала, не звонишь, – упрекает мама.

Странно, а чего она ожидала? Все наши разговоры в последнее время ни к чему доброму не приводят, а все сводится только к ссорам и обидам.

– Занята была: плотный график, уже даже в командировку съездила, – решаю не выставлять очередных бессмысленных претензий.

Помолчав, мама неуверенно спрашивает:

– И что? Тебе нравится то, чем ты занимаешься?

Где-то что-то сдохло. Мама заинтересовалась моими делами. Причём, похоже, искренне. Нет, я не настолько воспринимаю всё в штыки, чтобы думать, что моя судьба матери безразлична… Но всё же когда-то где-то что-то произошло, и я стала отрезанным ломтем.

– Да, мам, не волнуйся. Меня всё устраивает, – успокаиваю я её.

– Хорошо если так, – в ее голосе слышится сомнение. – Просто… Ты же хотела стать архитектором или дизайнером…

Только сейчас мама почему-то осознала, что я наплевала на свою мечту. Что происходит?

На самом деле, я хотела стать художником, но я действительно нашла своё призвание в этой профессии. Мне нравится анализировать, и это получается у меня хорошо. А рисовать я могу и для себя.

– Всё нормально, мам.

Опять неловкая пауза.

– Ты же завтра приедешь? Вот и Ви должна прилететь.

– Да, конечно, буду, – подтверждаю и вспоминаю, что буду не одна. – Мам, у меня ещё будет плюс один.

– С мальчиком придёшь? – оживляется она.

– Типа того, – хмыкаю я, воскрешая в памяти образ «мальчика».

– То есть, это не Толя?

– Нет, это другое. Вот заодно вас и познакомлю.

– Ну хорошо.

Мама мнётся, не зная, что ещё сказать. По душам мы с ней давно не разговаривали. Отвыкли.

Мы скомкано прощаемся. Отчего-то у меня остается ощущение, что мама в каком-то раздрае. Я надеюсь, завтра всё это закончится, и после большой встряски на руинах мы построим наши отношения заново.

– Нифига себе, у тебя хоромы! – Ви засовывают голову в комнату.

– У тебя не хуже, – фыркаю я. – Мама звонила. Ты во сколько должна была прилететь?

– Завтра в шестнадцать пятнадцать. Плюс дорога из аэропорта – это еще где-то полтора часа, все-таки будний день. Значит, у них я была около шести.

– Примерно за час до маминого приёма, так и подъедем, – подсчитываю я и меняю тему. – Я готова, ужинать идем?

– Да, я чертовски хочу есть и умираю, как хочу спать!

Но как показала жизнь, толком выспаться Ви не удается.

Когда утром мы с Данилом выползаем на кухню, там уже хозяйничает злая всклокоченная Ви.

– У меня есть маленькая просьба, – ядовито вместо утреннего приветствия выдаёт сестра. – Можно меня переселить в комнату со звукоизоляцией или хотя бы подальше от комнаты Вики.

Я покрываюсь пятнами, вспоминая окончание вчерашнего дня.

После затянувшегося из-за обсуждения всех новостей и планов ужина, я топаю в свою спальню. Валясь с ног от усталости, собираюсь рухнуть и проспать до утра, но не успеваю даже раздеться, как в комнату заходит Данил.

– Я тебя жду уже полчаса. Где тебя носит? – сварливо спрашивает он. – Спать уже пора.

– Именно, – соглашаюсь я. – Пора спать, а ты сам жаловался, что со мной спать невозможно.

– Я не говорил, что пасую перед сложностями.

– Данил, я всё равно сегодня слишком устала. Тебе ничего не обломится. Я – бревно.

– Самое сексуальное в мире бревно, – поправляет меня Староверов.

По блеснувшим глазам я понимаю, что «не обломится» он воспринимает как вызов.

– Из разряда «будешь трахать – не буди».

– Я не изверг, будить не буду.

Посмотрите на этого маньячилу! Сам с ног валится, а всё туда же!

Зачем такие жертвы? Я же больше не упираюсь... Мы вообще оба за последние три дня похудели.

– Данил, у меня младшая сестра в доме. Это не очень нормально, если я на глазах у неё пойду ночевать в спальню к боссу… – пытаюсь я вразумить его.

– Ой, вот не надо. Ви уже давно всё прощёлкала…

– Ты чего творишь? – округлившимися глазами я смотрю, как Староверов расстёгивает рубашку.

– Раздеваюсь, – невозмутимо отвечает он.

– А почему не в своей спальне? – осторожно уточняю я.

– Даже не знаю, как тебе об этом сказать, но это – тоже моя спальня.

– Ты же не собираешься спать здесь? – растаптывая мои надежды Данил щелкает пряжкой ремня.

– Почему нет? Зря я, что ли, так тщательно выбирал этот матрас?

В общем, выставить Староверова мне не удаётся, но посмотрев на мою несчастную моську, он серьёзно обещает не приставать.

– Ну и к чему тогда спать тут?

– Не тут, а с тобой.

– Тем более, – все еще брыкаюсь я, хотя его ответ мне нравится. – У меня руки там всякие, ноги длинные…

– Вика, ты спать будешь? Или мне напомнить, что я говорил по этому поводу?

Но благие намерения катятся в топку.

Мы вертимся в постели и вздыхаем часа полтора, после чего Данил устраивается у меня между ног.

– Ты обещал! – возмущаюсь я.

– Я соврал.

И дальнейшее превращается в какую-то оргию, зато потом мы засыпаем крайне быстро. Надо думать, вели мы себя громко.

В отличие от смущающейся меня Староверов непрошибаем.

– А я говорил, пойдём ко мне. Моя комната находится достаточно далеко, чтобы не тревожить детский сон.

– Если ты не выспалась, почему встала так рано? – спрашиваю я.

– Потому что ваш утренний раунд в душе был ещё громче!

Упс.

– Ладно-ладно, мы учтём претензии, – Староверов уже принюхивается к стряпне Виолетты. – Я сейчас сварю кофе, Ви сделает и нам такую прелесть, а Вика подумает над своим поведением.

Что? Охренеть!

Но долго дуться на Данила не получается, потому что кофе готов, а за кофе я душу продам.

– Итак, день Икс настал, – объявляет Староверов, когда всё съедено и выпито. – Мне нужно отлучиться, чтобы проконтролировать кое-какие мелочи, ты работаешь из дома. Вернусь где-то в четыре.

– Ты уверен, что Ви не стоит ехать раньше, когда ее ждут? – вчера Данил нас от этого отговорил.