Маргарет Макхейзер - Почти что сломанная жизнь

- Ты же знаешь, я действительно хочу попробовать. Я готова.

Доминик наклоняется и целует меня.

- Я люблю тебя, Доминик, - чтобы подтолкнуть его к кровати, от меня требуется вся моя самоуверенность, до последней йоты.

- Эйлин, - переставая меня целовать, бормочет он. - Если ты хотя бы немного сомневаешься, я могу подождать. - Берет мое лицо в ладони и целует в кончик носа.

- Нет никаких сомнений. - Я нервно смотрю вверх, в его полные вожделения глаза.

- Ты должна велеть мне остановиться, если это окажется слишком для тебя.

- Я скажу.

- Если тебе это нужно, я могу использовать презерватив.

- Мы уже обсуждали это, Доминик. Пожалуйста, не раздумывай слишком долго, иначе я потеряю всю свою храбрость.

Он делает малюсенький шаг назад. Но глаза ни на миг не отпускают мои.

- Эйлин, если ты не готова, я не желаю делать этого.

Я сокращаю расстояние, которое он пытается проложить между нами, и кладу обе руки Доминику на грудь.

- Пожалуйста, позволь мне почувствовать, дай мне увидеть с тобой яркие краски.

С улыбкой на губах Доминик берет меня за руку и ведет в центр нашей - теперь безмятежной - светло зеленой спальни.

- Смотри только мне в глаза, никуда больше. Хорошо? - говорит он, вставая передо мной на колени.

- Хорошо, - дрожа от собственного возбуждения и потребности, шепчу я.

С горящим взором и нежными губами, Доминик наклоняется вперед и через одежду целует мой живот, чуть-чуть выше пупка. Руками скользит мне под попку и притягивает к себе.

Медленно передвигает руки вперед и одним легким движением расстегивает пуговицу. Он наклоняется вперед и трется своим сочным, теплым ртом о мою оголенную кожу.

Я запускаю пальца в его волосы и нежно тяну, поигрывая с густыми, темными прядями.

- Мммм, - стонет он, снова целуя меня в то же самое место, слегка засасывая кожу в рот.

Расстегивает вторую пуговицу и опускает губы немного ниже, касаясь моей тазобедренной кости.

Я сильнее тяну его за волосы и закрываю глаза, когда по телу прокатывается волна желания. Меня сотрясает дрожь желания, наполняя живот предвкушением.

- Держи глаза открытыми, Эйлин. Мне необходимо видеть тебя. - Голос Доминика полон похоти.

Мои глаза открываются, и я вижу, как Доминик глядит на меня, расстегивая третью пуговицу и глубоко вдыхая, целует меня через трусики.

Он спускает мои джинсы вниз по бедрам, и я выступаю из них. Его руки ни на миг не оставляют мое жаждущее тело.

Когда Доминик встает, мои глаза фокусируются на его груди, быстро поднимающейся и опадающей, пока его руки перемещаются на мою талию и, подняв футболку, обнаруживают под ней оголенную кожу. Я запускаю свои руки под его рубашку и провожу вверх по спине, медленно поднимая ткань.

Доминик поднимает руки, и я встаю на цыпочки, чтобы через голову стянуть с него рубашку.

Не задумываясь, бросаю ее на пол и гляжу на темную поросль на груди. Подойдя поближе, легонько целую его там, где сердце.

Провожу языком вокруг соска, пока Доминик запускает руки мне в волосы и сжимает пальцы в кулак. Он не принуждает меня, но показывает, что хочет, чтобы я продолжала ласкать языком его разгоряченную кожу.

Тепло перерастает в жар, сладость становится опьяняющей.

Когда я, дразня, нежно провожу языком вокруг его соска, слегка посасывая, слышу, как гулко стучит сердце Доминика. Его хватка в моих волосах усиливается, и он удерживает меня немного дольше там, где ему хочется. Касаясь моего подбородка, Доминик поднимает мое лицо и увлекает меня поцелуем. Его язык ласкает мой, а руки тянут вверх подол моей футболки.

Наш поцелуй ненадолго прерывается, когда он раздевает меня, бросая мою футболку рядом с его рубашкой, создавая тем самым кучу брошенной одежды.

Стою в трусиках и лифчике и гляжу вниз на свои отвратительные шрамы, светящиеся на бледной коже, которая уже окрасилась возбужденным румянцем.

- Не отводи глаз, - требует он.

Я киваю и снова смотрю ему в глаза.

Трясущимися пальцами, дотрагиваюсь до его груди, спускаясь по животу вниз, к пуговице джинсов.

Мои прикосновения не такие уверенные, как его, но мне удается расстегнуть пуговицу и молнию и стянуть с него джинсы.

Я хочу его.

Он нужен мне.

Мне нужно это.

Во мне нарастает необходимость стать ближе к нему, и я хочу большего.

- Мне надо почувствовать тебя, - говорю я срывающимся голосом.

Прикрытые глаза полны желания, плещущегося расплавленным облаком в темноте его страстного взгляда.

Доминик наклоняется, чтобы расстегнуть мой бюстгальтер и, вдруг, мне уже не хочется, чтобы он видел, какая я. Как только бюстгальтер снят, я прикрываю руками грудь и делаю шаг назад, не глядя на Доминика.

- Ты же не закрывалась от меня на пруду, и я не хочу, чтобы ты пряталась от меня теперь. То, что сейчас между нами, прекрасно, как и женщина передо мной.

Меня трясет, дыхание выходит быстрым и неровным, но по другой причине. Ему не понравится увиденное. Одна из моих грудей пострадала сильнее, она полностью покрыта шрамами. Все мое тело покрыто порезами и отметинами.

- Пожалуйста, - шепчет он. - Позволь мне увидеть тебя.

Я стою, словно корнями приросла к месту, слезы катятся, а в ушах, откуда-то из глубины, звучит эхом барабанная дробь.

Опускаю вниз руки и впервые позволяю Доминику увидеть мои шрамы и все мое уродство.

- Совершенна, - нежно бормочет он, достаточно громко, чтобы я услышала его.

Спокойными, размеренными движениями, Доминик поднимает руки, чтобы дотронуться до моей груди. Держа в каждой ладони по груди, он сжимает руки вокруг них и нежно мнет своими прохладными пальцами.

- Просто совершенна, - низким голосом повторяет он.

По моей щеке скатывается слеза.

Он действительно любит меня. Иначе он бы ушел в ту же самую минуту, когда увидел меня без защищающих доспехов. Одежды, защищающей меня, словно доспехи.

- Я люблю тебя, - заявляет Доминик и берет в теплые ладони мое лицо, пристально глядя в глаза. - Можно? - спрашивает он, скользя руками вниз, к моим трусикам.

Не смея отвести от него взгляда, киваю.

Улыбаясь, Доминик запускает большие пальцы за резинку трусиков и тянет их вниз по ногам. Потом быстро проделывает то же самое со своими боксерами. Глядя вниз, я встречаю большой, восхитительный и определенно эрегированный член.

Ух ты.

- Пойдем. - Доминик протягивает руку и ведет меня к нашей постели. Я ложусь и протягиваю ему свою.

Доминик залазит на кровать, и мои ноги бессовестно раскрываются, чтобы принять его тело.

- Держи глаза открытыми и все время смотри на меня. Не отводи взгляда и не закрывай глаз.

- Хорошо, - говорю я.

- Детка, разреши мне боготворить твоё тело. Позволь любить твою душу. - Доминик целует меня с такой нежностью, а затем проводит влажными губами и языком дорожку до подбородка, покусывая и посасывая воспаленную кожу.