Рина Зелиева - Купаясь в солнечных лучах. Часть 2

Перед глазами летали черные мухи, сознание уплывало… “Держаться нету больше сил”, - металлическим голосом пропели в моем мозгу чувства словами из старого мультика. А дальше… Дальше ничего.

Странно… Какие ужасы иногда снятся. Правильно мне Татьяна говорила: нельзя есть на ночь, тем более тяжелую пищу. Дискомфорт организма в купе с непреодолимым желанием спать рождает кошмары.

Как сквозь вату, я пробивалась к голосам, вонзающимся, вкручивающимся в мои виски, как бытовая дрель. Вы когда-нибудь слышали этот звук? Словно мозг дробят.

- Она умерла? - нежный обеспокоенный голос, знакомый, но даже тихий и мелодичный, он меня убивал.

Я не желала всплывать, жаждала остаться там, в своих грезах. Но звуки безжалостно пробивались сквозь плотную занавесь.

- Нет. Дышит, - это Юрик. Юрик!

Я открыла глаза, тут же зажмурившись от обжигающего света, казалось бы, и не такой уж яркой лампочки, одиноко висевшей посреди потолка. Это они! Сладкая парочка! Как же я рада их видеть живыми и относительно здоровыми, если не принимать во внимание синяки и ссадины. Удручало только одно: мы сидели в комнате заброшенной покинутой квартиры, о чем говорил беспорядок, царивший вокруг. Кто-то тут собирался в жуткой спешке, складывая все самое необходимое, оставляя нажитое и неподъемное. Сокрушало то, что мы все трое были привязаны к крепким стульям, на которых и расположились.

- Юра, Юля! Вы Живы! - хрипло, но громко выдала я.

- Юраша, она живая, - взвизгнула счастливо девчонка, радуя своей адекватностью на фоне сложившихся обстоятельств.

- Где Гера и Митя? - паренек мыслил не только четко, но и в нужном направлении.

Закрыв глаза, едва внятно прошептала:

- Геры больше нет. А Митя… Митя.., - из глаз потекли слезы.

Вот уж не думала, что в человеческом организме такие запасы жидкости. Пить хотелось до новой потери сознания. Нельзя так над людьми издеваться. Борясь с надвигающимся туманом, я пересохшими губами поведала свою эпопею. В ответ молодожены мне рассказали, как попались практически сразу же. Они решили проявить инициативу и надыбать что-то свое. На том и погорели, взятые в плен боевиками.

- Зачем мы им? - задала, наконец, я самый первоочередно терзавший меня вопрос.

- Скорее всего, выкуп потребуют, - рационально пояснил Юра. - Обычная практика. Мне только одно непонятно: почему за Ингу никто ничего не просил?

- Инга - моя сестра, - объяснила тут же Юля. - Ее мы месяца три разыскиваем.

- Знаю, - у меня начиналась лихорадка, бросало то в жар, то в холод, - Митя рассказал. За нас тоже выкуп? - Слова уже никак не слушались и текли сами по себе в разнобой.

- А у тебя богатые родственники есть? - спросил озадаченно парень.

Меня вроде бы на такой простой и очевидный вопрос вдруг неожиданно пробрало так, что мои “сокамерники” даже ошалели. Офигительное должно быть зрелище: ободранное, замызганное, едва живое создание предположительно женского пола ржет сдавленно, но от этого ничуть не менее заливисто над такой последовательной и разумной попыткой прояснить ситуацию.

- Я и есть самый богатый родственник, - выдавила сквозь горловые позывы, - чуете, в чем фишка?

- Писец, - пробормотал Юра.

- Аут, - прокомментировала Юля.

Ну, разве не смешно? Я кинулась, ломая ноги, выручать из беды любимого, а в результате придется выручать меня.

Дверь в маленькую комнатушку со стуком отворилась, и в нее зашли наши тюремщики во главе с тем самым большим мужиком, который рассматривал меня вначале на предмет ценности моей персоны.

Глава 4.

Не в деньгах счастье.

Но вспять безумцев не поворотить,

Они уже согласны заплатить.

Любой ценой - и жизнью бы рискнули,

Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить

Волшебную невидимую нить,

Которую меж ними протянули…

Песня.

Вслед небритым здоровяком, судя по поведению, главарем этой шайки, в помещение ввалились еще трое бородатых мужчин, одним из которых был уже знакомый мне толмач Кифа. Ну, тут все ясненько: и нашим и вашим давай спляшем. Быстренько же он меняет клиентов. Все верно: мы-то уже ему заплатить не сможем. Точнее, сможем, но не ему. Только бизнес, ничего личного.

- А чего они все такие заросшие? - полюбопытствовала шепотом я у Юрика.

- У них бриться перед боем считается плохой приметой, - также тихо пояснил тот.

Похитители молча застыли напротив нас, внимательно разглядывая всю троицу. Мы тоже сидели, ни произнося ни слова, в свою очередь рассматривая их, пытаясь разгадать, какую угрозу они с собой принесли. Юлька безмолвно рыдала, ее муж замер в оцепенении, не зная, как подбодрить женщин. Ему и самому поддержка бы не помешала. Что касается меня, то сил на проявление каких-либо чувств уже не было. Ощущая себя совершенно больной, я впадала в полное безразличие ко всему происходящему, неумолимо погружаясь дремотное инертное состояние, притупляющее боль и жажду. Через некоторое время вожак кивнул переводчику, и Кифа начал методичный допрос на очень плохом русском, нацеленный на выяснение платежеспособности каждого. Юра угадал. Мы их интересовали лишь, как предмет торга, некий товар, который можно будет обменять на денежные знаки.

Таким образом, после продолжительной игры в вопрос-ответ, затрудненной языковым барьером и стремительно нарастающей паникой плененных, бандиты установили, что у молодой пары денег нет. Они приехали сюда сами в надежде заработать. Их родители и родственники никакие не олигархи, и даже не особо богатые люди. Живут от зарплаты до зарплаты. Да и продавать кроме крохотной квартирки в совсем не престижном районе и старенькой машины больше нечего. Но и на это потребуется некоторое время.

Главарь, криво усмехнувшись, ловко, привычным движением выхватил из-за пояса нож и, оттянув голову Юльки назад за волосы, прижал острое лезвие к ее горлу, как раз там, где пульсировала тонкая голубая жилка. Девушка смертельно побледнела, ее глаза раскрылись так широко, что, казалось, заняли пол лица. Но она не издала ни звука, по-видимому, онемев от страха. Мое горло также перехватило, я умоляюще смотрела на Юру. В его взоре плескался безумный ужас, на глазах выступили слезы. Всем было понятно: держать тут бесполезных пленников никто не станет. Лишние проблемы им ни к чему, также как и лишние рты.

- Не трогай ее, умоляю, - прохрипел парень. - Я найду деньги.

От жуткой боязни за жизнь своей жены, он совсем осип, на его лбу выступила испарина. Парнишку колотило так, словно это у него, а не у меня была лихорадка.