Игорь Матвеев - Ты только живи

— Как знаешь.

В наступившей паузе она повернулась, отыскивая глазами официантку, а я ковырнул вилкой кусок отбивной, который оставил приличия ради, и задумался.

Наверное, мы должны были поплакаться друг другу в жилетку — что мы и сделали. Она потеряла любимого человека, я — тоже. Но что дальше? Чем я мог помочь ей, а она — мне? Потерянной любви можно противопоставить новую любовь, но Инна — она же по-прежнему любит своего Захаропулоса. И пригласила меня совсем не за этим. А зачем? К чему этот ее рассказ о каких-то монетах и письмах?

Официантка подошла, положила бумажку со счетом и удалилась. Инна достала из сумочки несколько купюр, положила на скатерть и придавила пепельницей.

Мы вышли из «Пиццы-плюс». Стемнело. Дождь так и не начался, но немного похолодало. «Набросить на нее, что ли, свою джинсовую куртку?» — подумал я, но не решился: это было бы слишком похоже на юных влюбленных — а мы не были ни тем, ни другим.

— Тебе куда? — спросил я.

— На Комарова.

Некоторое время мы шли молча. Вопрос: «Что дальше?» — не сейчас, а вообще — продолжал оставаться без ответа.

— Ты знаешь, Игорь, — начала она. — Ничто в этой жизни не происходит просто так. Я не верю в Бога, но я верю в судьбу. Хотя это может быть одно и то же. И если я обратила внимание на твое объявление и позвонила — это не случайность. Так было задумано. Не мной и не тобой. Там. Ведь тебе больше никто не звонил?

— Нет.

— Я шла era эту встречу, не имея ясного плана в голове. Теперь у меня появилось чувство, что ты можешь помочь мне. И я почему-то думаю, что когда-нибудь смогу отплатить тебе тем же. Не деньгами — чем-то другим.

— И в чем же он состоит, этот твой план?

— Ты поможешь мне искать моего мужа.

Оба-на! Я даже остановился. Тоже мне, частный детектив Перри Мейсон! Впрочем, Мейсон, кажется, был адвокатом.

— Где? В Греции, что ли?!

Сзади послышался стук каблуков и смех. Нас догоняла влюбленная парочка. Инна подождала, пока парень и девушка обгонят нас, потом, понизив голос, продолжала:

— Почему бы и нет? Я планировала просить об этом одного своего знакомого, честно говоря, не очень мне симпатичного. Но он поставил жесткие временные рамки — две недели. Что можно сделать за две недели? И вот я нашла тебя, человека, который сейчас не работает, а значит, не ограничен во времени. Повторяю, что бы ты там ни думал, наша встреча — не случайность.

— А милиция? Туда ты обращалась?

— «Ищут пожарные, ищет милиция…» — процитировала она. — Не смеши: он же не в соседнем лесопарке пропал!

— Почему ты не поедешь сама? — суховато спросил я.

Честно говоря, мне не понравилось это ее категоричное: «Ты поможешь мне искать моего мужа». Вот уж действительно без меня меня женили!

— Потому что не могу: у меня парализована мать, и врачи говорят, что… в общем, она в таком состоянии, что в любую минуту может случиться… самое худшее. А я у нее одна. Мне пришлось выбирать между двумя самыми близкими мне людьми: мужем и мамой. И я выбрала обоих: я останусь с мамой до последнего, но попытаюсь найти Дмитрия, чего бы мне это ни стоило!

— Почему не нанять для матери сиделку?

— Я думала об этом. Она и слышать не хочет! «Как заболела, так и стала никому не нужной!» До слез дело доходило, до истерики. Я поняла, что это может убить ее даже раньше, чем болезнь.

«Но если судить по возрасту моей новой знакомой, у нее должны быть совсем взрослые дети», — мелькнула мысль.

— А твои дети?

— У меня нет детей, — коротко ответила она.

— Но язык? Я по-гречески, как говорится, ни бум-бум.

— Английский-то ты знаешь?

— Ну, не так чтобы очень…

— Неважно. С пакистанцами же ты как-то объяснялся? К тому же в Греции много понтийцев из бывшего Союза: в 90-е годы многие уезжали. Дима тоже подумывал уехать, пока… пока не встретил меня, — каким-то особым, нежным и одновременно грустным, тоном добавила Инна, и я почувствовал, что так может говорить только очень любящий человек.

Несколько минут я переваривал ее слова. Ну ладно, допустим — только допустим! — что я согласен. Каким образом, дорогая Инна, искать твоего мужа? Обивать пороги греческого филиала Интерпола? Но занимаются ли они поисками пропавших граждан или ищут только преступников? Сделать еще один запрос в их МИД? Или сразу рвануть на эти, как их… Самотраки и опрашивать островитян, не встречали ли они случайно человека такого-то возраста и такой-то внешности? А может вообще никуда не ездить, а просто дать объявление в телепередачу «Ищу тебя»: глядишь, кто-то, владеющий информацией, и откликнется?

— Я и сама еще точно не знаю, — вдруг произнесла она. — Но думаю, надо ехать в Александруполис и там, уже на месте решать, что предпринять. Полагаю, стоит попытаться пройти тем маршрутом, которым должен был пройти Дима, — какие-то следы он не мог не оставить! Завтра я расскажу тебе все поподробнее.

В сумраке плохо освещенной улицы возникли очертания первой девятиэтажки на Комарова. Мы остановились. Мимо проехала иномарка, на секунду обдав нас бледно-желтым светом фар. Из кабины глухо бухали аккорды «тяжелого» рока.

— Все, дальше не провожай. Здесь мы и живем… с мамой.

Как с ней попрощаться? Пожать руку? Поблагодарить за приятный вечер? Поцеловать?

Инна вдруг мягкими теплыми губами коснулась моей щеки и прошептала:

— Все будет хорошо, Игорь. И у тебя, и у меня. Я завтра позвоню.

И она направилась к подъезду.

— Странная история, — думал я, возвращаясь домой под начавшим накрапывать дождиком. — И самое удивительное: насчет неслучайностей эта Инна, похоже, права! Мог я не писать свое дурацкое объявление? Мог. Но ведь написал! Могла она не открыть эту газету, которую, по ее словам, вообще не имеет обыкновения читать? Могла. Но открыла. Мог мне по этому объявлению позвонить кто-то другой? Мог. Но позвонила она. Черт его знает, может, действительно где-то все решается за нас? И эта череда случайных неслучайностей просто подталкивала меня принять ее предложение: как известно, против судьбы не попрешь!

К тому же надо быть круглым дураком, чтобы отказаться поехать в Грецию на халяву! Если подумать, она же нанимает меня, даст мне работу — которой мне после, как нынче выражаются, облома с Нигерией очень не хватает. А так Инна оплатит мои расходы и, конечно, добавит энную сумму сверху. Как я буду искать ее горячо любимого Диму — пусть решает сама. Что скажет, то и сделаю. Куда скажет — туда и поеду».

Я вспомнил большие печальные глаза Инны, в которых глубоко-глубоко, почти на самом дне, еще теплилась надежда, и подумал: «К тому же если женщина видит в тебе свой последний шанс, отказываться будет не по-мужски».