Хитрюга - Настоящее зрение (СИ)

- Я Дженни…

- Дженни Саймон. Я знаю, - ответил хозяин дома абсолютно безразлично.

- Знаешь?

- Мне сказал преподобный Стивенсон. Он вчера приходил ко мне.

- Вездесущ, как и его Босс? – усмехнулась она, но тут же прекратила, заметив, что на его лице не дрогнула ни одна мышца. - Приятно познакомиться.

Дженни уже собиралась протянуть ему руку, но вспомнила, что он ее не увидит, и тут же передумала. Этот разговор был хоть и самым длинным за время их знакомства, он не был самым приятным точно. Джеймс всё ещё стоял на лестнице и, как ей казалось, чувствовал ее неуверенность и некий страх, наслаждаясь им. Потом он резко развернулся и снова стал подниматься по лестнице, оставляя ее в одиночестве.

- Мне тоже приятно, - произнес парень и полностью скрылся на втором этаже.

- Оно и видно, - пробубнила себе под нос девушка и направилась на кухню готовить обед. – Уж лучше свернуть себе шею, чем такое.

Глава 6.

Учебная неделя подходила к концу, а это означало, что впереди были выходные и два дня ничегонеделанья. Именно поэтому в пятницу Дженни, окрыленная, парила по дому Джеймса, напевая себе под нос веселые мотивы песни, которую услышала по радио по дороге сюда.

У нее не было планов на этот уикенд: Мэнди, лучшая подруга с того момента, как они переехали сюда, и просто хороший человек, предложила небольшой компаниеё съездить в Сан-Франциско и провести выходные там. Питер и остальные ребята загорелись этой идей, кроме самой Дженни. Она отказалась, сославшись на то, что приезжают родители, а ей бы хотелось их увидеть.

Конечно, это было враньем. Чета Саймон не приезжала в эти выходные, как и в прошлые, и в позапрошлые. Девушке даже показалось, что они взяли нового ребенка и, рванув с ним в Вегас, забыли про старого. Конечно, это могло быть правдой, но она сомневалась в такой возможности. Если им не хватало времени на одного ребенка, то о втором можно было молчать.

Поэтому, соврав друзьям о своих планах, Дженни собиралась два дня провести дома, радуясь тому, что приехала Рейчел, и с ней-то уж они повеселятся, как следует: посмотрят огромное количество фильмов, закажут множество вкусной, но вредной еды под нескончаемые причитания тети, что это вредно для фигуры. Потом займутся кучей девичьих дел, включая маникюр, педикюр и какую-нибудь невероятную прическу, которая будет держаться на их головах усилием воли и несколькими баллончиками лака для волос.

Ей нравилось, когда на выходных она оставалась не одна. В будни чувство одиночества не было таким острым, как в два остальных дня. Учеба, друзья и вечеринки занимали большую часть времени, но на уикенд как назло не происходило ничего. Все отдыхали от учебных занятий, друзей и вечеринок, не вставая с постели и не считая нужным даже кому-нибудь звонить. Именно поэтому Дженни была рада, что в доме был кто-то ещё. Если же Рейчел уезжала в свои очередные «приключения», а родители не приезжали по определенным причинам, то она отправлялась к Мэнди, живущей всего через три дома от нее.

Они имели много общего: единственные дети у довольно занятых родителях, работающих адвокатами и сумеющими переспорить даже Сатану. Она как-то дискутировала с ее отцом, мистером Картером, и в итоге оказалось виновата в том, что не поддерживает политику демократов, а это было для него сродни умышленному убийству всего Сан-Рафи́. После этого случая Дженни старалась держать язык за зубами, если случайно натыкалась на них, когда приходила к их дочери. Сама же Мэнди воспитывалась бабушкой Терезой, которая в свое время была любовницей одного из членов итальянской мафии в пятидесятых годах в Бруклине. Слушая ее рассказы и удивляясь, как она до сих пор осталась жива, зная все то, что рассказывала внучке и ее подруге, не побывав ни разу в кабинете ни одного следователя из органов безопасности, не будучи похищенной и потом устроившей спокойную жизнь с продавцом мебели, родив ему двух сыновей и дочь, девушка решила, что смотрит слишком много детективных фильмов и сериалов.

Дженни вытерла руки о полотенце и собралась уходить домой, предаваясь мечтам об огромной пицце с грибами и салями. Выйдя в большую комнату, она заметила Джеймса, сидящего на диване и, судя по всему, читающего книгу. Он водил пальцами по поверхности страницы и, когда пальцы доходили до конца страницы, переворачивал и продолжал изучать уже новую. Стоя у двери и распуская волосы, которые она убрала на время уборки и готовки, девушка задумалась: говорить ему об уходе или он сам все поймет? В другой раз, когда парень закрывался в комнате или в мастерской, куда девушка напрочь пыталась забыть дорогу, Дженни просто покидала этот дом, не имея желания кричать об этом. Но теперь он тут, и это немного усложняло ее положение. С того раза, как они «познакомились», ни с ее стороны, ни со стороны хозяина дома не проявлялась инициатива к общению, что, в принципе, обоих устраивало. Ну, Дженни так точно.

- Я ухожу, - как можно тише сказала она, дотрагиваясь ладонью до дверной ручки и уже жалея, что открыла рот.

Но, видимо, ему не особо было это интересно, потому что он даже не повернулся на ее голос.

- Ну и хорошо, - ответила девушка сама себе и почти что переступила порог, когда услышала его слова:

- Приятных выходных.

Это заявление ее немного удивило и застало врасплох.

- Спасибо. И тебе тоже, - как можно вежливее и дружелюбно проговорила Дженни и закрыла за собой дверь.

Пока она медленно спускалась по ступенькам крыльца, ее мысли строили гипотезы, почему и зачем он ей пожелал это? Из вежливости или по привычке? Странно, что раньше он особо не отличался ни тем, ни другим.

Она села в машину, завела ее и решила, что раз уговоры Стивенсона были более дружелюбными, то возымели хоть какой-то, но результат. Медленно выезжая из старой части города и проезжая мимо церкви, ее не покидало любопытство, что же сказал ему преподобный и что утаил от бедного парня?

Глава 7.

Выползая из машины в понедельник и направляясь на отработку, Дженни думала, что жадность и куриные крылышки до добра ее не доведут. Переев вторых из-за первого, сейчас она поняла, что слишком сильно переоценила размер своего желудка. На автомате стуча в знакомую дверь, она потирала свой живот в надежде, что тяжесть и боль пройдут от этих волшебных прикосновений. Шансов для этого было столько же, сколько и для того, что сейчас ей откроет единорог и пригласит в шоколадный рай или хотя бы на фабрику Вилли Вонка. При воспоминании о сладостях внутри всё закололо, и она оперлась на стену, закрывая глаза.

Послышался звук открывающейся двери. Странно, но никто не спросил, кто находится за дверями. Но и в этом сегодня был плюс – голова совсем не работала в том направлении, а