Айрис Джоансен - Звездочка светлая

– Какой именно? – с деланным безразличием спросила Квинби, вглядываясь в разводы кофейной гущи на дне чашки.

– Я оказалась во власти его обаяния, и теперь он вертит мной как хочет.

Квинби не могла поверить, что такая зрелая, уверенная в себе женщина может оказаться во власти кого-либо и чего-либо.

– Выходит, он неплохо умеет манипулировать людьми? – осведомилась Квинби.

– Гуннар-то? «Манипулировать» – слишком слабо сказано. Он просто меняет все вокруг себя таким образом, чтобы ему было удобно, но, надо признать, никогда не использует людей в своих целях. И каким-то непонятным образом после его вмешательства все меняется в лучшую сторону. – Лицо Марты смягчилось. – Гуннар еще тот фрукт!

Да, подумала Квинби, похоже, он умеет очаровать любого.

– Вы разрешили ему поднять самолет в воздух? – спросила она.

Марта кивнула и выпрямилась в полный рост.

– Он с самого начала знал, что я не смогу ему отказать. Гуннар, как никто другой, умеет читать чужие мысли, будто проникает внутрь собеседника. У него прямо какой-то дар в этом смысле.

Проникает внутрь… Это звучало забавно.

Марта повернулась и напоследок обронила:

– Думаю, мне лучше вернуться в кабину, пока Гуннар не решил отвезти нас на Багамские острова вместо Олбани. Он, знаете ли, вполне на такое способен.

– Не знаю. Мы с ним еще мало знакомы. Марта бросила на нее быстрый взгляд через плечо.

– И вы ему не доверяете? Квинби посмотрела ей в глаза.

– А я должна? Вы же сами только что сказали мне, что он – безрассудный и избалованный.

– Первое – правда, но я не говорила вам, что он избалован. Гуннар умеет получать все, что захочет, но не потому, что он требует этого. Это объясняется лишь тем, что он… – Она помолчала, подыскивая подходящее слово? –…любящий.

– Любящий? Марта кивнула.

– Я никогда не размышляла об этом. Но, наверное, это вполне естественно – отдавать все человеку, который любит тебя и считает особенной. Так вот, Гуннар считает особенными всех, с кем общается, и, я уверена, на свете существует очень немного людей, которых он не любит.

– Вы нарисовали очень необычный портрет.

– Сами увидите. – Марта положила ладонь на ручку дверцы, ведущей в кабину пилотов. – Тем более что он действительно необычный.

Да здесь все необычно, в растерянности размышляла Квинби. Какая-то загадочная корпорация, которая формирует команды, состоящие из бабушек и головорезов, чтобы остудить пыл последних, ребенок, страдающий от какого-то таинственного недуга, мужчина, перед которым все преклоняются потому, что он, видите ли, «любящий».

Если в ней еще осталась хотя бы капля рассудка, сразу же после того, как «Лэр-джет» приземлится в Олбани, Квинби следует первым же рейсом вылететь в Миннесоту. Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз навещала своих родителей? Как-то они справляются на своей ферме? Даже подумать страшно! Она скопила достаточно денег, чтобы продержаться несколько месяцев, так что без этой работы можно и обойтись.

Дверь кабины открылась, и на пороге появился Гуннар Нильсен. Обернувшись, он сказал:

– Но в мае в Монте-Карло так красиво! Прилетим мы днем раньше или днем позже – какая разница?

– Мы летим в Олбани, и никаких разговоров! – стальным голосом ответила Марта.

– Ладно, – вздохнул Гуннар. – Я просто подумал, что Квинби будет любопытно хоть раз в жизни сыграть в рулетку. – С этими словами он закрыл дверь и, дружелюбно улыбаясь, направился к креслу Квинби. – Я сделал все, что мог. Марта иногда бывает так же неумолима, как старший сержант, который командовал мной, когда я был в армии. – Мужчина плюхнулся в соседнее кресло, и Квинби ощутила исходящий от него свежий и горьковатый запах одеколона. – Похоже, мы направляемся прямиком в штат Нью-Йорк. А мне так хотелось увидеть вас в изумрудном платье от Диора, перебирающей фишки возле стола с рулеткой! – Его глаза, устремленные на нее, сузились. – А может быть, даже с сигаретой в длинном янтарном мундштуке.

– Я не играю в азартные игры, у меня нет и, судя по всему, никогда не будет платья от Диора, и я не курю, – сухо отчеканила Квинби. – В Монте-Карло как-нибудь обойдутся и без меня. Для своего «портрета в интерьере» вы выбрали не ту женщину.

На его губах заиграла ленивая улыбка.

– А, по-моему, наоборот. Мне кажется, я выбрал именно ту женщину, которую надо. Теперь мне остается и вас приучить к этой мысли.

У Квинби снова перехватило горло, и она торопливо отпила кофе.

– Не сомневаюсь, что вы привыкли иметь дело с умопомрачительными женщинами, которые удачно вписываются в обычный для Монте-Карло интерьер, но, уверяю вас, я там буду совершенно не к месту. Я не принадлежу к кругу избранных.

– Мне это известно, – усмехнулся Гуннар. – Именно поэтому вы будете выглядеть там просто потрясающе. Вы бы не стали воспринимать всю эту дребедень всерьез и получили бы массу удовольствия.

Обдумав его слова, Квинби с удивлением поняла, что и впрямь получила бы удовольствие от такого непривычного развлечения.

– Как вы умеете понимать людей!

– В общем-то, да. Случается, конечно, что и я проявляю близорукость, но в отношении вас у меня повышенная чувствительность. – Гуннар неотрывно смотрел на Квинби. – Хорошо, что вы не курите.

– Почему?

– Это заставило бы меня волноваться за ваше здоровье, – бесхитростно ответил он.

Внутри Квинби разлилась теплая, словно солнечный свет, волна безотчетной благодарности. Она с трудом отвела от него глаза.

– Это всего лишь проявление здравого смысла – воздерживаться от курения, которое, как вы только что сами сказали, вредно для здоровья.

– И все же я продолжаю настаивать на том, что вы в своих поступках не всегда руководствуетесь здравым смыслом.

– Я сказала, что вы понимаете людей, но не говорила, что вы способны читать мысли, – возразила Квинби. – Для того, чтобы судить о таких вещах, вы еще недостаточно хорошо меня знаете.

Гуннар снова улыбнулся.

– Я и не утверждаю, что могу читать ваши мысли, но мне кажется, что я вас все-таки знаю, Квинби. – Его улыбка растаяла. – Прежде, чем ваша кандидатура на эту должность была рассмотрена, вашу биографию внимательно изучили.

Ее взгляд метнулся к его лицу.

– Мою биографию? Изучили?

– Ну-ну, не стоит так возмущаться. Вы же сами понимаете: Джон и Элизабет могли доверить своего сына только надежному человеку.

– В Лондоне, в агентстве по найму, на которое я работаю, есть мое исчерпывающее досье. Не понимаю, для чего могли потребоваться какие-то дополнительные… исследования.

– В досье содержится лишь поверхностная информация, – проговорил Гуннар и, глядя в потолок, заговорил по памяти: