Кэролайн Хаддад - Отмщение

Когда в конференц-зал вошла адвокат Тамара Литевски, женщины без особого удивления сразу распознали в ней тип, очень похожий на тот, к которому принадлежали и они сами. Лет ей было никак не меньше сорока, хотя не всякий глаз смог бы разглядеть истинный возраст этой сильной и холеной женщины. Тамара, несомненно, производила впечатление уверенности и успеха. Но это ли самое главное для женщин, тем более в таком возрасте? Да, женщинам приходится преуспевать, приходится карабкаться к успеху, ведь в наше время совершенно невозможно, почти самоубийственно, пустить свою жизнь на самотек. Жизнь должна быть расписана по минутам, обязана укладываться в жесткие рамки. Внешняя привлекательность, выгодное положение в обществе, связи, молодость, доступная теперь благодаря современной медицинской науке, и хорошее образование — вот к чему вынуждена стремиться женщина. И женщина достигает этого. Контролю неподвластна только любовь. Сколь многие внешне преуспевающие женщины отчаянно мечутся в погоне за ускользающим нектаром любви! Вот она, любовь, кажется, найдена, но видение, мимоходом залетевшее в омут житейской суеты, вдруг в одночасье рассеивается. Несчастная повержена и разбита. Любовь не вяжется с образом деловой и преуспевающей женщины, потому что любить — это значит отдать себя во власть другому, верить ему всем сердцем. Не глупо ли это? Ведь такая доверчивость может оказаться ошибкой и даже может привести к непоправимым последствиям. Доверчивость порой соседствует с предательством.

Поэтому Тамара Литевски не верила никому. Она села за поддельный — или настоящий — французский антикварный стол и заученно улыбнулась посетительницам.

— Я не буду читать вам весь текст завещания Томми Паттерсона, — приступила она к делу, — но если вы пожелаете, то получите ксерокопии полного текста. Томми, как все мы знаем, был щедрым и великодушным, повторять это вам излишне. Поэтому, кроме своих родственников, Томми включил в завещание более пятидесяти людей, которых он когда-либо встречал на своем извилистом жизненном пути и которым он оставил ту или иную часть своего состояния. Большинство из этих людей наследует небольшие суммы. Я думаю, что такими скромными посмертными дарами Томми просто хотел напомнить своим добрым знакомым, что он не забыл о них. Теперь, что касается вас четверых…

Тамара оторвалась от бумаг и подняла глаза на женщин. Под ее взглядом они слегка заерзали. Нет, «заерзали» — это, пожалуй, уничижительное для них слово. Жены Томми Паттерсона всего лишь чуть поудобнее устроились в креслах.

— Для каждой из вас, — продолжила адвокат, — в своем завещании Томми оставил письмо. Согласно его ясно выраженной последней воле, эти письма должны быть зачитаны вам при обязательном условии, что во время чтения должны присутствовать все четверо. Благодарю вас за ваше любезное согласие с этим требованием.

Тамара аккуратно перелистала страницы до места, где начинались письма Томми к женам.

— «Для Одель Лэйси Паттерсон Хэмптон в качестве награды за счастливо прожитые наши с ней первые годы я оставляю сумму в 10 ООО долларов в ее личное распоряжение. Кроме этого, в знак признания ее заслуг в добром попечительстве над несчастными женщинами и детьми, настоящим я передаю авторские права на мою готовящуюся к выходу в свет книгу «Оглянись на любовь» приюту «Сестры бури», исполнительным директором которого является Одель. Я знаю, что Одель наилучшим образом распорядится этими деньгами и они послужат ее важнейшему делу».

Ошеломленная Одель не сразу смогла поверить в свалившуюся на нее удачу. Много лет ей приходилось выбиваться из сил, чтобы обеспечить свой приют хотя бы самым необходимым, приходилось буквально умолять благотворителей, чтобы получить для своих подопечных пропитание, одеяла и мыло. А теперь Одель сможет купить для несчастных сирот и женщин все, что им надо, нанять им адвокатов. Ведь книги Томми пользуются успехом, переиздаются без конца. Что же тогда говорить о его последней книге «Оглянись на любовь»? Разумеется, все почитатели Томми непременно раскупят ее, и тираж будет немалый.

— Когда эта книга выйдет в свет? — спросила Одель.

— Приблизительно через четыре месяца, — ответила Тамара. — С тех пор как Томми погиб, издательство всячески старается ускорить процесс подготовки ее к печати, чтобы…

— Побыстрее нажиться, — закончила фразу вместо нее Грэйс.

— Однако, — продолжала Тамара, — я должна предупредить вас, миссис Хэмптон, что решение о передаче авторских прав вашему приюту было принято Томми совсем недавно, поэтому потребуется некоторое время, чтобы оформить все необходимые бумаги.

— Я не могу долго ждать, — заволновалась Одель, мой приют очень нуждается. Мои женщины…

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы вы как можно скорее получили деньги, — профессионально улыбнулась Тамара. — Мы все понимаем, как трудна жизнь в приютах. — Тамара перевела взгляд на Грэйс и продолжила чтение завещания: — «Для Грэйс Луизы Мэндлин Паттерсон, в благодарность за совместно прожитые годы, наполненные творческими усилиями, я оставляю сумму в 10 000 долларов в ее личное распоряжение. Кроме этого, я объявляю Грэйс Луизу Мэндлин Паттерсон наследницей моих неопубликованных записей. Пусть она распоряжается ими по своему усмотрению. В качестве распорядителя моих неопубликованных трудов Грэйс Луиза Мэндлин Паттерсон имеет право на пятьдесят процентов всех доходов, которые могут быть получены от использования моих бумаг. Долгое время и с большим интересом я следил за литературной карьерой Грэйс и пребываю в уверенности, что мои записи попадут в хорошие руки».

Грэйс Мэндлин едва сдержалась, чтобы не показать своего раздражения. На кой черт ей сдалась вся эта писанина Томми? Этот плодовитый борзописец писал свои опусы непрерывно, всегда и всюду, даже на салфетках и спичечных коробках. Как это нечестно с его стороны! Боже мой, как это похоже на Томми! Именно таким она знала его в годы близости. Занявшись увековечиванием его записей — а мир и так уже сыт по горло его словоблудием, — ей придется забросить собственные книги. Надо же было ему такое придумать! Как это характерно для Томми — думать, что она снова ради него будет готова на самопожертвование. С одной стороны, получая пятьдесят процентов от публикации его записей, она обогатится. Но с другой стороны, у нее и так уже достаточно денег. Нужно ли ей еще больше? Чертов Томми Паттерсон!

Подождав немного и убедившись, что не дождется от Грэйс слов благодарности или выражения каких-либо иных чувств, Тамара Литевски перешла к письму для Труди Шурфут.