Дженнифер Докторски - Kak_vspykhnulo_moe_leto_-_Dzhennifer_Salvato

 Но это официально. Я попала.

Я обещаю себе, что буду лучшей дочерью, как только разберусь с этим мега беспорядком с Джоуи. Возможно, мы сможем сказать друг другу, что сожалеем и начнем все сначала. Хочу ли я этого? В этом-то и кроется часть всей этой проблемы. И не думаю, что буду уверенна в этом, пока не поговорю с Джоуи. Зато я действительно знаю, что хочу, чтобы этот разговор быстрее состоялся. Смотрю на часы на микроволновке. Лиллиана и ее кузина Марисса скоро приедут и будут ждать меня в конце улицы. Если мне, конечно, удастся выбраться, мы собираемся проехаться мимо дома и работы Джоуи.

− Может быть, ей все же стоит поехать, − замечает мама. Она бегло просматривает маршрут поездки, который ей передал Мэтти.

 − Что?! − орет папа. – Мы же даже не знаем этих парней.

− Что ж, мы, конечно же, сперва должны позвонить их родителям, но ведь Мэтти тоже будет с ней, − говорит мама. Я не уверена, что мне нравится то, к чему она клонит.

− Посмотри, − продолжает мама. – Для меня это тоже не самый идеальный вариант развития событий. Но так Рози сможет держаться подальше от проблем до самого суда, и она смогла бы узнать много нового.

− Вы же не серьезно! – кричит Эдди. Его нос и лоб порозовели от солнца, а вокруг глаз остались белые круги в форме солнцезащитных очков. Ему реально стоит обзавестись солнцезащитным кремом лучшего качества – довольно трудно отнестись к вспышке гнева всерьез, когда перед тобой сидит «Мальчик Енот». Я еле сдерживаюсь, чтобы не высказать ему этого вслух. У меня уже и так предостаточно проблем.

− Не влезай, Эдди, − предупреждает его мама. – Иди лучше погуляй. Все вы. Я хочу поговорить с вашим отцом.

Выйдя наружу, я шлепаюсь задницей на мягкую кушетку на шезлонге. Мэтти и Эдди идут вглубь двора, чтобы покидать мяч. К нашему гаражу, который стоит поодаль от дома, прикреплено баскетбольное кольцо. Довольно круто, что Мэтти одновременно является не только Супер Зубрилой, но и чертовски хорошим игроком в баскетбол. К тому же он – единственный второкурсник, который играет в университетской баскетбольной команде. И этот факт не раз спасал его задницу от пинков и побоев.

Я закрываю глаза и представляю, что это обычная летняя ночь. Я начинаю злиться, потому что понимаю, что взорвав автомобиль бывшего парня и получив запретительный судебный приказ, я лишила себя права даже на каплю человеческого сочувствия. Никогда не смогу произнести этого вслух, но я не очень-то и жалею, что сделала это. Я все еще зла и обижена. Я была влюблена в Джоуи, он был моим первым настоящим парнем, и он мне изменил. С тех пор как мы расстались, я надеялась, что он говорил правду, когда сказал, что эта порочная оплошность ничего для него не значила. Поэтому, когда я увидела его со своей новой девушкой в пятницу на вечеринке у Кевина, это было так больно, словно мне раз десять подряд сделали эпиляцию воском в зоне бикини. Хоть я и знала о ней, но не думала, что они встречаются. Я и подумать не могла, что она вот так просто сможет умоститься в объятиях под его рукой, как раньше это делала я. Увидев его с ней... Я потеряла контроль.

Но на самом деле главный облом в том, что я все еще люблю его. В моей голове мы уже давно были семейной парой с двумя детьми, мы жили прямо здесь, в нашем городе, со всей моей огромной семьей. Возлюбленные из средней школы. И жили они долго и счастливо. Конец. Я знаю, что должна мечтать о колледже и карьере, но, честно говоря, вместо этого я каждый день я фантазирую лишь о своей свадьбе. Никто из моих родителей не учился в колледже, но посмотрите на жизнь, которую они построили вместе. Конечно, мы с Эдди иногда действуем друг другу на нервы, но мне все равно очень повезло. Мы все близки и нет никаких сомнений, что мы любим друг друга.

Два коротких автомобильных гудка, которые слышно в передней части дома, пробуждают меня от моих мыслей к реальности. Я встаю с шезлонга и быстро заглядываю в дверную щель. Мои родители в разгаре тихого разговора. Я приоткрываю дверь и пытаюсь вести себя как можно более непринужденно.

– Я иду наверх, – говорю я. Никто из родителей не обращает на меня внимания. Круто. Я делаю вид, что громко поднимаюсь наверх, а потом тихо спускаюсь на цыпочках. Сандалии я преждевременно сняла и несу в руках. Хорошо, что парадную дверь не видно из кухни. Пони спит на диване. Я не хочу, чтобы он проснулся и помчал на кухню за поводком, тем самым выдав меня с потрохами. Осторожно поворачиваю дверную ручку и выскакиваю на улицу, пообещав себе, что делаю подобную глупость в последний раз. По крайней мере, в ближайшее время.

Я сворачиваю за угол и иду к автомобилю Лиллианы. Она бьет меня кулаком в плечо, когда я сажусь в машину.

− Запретительный судебный приказ. Миленько.

Лиллиана и ее кузина Марисса ходят со мной в католическую церковь «Пресвятое Сердце». Мы презираем клетчатые узоры на ткани и разделяем совместную тихую ненависть к власти. Нас никогда не задерживали, мы всегда ладили практически со всеми. Я заметила, что девочки довольно хорошо относятся друг к другу до тех пор, пока вокруг них нет парней. Во всех школах для девочек есть свои группировки и кружки, но мои друзья не входят ни в одно из подобных объединений и считают себя слишком крутыми, чтобы состоять в студенческом совете или каком-то там испанском клубе. Но я совершенно не чувствую себя также круто, когда у меня такие проблемы. Я волнуюсь каждый раз, когда размышляю о том, что обо мне говорят люди. Что будет, когда снова начнется учеба? Неужели мне дадут одно из тех прозвищ для социальных отбросов, как «Взрывная девушка-психопатка» или что-то вроде того?

− Давайте уже быстрее покончим с поездкой мимо дома этого подонка, − говорит Лиллиана. − Потом мы собираемся вытащить тебя немного развеяться.

Лиллиана больше не скрывает, что ей никогда не нравился Джоуи. Потому что она безумно скучала по мне все это время. Мы с Джоуи всегда были неразлучны.

 − Я не могу пойти гулять. Я же под домашним арестом, вы не забыли? − напоминаю я. − Мне и так может влететь за то, что я тайком ускользнула из дома.

− Может, нам все-таки не стоит туда ехать, − замечает Марисса.

− Не будь такой трусихой, − огрызается Лиллиана.

− Запретительный судебный приказ – это вам не шутка. Рози может попасть в большие неприятности, если кто-нибудь увидит ее около его дома, − умоляет Марисса.

Мне жаль, что ей приходится переживать по этому поводу. В глубине души я хорошая девочка. Несколько месяцев назад я бы чувствовала себя точно так же. После того, как Джоуи мне изменил, во мне произошел своего рода психологический сдвиг. Конечно, я всегда могла вести себя довольно громко и закатывать драмы, но еще никогда прежде не устраивала подобных восстаний.