Папа в окне напротив (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

- Давай, скажи еще раз только чуть-чуть громче, чтобы дядя Егор услышал. 

При слове «дядя» Катя выпрямляется и немного отстраняется. Между  ними надрывается та хрупкая паутинка, что их связывала. 

- Знаешь, есть такая сказка «Русалочка». Там девочка тоже отдала свой голос. Читала такую сказку? - Катя машет головой из стороны в сторону. Ну да. Как-то это сказку мы обошли стороной. – Попросишь маму, она тебе почитает, хорошо? - Катя, улыбаясь, кивает, а Егор протягивает к ней навстречу кулак и предлагает стукнуться. 

Она же не мальчик так общаться и не знает этих жестов, но с Егором поднимает ручку в варежке, с собранными в кулачок пальчиками, а он легко стукает по ней. 

Только когда в груди начинает гореть от нехватки кислорода, понимаю, что я не дышу все это время. Как будто он все понимает и ждет, что я это скажу сама. 

- Давай, Русалочка, следующий раз, когда встретимся, расскажешь мне, почему та девочка перестала говорить, а потом почему не говоришь ты, договорились?

Дочка как под гипнозом. Смотрит только на него и, улыбаясь, кивает. Вроде и идет с ним на контакт, но держит дистанцию. Не так просто найти подход к ее сердцу и мыслям. 

Но сейчас точно понимаю, что я одна не справлюсь. Должен быть кто-то еще, кто найдет ключик к ней, кто поможет мне.  

- Пока, Русалочка. Скажешь мне «пока»? - Катя поднимает ручку и машет. – Нет, так не пойдет. Скажи губками «по-ка». Просто без звука. Вот так. И показывает, как это, одними губами. А я тебе открою один секрет. 

Секрет для женщины – это триггер, на который  клюнет любая, будь ей пять лет или двадцать семь. 

Дочка открывает губки и, еле шевеля ими, прощается. Она говорит с ним. Пусть без голоса, но говорит. Закатываю глаза верх и моргаю, чтобы не заплакать. Неужели есть еще надежда, что все когда-то будет хорошо.

И Егор, усмехнувшись, наклоняется к малышке и что-то шепчет на ухо, от чего та широко улыбается. Егор довольно подмигивает ей и поднимается. 

- Что ты ей сказал?

- Это наш секрет, да, Кать? – Подмигивает ей, а она складывает пальчики на ключ, замыкая ротик. - И почитай ей Русалочку.

- Нам пора уже. До свидания. 

Беру Катю за руку и ухожу. Не хочу, чтобы Егор начал спрашивать что-то еще. Есть вопросы, которые ей точно не стоит задавать.

Что он такого сказал ей? В голову лезут разные мысли. И все как одна об одном и том же. Не мог он понять и догадаться. У мужчин не такая развитая интуиция и наблюдательность. 

На следующий день

- Я уже полгода слышу от вас, что дело рассматривается! Что там рассматривать? Один человек погиб, второй прикован к постели. Что тут разбирать? Можете мне объяснить? 

- Запись с видеокамер случайно утеряна. Скорее всего, понадобилось в каком-то другом деле. Как только она к нам вернется, мы продолжим расследование. 

- Я на вас напишу заявление прокурору. Или нет, президенту. За затягивание расследования.  

- Пишите, ваше право, - отвечает так спокойно, будто знает, что ему за это ничего не будет или что я не решусь написать такое письмо. 

И я понимаю, что это бесполезно. Улики исчезают непонятно куда. Как будто кто-то прикрывает водителя. Понятно, что все куплено и ради моих крох адвокат  не хочет суетиться. 

- Чтобы вы тоже попали в такую ситуацию и ничего не могли сделать! - выплевываю слова, но он только усмехается в ответ. Охреневшие в край. Ничего не боятся. Даже если напишу письмо, оно дальше его мусорки не уйдет. 

Психую и от злости толкаю все, что попадается под руки, рассыпая на столе ручки и карандаши. 

- Я сейчас охрану вызову, истеричка. 

- Не надо, сама уйду. - Говорю сквозь зубы и, развернувшись, шагаю к выходу. Открываю дверь и специально заканчиваю громко. - Как будто я не знаю, что у вас тут все куплено. Да, пусть убийцы разгуливают по улице. Главное, чтобы потом вас туда же не отправили, когда вас совесть замучает. 

Накипело. Мужик за столом вскакивает, а я сильно хлопаю дверью. 

- Александра? 

Кажется, это имя скоро станет моим. Но я дергаюсь скорее на знакомый голос, чем на само имя. 

И вижу Егора темных брюках и такой же водолазке, подчеркивающей все его формы и мышцы. Рядом с ним мужчина его же возраста, но в форме. 

- Привет, - киваю ему, все еще не понимая, что он тут делает. - Ты тут работаешь? - С надеждой спрашиваю, а вдруг он тот, кто сможет мне помочь. 

- Нет, у меня друг тут работает. - Мужчина кивает мне, негромко здороваясь. - Это ты так громко тут возмущалась?

- Я. - Смотрю на безэмоциональное выражение лица этого «товарища» и понимаю, что они тут все покрывают друг друга. 

- Присмотрись к нему, - киваю Егору, но киваю в сторону этого в погонах, - я бы держалась от таких друзей подальше.

Мужчина в форме тут же вскидывает бровь и переглядывается с Егором. Они ничего не говорят друг другу, даже жестами не обмениваются, но тот что в форме, разворачивается, возвращаясь в свой кабинет, а Егор делает шаг ко мне и, положив руку мне на талию, подталкивает к кабинету. 

- Пойдем, поговорим. 

Я уже не верю никому, но их это молчаливое взаимопонимание подкупает. Или оба бандиты, или слишком хорошие знакомые.  

Юрий в форме усаживается за свой стол, а Егор - на стол, упираясь одной ногой в пол.  Слишком комфортно себя тут чувствует для простого посетителя.  

- Садись, - кивает Егор на свободный стул. - Это мой друг, Юрий. Прокурор. Поэтому не понимаю, почему мне надо держаться от него подальше. Рассказывай, что случилось. 

- Потому что тут все куплено и все всех покрывают. 

- Кто ведет ваше дело? - смотрит голубыми глазами Юрий, как будто сканирует, вру я или нет. Слишком невинны глаза для прокурора. 

- Какой-то придурок. - На это он расслабляется, а губы дергаются в легкой улыбке. Вроде обычный человек, не робот. 

- Фамилия у него есть? - спрашивает этот Юра с голубыми глазами. 

- Не помню, они часто меняются. 

- Ладно, я сам разберусь. Подождите.  

Юра оставляет нас ненадолго и возвращается через минуту. 

- Я забрал ваше дело. Давайте посмотрим. Онежа Глинская, правильно? 

Дьявол. Прячу глаза от Егора  и отвечаю «да» на вопрос Юрия. 

- Онежа? А как же Александра?  

- Я потом расскажу. Неважно, короче. Да, меня зовут Онежа. 

Произношу имя и смотрю на Егора, как отреагирует. Хотя тогда меня называли по-разному Они, Оля, Женя, Глинка. Он поднимает к потолку глаза, перебирая в памяти что-то, но возвращает взгляд ко мне, так и не вспомнив. Может, так и лучше. 

-  Ваших родителей сбил автомобиль, правильно?

- Да. Водитель был пьян, что доказано, но дело почему-то уже полгода на рассмотрении. Было видео, но оно совершенно случайно куда-то пропало. Что там рассматривать, если все очевидно. Просто за рулем оказался чей-то богатенький сынок и они ждут, когда я заберу заявление. 

Юра листает папку, доходя до личности того, кто был за рулем и тут же захлопывает папку. Подозрительно откашливается. 

- Гор, Глянь. - Передает папку Егору, называя его сокращенным именем. 

Егор пробегает беглым взглядом по тому, что привлекло внимание Юрия. Бросает быстрый взгляд на меня и снова в папку. Там  про меня что-то написано, что ли?

- Так смотрите на меня, как будто это я все подстроила. 

- Я возьму ваше дело под контроль и разберусь. - Безэмоционально говорит Юрий. Но я почему-то смотрю на Егора, хочу увидеть его реакцию. А точнее, спросить, можно ли доверять этому человеку. Или этому прокурору еще проще будет навсегда закрыть мое дело?

- Если он сказал, что сделает, значит, сделает все возможное. - Спокойно и уверенно отвечает Егор, давая хоть какую-то надежду. 

- Спасибо. Я могу идти? 

- Можете, конечно. Все вопросы потом. Телефон ваш тут указан. Я свяжусь с вами. 

- Спасибо еще раз. - Поднимаюсь со стула. 

- Я тоже пойду, Юр, встречаемся тогда на выходных.