Любовь и варежки - Тара Бархат

И тут в дело снова вмешалось провидение. Причем буквально шарахнуло Киру по голове.

- Ай-яй-яяяяяй, - разнесся по всей квартире визгливый и довольно громкий Кирин вопль, - Мааааам!!!

- Что такое?? – вытирая полотенцем руки, из кухни прибежала испуганная мама.

- Да коньки эти, - Кира пнула ногой мешок с чем-то увесистым внутри, - Давно надо было их отдать кому-нибудь!!! Глядишь, и дочь бы сотрясение не заработала, - она бросила сердитый взгляд на маму.

- Ну, висели и висели себе, никому не мешали… зачем ты вообще в кладовку то полезла? – разглядывая голову дочери, спросила мама.

- Я хотела достать свою старую куртку зимнюю, черную, помнишь? Короткая такая, - отмахнувшись от мамы, Кира снова зашла в кладовку, - А тут радость такая сверху прилетела. Зачем их вообще надо было вешать? Нельзя было в уголочек положить, если уж отдавать жалко… - продолжала она бубнить оттуда.

- Конечно, жалко! – даже топнула ногой мама от переполнявших ее эмоций, - Ты вспомни, как ты каждую зиму целыми днями на катке пропадала? Как радовалась, когда, наконец, наступали постоянные морозы. Ты одна из первых обкатывала только что залитый каток… Хорошо же тебе было, да, солнышко? – тихим голосом добавила она, заглядывая через спину Кире и показывая пальцем на вешалку, где висела нужная ей куртка.

- Да, мама, было весело. Спасибо, что напомнила, - нейтральным голосом ответила она, беря в руки куртку, – И, спасибо, за помощь в поисках.

Вздохнув, мама Киры немного убрала бардак, который устроила дочь.

- И не забудь отдать эти коньки кому-нибудь!! – услышала она крик из комнаты Киры.

- Хорошо, хорошо, вредина маленькая… – под нос себе ответила мама.

Но делать она этого, конечно же, никогда не станет. Коньки и дочь всю жизнь были неразлучны и если бы подростки были хоть немного добрее, то дочь до сих пор не выпускала бы их из рук.

Домывая посуду, она со слезами на глазах вспоминала, как Кира два года назад зареванная влетела домой, швырнула коньки и поклялась больше никогда в жизни их не надевать.

Они с ее папой удивленно и обеспокоенно переглянулись и вскочили с дивана, намереваясь во всем нормально разобраться.

Но дочь заперлась в комнате и не открывала до самого утра. А когда пришла на кухню и села за стол завтракать, то уже спокойно сказала, что коньки это не ее. Зачем пугать людей своими неудачными и некрасивыми пируэтами?

Родители в шоке на нее посмотрели и ничего не могли понять: их дочь каталась шикарно. Твердо стояла на ногах, исполняла красивые элементы. И люди, которые видели то, что она вытворяла на коньках, аплодировали и одобрительно кивали.

- С чего ты это взяла, солнышко? – положив свою руку поверх ее, спросил папа.

- Да с того, - у дочери снова на глазах заблестели слезы, - Когда твоя лучшая подруга говорит, что катаешься ты, как корова, ты ей веришь!! Она всегда говорит мне правду! А уж когда все, кто стоит рядом, одобрительно начинают смеяться, то выбора нет – ты бросаешь коньки! Все!

Родители ничего не стали на это отвечать, потому что понимали, если подростки подняли тебя на смех, то все: никакой родительский авторитет не продавит мнение сверстников.

Мама в глубине души понимала, что «подруга» ее дочери просто решила таким образом поднять себя в глазах других. И, видимо, нашла какой-то повод для шутки про Киру, а потом раздула ее до огромных размеров, что и привело к катастрофе.

Так и остались коньки висеть в кладовке. Забытые…

Но, до поры, до времени.

Внезапно, ей в голову пришла идея, как попробовать снова разжечь в дочери огонь любви к катанию на коньках.

- Солнышко, - постучавшись и зайдя к ней в комнату, начала мама, - Я готова отдать коньки, но только с одним условием.

- С каким же? – не поднимая глаз от телефона, равнодушно спросила Кира.

- Я хочу, чтобы ты сходила на каток в последний раз. Так сказать, прощальный вечер с твоими верными «товарищами», - мягко сказала мама и поймала удивленный взгляд дочери.

- А зачем тебе это? – спросила она, отложив телефон и подняв ноги на диван, поджала их под себя, - Я уже умею находить себе другие способы, как развлечься.

- Я понимаю, но мне грустно, что ты так резко бросила свое самое большое увлечение. И какая я буду мать, если не попробую в последний раз вернуть тебе твое прекрасное хобби.

Мама села на диван и обняла дочь. Тихонько поглаживая ее по голове, она не торопила с ответом, зная, что Киру это только еще больше разозлит и тогда точно все потеряно.

И тут Кира вскочила с дивана с криком «Эврика!» и станцевала победный танец.

- Мама! Я принимаю твое предложение! – кивнула она и, схватив телефон, тут же начала в нем что-то лихорадочно печатать.

Пряча довольную улыбку, мама тихонечко ретировалась из комнаты, пока дочь не передумала. Она же не знала, что своим шантажом подкинула ей в голову идею тоже кое-кого шантажировать.

«Жду тебя сегодня на Центральном катке в 19:00. Буду в черной куртке, желтых варежках и красных коньках. А если проигнорируешь, то я в фотошопе обработаю как-нибудь позорно твое фото и размещу везде, где только можно! Буду ждать! Дочь спасенного».

Отправив сообщение, она гадала, ответит он или молча не придет.

Или все-таки придет.

Но, в любом случае, назад пути уже нет. Кира посмотрела на часы, до встречи оставалось еще четыре часа. Поэтому она решила немного размякнуть в горячей ванне и настроиться на, скорее всего, не самую простую беседу в ее жизни. Ну, и в любом случае, никто не мешает ей постараться выглядеть на тот максимум, на который она была способна.

Ответного сообщения она не получила и, придя на каток, сразу же надела коньки и сделала пару шагов. Ей показалось, что коньки даже запищали от счастья, что их снова привезли туда, где они не были уже давным-давно.

Вздохнув одновременно и с грустью и с наслаждением, Кира взяла разгон и сделала свой первый пируэт за последние два года и с удовольствием поняла, что