Эпиляция, Гауф! - Зоя Анишкина

Дает дурацкую бумажку. Ловлю на себе ее раздраженный взгляд. Ну охренеть! Она еще и бесится? Не сомневаюсь, девки ей доплатят за такого клиента, как я!

Бегло пробегаюсь глазами по тексту и, особо не вникая, подписываю. Уже собираюсь отдавать бумажку, как замечаю одно из ограничений. Негодующе восклицаю:

– В смысле загорать нельзя две недели? Мне завтра в Италию. Я там что, в парандже ходить должен?!

Злость накатывает с новой силой, и я слышу злорадный смешок со стороны Эмиля. Урою гада! Нежный медовый голос сбоку не менее злорадно сообщает:

– Эпиляция снимает верхний слой эпидермиса, это в коже который, и прямые солнечные лучи могут спровоцировать ожог.

Эта коза еще и издевается. Ну я ей шпильку эту припомню еще. Еще ни одна девка со мной так дерзко не разговаривала. Только Ада такое позволить себе могла, но ее же я потом имел, так что тут все четко.

– Если все понятно и больше нет вопросов, то, может, приступим? У меня плотная запись.

Нет, такую дерзкую надо по-любому наказать. Как – еще не придумал, там Эмиль первый в очереди, но все равно… Кивнул.

– Начнем с рук, – как ни в чем не бывало сказала барышня. А потом… А потом этой же палкой намазала на меня теплый воск черного цвета. Осторожно и аккуратно. И все бы ничего, но потом она резким движением его содрала, и мой крик огласил небольшой кабинетик.

Твою ж мать!

Ой, что такое? Больно, что ли? Это, наверное, потому что первая попавшая эпиляторша за тебя взялась, мажор! И это, на секундочку, только руки!

Вообще, Гауфу еще повезло. Все-таки он не представитель востока, и растительность у него не слишком обильная. Поэтому чего орал-то? Посмотрела на парня с едва скрываемым злорадством.

Тот сжал губы, ответил злым многообещающим взглядом. Мне почему-то в этот момент показалось, что он был бы не против меня отшлепать. Щеки загорелись.

Надо бы успокоиться. Я вообще ожидала комментариев и смеха, веселых поддевок, но зрители, судя по всему, настолько шуганулись после первого крика парня, что забились в углы.

Единственно… На лицах Миланы и ее подружки сияли плохо скрываемые торжествующие улыбки. Вот она, женская мстя. Прошу любить и жаловать.

В противоположном углу одиноко стоял штатив с чьим-то телефоном. Снимал. Только пока кино не очень интересное получалось. Даже жалко стало. Но это не мое дело, а мое…

Дрыньк… Оторвала еще одну полоску, работала четко, быстро, аккуратно. Все-таки не первый день со шпателем в руках. Гауф больше не орал. Зубы сжал и терпел.

Вот как бы ему объяснить, что дальше самое интересное? Усмехнулась. Хотя перспектива лицезреть его достоинство начинала меня пугать.

– Да ладно, ну что ты сжался, будто монетку между булок зажал. Как я потом веселую нарезку для канала сделаю? Ну Гауф, покажи, что ты чувствуешь на самом деле! Выпусти внутреннего зверя наружу!

Кучерявый с улыбкой на лице подначивал своего товарища. Тот только что неприличный жест ему не показал. Держался. Судя по всему, из последних сил. Бедненький… (нет) Гауф, не сдаваясь, сквозь зубы процедил:

– Я тебе потом на ушко расскажу, Мишаня, во всех красках. В следующий раз мастера выбираю я! Кого вы мне подсунули? А-а-й!

Дрыньк… Ох, вообще бессмертный мне клиент попался. Тем временем перешла к ногам. Там пара мест у многих чувствительных, но в целом терпимо.

Бросила косой взгляд на боксеры. Такие трусы, небось, больше моего дневного заработка стоят. Даже думать не хочу, что там внутри. Хотя мне это эпилировать вот уже совсем…

– Девушка, а почему вы ему грудь пропустили?

Эмиль решил подать голос. Мило ответила:

– Оставила, как и спину, напоследок. Так сказать, заминочное. Если не убежит.

– У меня нет на спине волос!

Гауф возмутился, бросая в меня уже не столь самоуверенные взгляды. Сейчас момент, когда к боли он уже немного привык, но то ли еще будет!

– Если он сбежит, то спор не состоится! Девушка, через сколько там волосы заново отрастут?

– У мужчин примерно три-четыре недели.

– Сколько?!

Я снова очаровательно улыбнулась, отрывая очередную полоску. Действовала я четко: оторвала, приложила ладонь, оторвала, приложила ладонь.

Гауф ругнулся. А я уже представила его лысого везде, кроме головы, на пляже в Италии. Эх, лучше бы не представляла. Несмотря на то, что никто голому парню не удивился, когда он снял рубашку и джинсы, мне даже отвернуться пришлось.

Тело сухое, рельефное. Как у парней с обложек. Ни капли жира, да еще и покрытое легким загаром. Я такие только на картинках видела. Признаю, даже без волос он будет смотреться божественно.

Заправила выбившуюся прядь за ухо. Гауф продолжал ругаться. Думаю, так он от боли отвлекался. В углу девчонки снимали сторис и подхихикивали, а потом Милана громко сказала:

– О, Ада скоро будет. Как думаете, успеет на самое интересное?

Я посмотрела на испытуемого, а он поймал мой взгляд. Проняло так, что я даже шпатель выронила. Прядь волос снова выскочила, пока наклонялась и в мусорку вышвыривала упавшее.

И почему он так на меня действует? Да просто не каждый день вижу таких породистых кобелей. Взяла новый инструмент и продолжила. Клиент снова напрягся и стал ворочаться.

Больно же. Но Гауф хам, и облегчать его участь я не собиралась. Тем более что все равно это практически никак нельзя было сделать. Зато волосы дрались хорошо, длина удобная, и все такое.

Объем был немалый, и я начинала уставать от скорости и напряжения. А еще ловила себя на мысли, что вот вообще ни разу не рада, что подписалась на это.

И вот настал момент икс. Парни плотоядно усмехнулись в предвкушении. Девочки замерли с таинственными усмешками на губах. Я же охрипшим от волнения голосом сказала:

– Трусы снимите, пожалуйста. Мы же полное делаем?

– Полное, полное, – прозвучало со стороны Эмиля.

Мы с Гауфом встретились глазами. Измученный, но непокоренный парень всем своим видом говорил, что это мне припомнит. Он встал и медленно, как заправский стриптизер, стал стаскивать с себя вышеупомянутый образец одежды.

Девочки только что не ахнули. Но к ним-то он стоял задницей, а ко мне… Нет, я точно это дело зря затеяла. Вот отвести бы глаза, но я же должна оценить фронт работ. Исключительно с профессиональной точки зрения!

Длину, форму… Волос, разумеется. Ох и душно стало. Надышали мне тут в моем крошечном кабинетике. Подняла глаза туда, где нет столь возмутительного…

Аргумента. Хотя нет.