Неподходящий (СИ) - Ставрогина Диана

Устало взмахнув свободной рукой, она сдалась без боя:

— Хорошо.

— Пойдем.

— А счет? — вспомнила вдруг Кира и обернулась к оставленному ими столику.

— Не переживай, — отвечая, Сергей кончиками пальцев коснулся ее спины, предлагая возобновить движение. Кожа Киры, как по команде, опять покрылась мурашками и запылала.

— А так можно? — совсем уж не к месту решила она уточнить.

Послышался легкий смешок.

— Можно, — заверил ее Сергей. — Идем.

На пути к дверям Кира размышляла над выстроившимися только что в единое полотно деталями. Сомнений в том, что Сергей и есть хозяин бара, у нее теперь не было. Стали понятны его таинственные улыбки и стремление к конфиденциальности.

Продемонстрировать собственную смекалку Кире хотелось так же, как не опростоволоситься с неправильной догадкой. Промолчав, она шагнула на улицу, когда Сергей ожидаемо придержал для нее дверь.

Достав из сумочки телефон, Кира открыла приложение для вызова такси.

— Думаешь, я бы тебе такси не вызвал? — Раздалось рядом.

Она подняла на Сергея глаза.

— Спасибо, конечно. — Благодарности в ее голосе слышно не было. — Но я не говорю свой адрес малознакомым людям.

Хмыкнув, Сергей покачал головой. Восторг и веселье в его взгляде приводили Киру в недоумение. И пугали.  

Она поспешно вернулась к экрану телефона и наконец оформила вызов машины.

— Заказала?

— Да, — Кира кивнула, не зная, о чем еще им говорить. В миг стало неловко.

Вокруг галдели группки по десять-двадцать человек, толкающихся на входе в местные бары, из окон и дверей доносился грохот разношерстной музыки, по дороге проезжали один за другим автомобили, предупреждающе пищал светофор на пешеходном переходе.

Стараясь не встречаться с Сергеем взглядом, Кира смотрела строго вперед в надежде побыстрее заметить свое такси. Приложение, к ее разочарованию, сообщало о прибытии только через семь минут.

Сергей подошел ближе и встал перед Кирой, вынуждая ее поднять голову от его ботинок к лицу. К ее удивлению, он смотрел на нее иначе, чем несколько минут назад.

Серьезно и сосредоточенно. Волнующе до замирания сердца.

— Поцеловать тебя можно на прощание? — спросил он без тени улыбки. Ошарашивая Киру напрочь.

____________

[1] Здесь: Смольный институт благородных девиц — первое в Российской Империи женское учебное заведение.

Забыв, как дышать, она молча смотрела Сергею в глаза, неосознанно выискивая в тех хотя бы каплю веселья или наглой уверенности в успехе — и не находила. Ни единой причины для отказа.

Нахлынувшее на нее волнение плавно перетекало в панику, сердцебиение ускорилось до болезненного неудобства в груди и горле, мешая Кире сосредоточиться и восстановить речевую функцию. Она вполне ожидаемо и естественно испугалась замаячившей перед ней перспективы первого в жизни поцелуя.  

За минувшие после вопроса Сергея доли секунды Киру едва ли не залихорадило от переполнившей ее смеси растерянности, страха и желания наконец познать настоящий поцелуй. А еще были стыд и неловкость, под влиянием которых и родилась эта дикая эмоциональная буря. Нездоровая. Унизительная.

Потому что сколько бы Кира ни разыгрывала на людях самоуверенность и цинизм, сфера романтических и сексуальных отношений между мужчиной и женщиной оставалась ею не изведана. Мысль о собственной... не то что ущербности, но, как минимум, неосведомленности продолжала гостить в отдаленном и пыльном уголке ее сознания на постоянной основе, сея глупые, нерациональные сомнения.

Кира хотела знать. Хотела подтверждения, что ей еще могут заинтересоваться всерьез, ее могут полюбить и принять такой, какая она есть: слишком умная, жесткая, самостоятельная, требовательная. И ничего не умевшая в сфере физической близости.

Сколь хорошо она ни разбиралась в теории, выкорчевать из подсознания неуверенность, порожденную отсутствием практически зафиксированного успеха, не получалось все равно. К тому же, никаких иллюзий Кира не имела и здраво смотрела на положение вещей: вопреки всем ее достоинствам, внутренним и внешним, с парнями у нее не клеилось. Настолько, что за двадцать два года ее жизни не случилось и намека на отношения.

Нередко Кира ловила на себе заинтересованные и даже восхищенные взгляды представителей мужского пола, но... ничего более. С ней не знакомились, ей не говорили искренних комплиментов, не дарили цветов, не выражали симпатии.

Это было странно. В какой-то мере противоестественно — и природе, и статистике. Должен был у Киры появиться хотя бы один единственный ухажер за столько лет. У тишайших тихоней и серейших из серых мышей как из ее школьного класса, так и из университетской группы и то таковые имелись, а у Киры — н-и-к-о-г-о. Словно заговорили.  

Пару раз она и сама проявляла инициативу в общении с симпатичными ей парнями. Пыталась завязать общение, понравиться: безуспешно. Повезло еще, что к безответным влюбленностям Кира, кажется, была не склонна и все ее эмоциональные терзания ограничивались любопытством и накрывавшей время от времени отчаянной потребностью в человеческом тепле.

Особенном. Возможном только между влюбленными. И потому ей недоступном.

И вдруг, спустя столько лет совершенного затишья, случился Сергей. Пожелавший Киру поцеловать.

Она не чувствовала ни отторжения, ни протеста. Напротив, лишь представив прикосновение его губ к своим, Кира ощутила томительную тяжесть во всем теле и сглотнула, когда голову наводнили хаотичные, нестерпимо откровенные фантазии. Яркие и завораживающие.  

Сейчас Сергей казался ей настолько красивым и желанным, что ноги подгибались и не держали потерянную Киру на твердой земле как положено. Голова взбудоражено гудела. Сухие, не знающие чужих прикосновений губы заныли, словно обветренные и нуждающиеся в бальзаме.

Кожа была как воспаленная: недавно приятная наощупь ткань платья внезапно стала раздражающе жесткой, а сам наряд — чересчур закрытым и теплым. Кира задушено глотнула воздуха и шагнула вперед. К Сергею.

Закружилась голова. Горло перехватило спазмом. Расфокусированным зрением Кира уже едва видела лицо Сергея перед собой, выхватывая отдельными фрагментами то его серьезные, гипнотизирующие темные глаза, то губы — красивые, не тонкие и не пухлые, идеально ему подходящие.

— Можно, — выдохнула Кира наконец. Так и не отведя мутного взгляда от соблазнительно-красивых мужских губ, что собирались ее поцеловать.  

Молча (лишь в глубине карих глаза блеснуло что-то неуловимое, но важное) Сергей склонил голову, приблизившись. Подобно прелюдии к поцелую, его дыхание горячим и нежным пухом скользнуло по коже Кириного рта. У нее затрепетало сердце. Взволнованное и ждущее. 

Стараясь усмирить собственные переживания, Кира сделала глубокий вдох и закрыла глаза. В тот же миг Сергей ее поцеловал. 

Совершенно не зная, что для Киры происходящее в новинку, он поразительно верно начал. Медленно и легко прижавшись теплыми и сухими губами к ее,  Сергей уже первым, острожным и ласковым движением зародил в ней восторженную дрожь. 

Кровь заискрилась игристым вином, ударяя в голову. Кира забыла, что следует дышать, и тем более ни за что сейчас не сообразила бы, что неплохо отвечать на поцелуй. Не смогла бы рискнуть и выдать себя. Ни за что на свете. 

Она просто пыталась запомнить эти удивительные, столь долгожданные и оказавшиеся по-настоящему упоительными секунды. Был ли Сергей мастером поцелуев или Кира совсем не искушена, но каждое из его прикосновений, что становились все смелее и чувственнее, будто и правда раздражали все те миллионы принадлежавших губам нервных окончаний, о которых так часто пишут в сводках интересных научных фактов. 

Опираясь на уцелевшие пока крохи рассудка, Кира пыталась анализировать и подмечать технику поцелуя, но сдалась. К черту. Ей было слишком хорошо, чтобы о чем-либо думать. Волшебно.