Ты меня вспомнишь (СИ) - Бигси Анна

— Леш, ну какое ЭКО? — возмущается она. — Мы вполне можем сами…

— Я сказал «нет», — грубо осекаю ее. — Никаких «нас» не существует, — чеканю отчетливо и очень надеюсь, что Марта меня услышит. — Куда тебя отвезти? Я очень устал и хочу спать, а не переливать из пустого в порожнее.

— Никуда. — Она как ни в чем не бывало улыбается. — Я такси возьму, а ты подумай над моим предложением.

— Заканчивай, — предостерегающе рычу я. — Тема закрыта.

— До встречи. — Марта посылает мне воздушный поцелуй и выпархивает из машины.

На стоянке садится в такси. Провожаю его взглядом и трогаюсь с места. Благо ехать недалеко. По дороге вновь набираю номер Полины. Недоступен, мать ее. Неужели так сложно просто ответить на сообщение? Не хочешь общаться, ну скажи прямо, что за детский сад? Увижу — выпорю!

Вхожу в квартиру, не успеваю включить свет, как слышу недовольное кошачье «мяу», больше похожее на скрип несмазанной двери. Моя Дуся. Полосатый колобок, спасенный когда-то из лап живодеров. А сейчас единственная царица в моем доме и сердце.

Включаю свет и без сил опускаюсь на пуфик. Дуся сразу же оказывается у ног и нарезает восьмерки вокруг меня.

— Я тоже рад тебя видеть, — глажу по полосатой спине и устало улыбаюсь. — Голодная?

Снова ворчливое «мяу». Типичная женщина. Не успел мужик прийти с работы, как сразу же куча упреков и претензий.

— Полину куда дела? Не знаешь? — Дуся снисходительно начинает мурчать. — Вот и я не знаю.

Усилием воли заставляю себя пройти мимо кухни и выдавить в миску пакетик корма. Выключаю свет и иду в спальню. В квартире темно и тихо. Как и всегда. Кровать не заправлена. Думать нет сил. Завтра. Падаю прямо в одежде и мгновенно отрубаюсь.

Глава 7. Полина

Тишина. Ни один посторонний звук не пробивается в мою тюрьму, или просто ничего не происходит. Я не знаю. Ощущения реальности стираются. Надо как-то выбираться. Но как, если у меня даже рот заклеен. Пытаюсь просунуть язык, сквозь плотно сомкнутые и склеенные скотчем губы, но ничего не получается. Должен быть выход. Надо просто вспомнить лайфхак какого-нибудь умельца. Сто пудов видела что-то подобное.

Пока роюсь в бесконечных кулуарах памяти, видимо, успеваю задремать. Потому что шаги, стремительно приближающиеся, раздаются уже рядом со мной. Распахиваю глаза и ничего не вижу. Темно. Свет вспыхивает внезапно и ослепляет на пару мгновений, а потом наконец удается сфокусировать взгляд на пришедшем.

Дамир. Сканирует меня внимательным взглядом и отходит к окну. Молчит, а я так и лежу, как куль. Нет, ну совсем уже оборзели! Начинаю мычать и дергаться, всеми силами показывая, насколько мне неудобно в такой позе и с заклеенным ртом.

— Кислый, — наконец сжаливается Дамир. — Развяжи ты ее.

— Уверен? — с сомнением спрашивает тот и косится на меня, словно я терминатор какой.

— Да куда она денется, — отмахивается Дамир и поворачивается ко мне. — Полина же хорошая девочка?

Я активно киваю и мычу. Сейчас готова быть любой, лишь бы получить свободу. Хотя бы в периметре комнаты. Кислый подходит ко мне и резко сдергивает скотч с губ. Боль на мгновение опаляет кожу.

— Ай, — шиплю я. — Нельзя поаккуратнее?

— Могу обратно приклеить, — хмыкает он.

— Не надо, — цежу сквозь зубы и дергаю руками, получая, наконец, свободу.

Сажусь на постели и растираю затекшие запястья. Опасливо поглядываю на мужчин и стараюсь унять сердце, что истерично копошится в груди. Страшно, но нельзя поддаваться панике. Надо попробовать договориться. Я же вообще никоим образом не замешана в делах брата.

— Что вам от меня нужно? — спрашиваю прямо, когда Кислый выходит за дверь, оставляя нас наедине.

Дамир молчит и сканирует меня черными глазами. Пробирает до мурашек, но я не хочу показывать ему свою слабость. Он не хищник, а шакал. Ненавижу таких. Но самомнение у него, скорее всего, зашкаливает.

— Ты прекрасно все слышала, — хмыкает он и подходит ближе. Взгляд тяжелеет и становится скользким, похотливым. Инстинктивно прикрываюсь. Этого еще не хватало. Дамир же довольно ухмыляется.

— Борис занял у меня большую сумму денег. И я всего лишь хочу получить ее обратно.

Не удивил. Брат живет в таком режиме уже пару лет. Да можно сказать после смерти родителей. Хороший мальчик Боря попал в дурную компанию, и понеслось. Только это его выбор. Не мой.

— Да, но при чем здесь я? — замечаю резонно. — Я ничего у вас не занимала.

— Какое это имеет значение? — Дамир равнодушно пожимает плечами и давит не терпящим возражений взглядом. — Продашь дом, отдашь мне деньги, а с брата сама заберешь свою половину.

— Вы в своем уме? — возмущенно вскакиваю на ноги, но тяжелая ладонь заставляет меня упасть обратно на кровать.

— Сидеть, — предупреждающе рычит Дамир, а я не решаюсь ослушаться.

Не дай бог опять свяжет. Это уже ни в какие ворота не лезет. Совсем они, что ли, обалдели? Это вообще незаконно. Хотя кого это волнует?

— Я не собираюсь продавать дом родителей, — качаю головой и складываю руки на груди, демонстрируя твердость своих слов. Ни за что не продам!

— Придется. — Снисходительная улыбка появляется на губах моего мучителя.

— Послушайте, — выдыхаю я, все еще пытаясь уладить недоразумение цивилизованным путем. — У вас с Борисом какие-то дела, но я здесь при чем?

— Это ты меня послушай, девочка, — холодно отзывается Дамир, берет меня за подбородок и поворачивает так, чтобы я смотрела на него снизу вверх. — Мне совершенно все равно, кто при чем. Мне нужны мои деньги и как можно быстрее. И ты мне их отдашь!

— А если нет? — не моргая, уточняю.

Должна же я понимать степень треша, что на меня свалился. Страшно? Не то слово. Трясет изнутри. Надолго моей мнимой храбрости не хватит. Я и так на грани.

— А если будешь упрямиться, — голос режет, словно сталь, а глаза полыхают опасным огнем, — я тебя продам в бордель.

Он отпускает меня и опять отходит к окну. Подумаешь. Нашел чем пугать. Что я, члена не видела?

— Да кому я нужна в борделе? — нервно отшучиваюсь, стараясь сохранить остатки самообладания. — Вы хоть знаете, сколько мне лет?

— Я знаю, что язык у тебя острый и задница рабочая. Этого достаточно, — зло бросает Дамир. — Думай. До завтра.

Решительно идет к выходу, но на меня больше не смотрит.

— Глаз с нее не спускать, и пробей мне всю информацию, — слышится за дверью, замок защелкивается, и все снова стихает.

Зашибись. Вот надо было так вляпаться? Ну спасибо, Боренька. Найду — собственными руками придушу. Главное, выбраться отсюда.

Встаю и быстро прохожу по периметру комнаты. Негусто. Кровать. Шкаф. Тумбочка. На окнах решетки. Прям тюрьма какая-то. Дверь ведет в туалет. Там тоже ничего интересного. И как быть? Кричать, как я понимаю, бесполезно. Звать на помощь тоже. И искать меня никто не будет, даже Косолапова я отшила. Твою мать. Сползаю по стене на пол и прячу лицо в ладонях. Выход есть всегда, даже если вас съели. Меня еще не съели, но так просто я не сдамся. Подавится. Урод!

Глава 8. Алексей

Звоню в дверь Полины, но никто не отвечает. Не ночевала дома? А где она могла ночевать? Мысль, что у нее кто-то есть, решительно отметаю. Не нравится она мне по определению. Ревную? Да хер его знает. Просто не нравится, и все. Пока не объяснит, какого ляда скрывается от меня, никаких «других». Я, блядь, еще не все сказал в этой истории!

Сука, все утро кружу по городу, как уж на сковородке, и никакого толку. Дома Поли нет, на работе тоже. Круг ее общения я не знаю. Если только Светлячок. Они близкие подруги, может, виделись или слышались. Не могла же она исчезнуть. Для меня еще ладно, но не для остального социума.

Сажусь в машину и набираю номер Орловой. Гудки длинные и долгие. Неприятно лупят по нервам. Может, я просто параноик? Может. Но люди не пропадают просто так. Не растворяются в воздухе. Бьюсь затылком о кресло и мысленно матерюсь. Ну давай же, Света, ты очень мне нужна.