Развод. Уйти от неверного (СИ) - Черно Адалин

Атмосфера за столом меняется, но ненадолго. Из моей личной жизни девочки быстро переключаются на подошедшего официанта, а затем обсуждают выход новой коллекции у одного модного бренда.

— Расстроилась? — тихо спрашивает Майя, когда Мари и Алина отлучаются в туалет.

— Нет. С чего бы?

— Выглядишь задумчивой. Не слушай Мари, она не ведает, что говорит.

— Я просто… мы поссорились вчера, — признаюсь Майе, пока девочек нет.

С ними об этом даже разговаривать не хочу, стыдно теперь после рассказа Мари говорить, что у нас не все гладко.

— С чего поссорились? Поздно вернулся? Или потому что не пошла.

— Что не пошла. Он просил, и я в прошлый раз обещала, но как-то. Ты же знаешь, что это не мое, все эти приемы. Я их терпеть не могу. Я решила, что это не так важно, осталась дома и Динар вроде как даже понял, а потом пришел злой, расстроенный, накричал.

— Сильно кричал?

— Как никогда раньше.

На утешения у Майи не остается времени, потому что возвращаются девочки, да и официант подходит к нам с принесенным заказом. Мы в этом кафе впервые. Оно просто, не пафосное, не одно из тех, куда мы обычно ездим с мужем и не такое, где устраивают великосветские рауты. Здесь средняя ценовая политика, но пристойное обслуживание и безумно вкусные десерты.

Главное, что радует, здесь невозможно встретить жен бизнес-партнеров моего мужа, с которыми мне все же “посчастливилось” познакомиться. То, что у нас с ними нет ничего общего, стало понятно почти сразу. Они меня приглашали к себе в клуб. Какое-то пафосное сборище жен богатеев. Я взяла контакты, но так и не позвонила, потому что делать мне там нечего. Я не интересуюсь тем, что волнует их жизни, а они наверняка понятия не имеют, что давать ребенку от температуры, потому что этим у них занимается няня. Мы разные, и я не вижу абсолютно никакого смысла насиловать себя общением с ними.

— Мне, кстати, очень понравилось вчера. Вкусное шампанское и закуски, а мужчины там… ух! Почти все женатые, но была и парочка холостых. Я бы еще раз сходила, но кажется, что Паша со своей мегерой помирился, так что не судьба.

— Как вообще так вышло, что он взял тебя? Она была не против?

— Она не знает! — смеется Мари. — Ее и так мое присутствие в его жизни раздражает. Если б узнала, что он меня вместо нее взял, я бы уже тут лысой перед вами сидела. Но она, конечно, зря с ним так перед самой встречей. Знала ведь, что Паша принципиально один не пойдет. Рискованно вот так вступать в ссору накануне. Если бы у меня были дела, он бы мог и эскорт взять.

— Почему рискованно? — не понимаю, как спрашиваю.

— Потому что таких мужчин нужно сопровождать и следить, чтобы не увели. Там, несмотря на то, что все парами, хищниц достаточно. Взять хотя бы меня или эту белобрысую, что возле мужа твоего терлась. Ее, насколько я поняла, с ее спутником связывали какие-то деловые отношения, потому что хоть и пришла она с ним, но пообщаться успела со многими. Явно искала себе варианты, но так и не нашла.

Или нашла, думаю уже про себя. Куда-то же мой муж уехал посреди ночи. Как-то внезапно не по себе становится от мысли, что мог к ней. Мы поссорились, он выпил, а она его там весь вечер обхаживала. Я вдруг бабушку свою вспоминаю, которая говорила, что женщина — цветок, а мужчина — горшок, которому она придает смысл. Вчера цветка рядом с Динаром не было.

— Я поеду, девочки, — встаю из-за стола, прихватывая свою сумочку. — Няня написала, близнецы требуют меня домой.

Я вру, потому что никто мне на самом деле не писал. Наша няня прекрасно справляется со своими обязанностями. Впрочем, за те деньги, что мы ей платим, было бы странно, если бы было наоборот. Женя приходит к нам каждый день, но ненадолго. Максимум — на четыре-пять часов и преимущественно, чтобы позаниматься с близнецами, потому что меня они не воспринимают за учительницу, только за любящую маму, которая готова сдувать с них пылинки.

— И за что только вы ей платите? — возмущается Мари. — Не может отвлечь детей от юбки матери.

— Мне жаль, — спешу к выходу, где меня догоняет Майя.

Ее единственную не провести. Она знает, что я чем-то расстроена, но и допытываться не станет. А вот обнять и подбодрить — в ее духе.

— Ты чего раскисла? Из-за слов Мари? Забудь. Она у нас ты же сама знаешь, считает, что женщина должна быть богиней, что бы не случилось.

— А, может, и правда должна, Майя? Я как-то сдала.

— Глупостей не говори. Сексуальное платье и шпильки ничего не значат, малыш. В конце концов, у нее нет обручального кольца на пальце.

Мое такси останавливается в паре метров, водитель включает аварийку и нам приходится попрощаться. Я сбегаю по ступенькам и сажусь на заднее сидение автомобиля, хотя сбегаю это, конечно, громко сказано. Скорее, сползаю. Несмотря на то, что во время беременности я не набрала лишних килограммов и смотрюсь вполне миниатюрно, живот все же не позволяет двигаться так, как прежде. Иногда я напоминаю себе неуклюжую каракатицу, хоть и понятия не имею, как она выглядит. Предполагаю, что как я минуту назад, когда спускалась по ступенькам.

— Вам на Александровскую?

— Да. То есть… простите, а мы можем подъехать к бизнес-центру здесь неподалеку? Гранит называется.

— Да, можем. Едем туда?

Водитель смотрит на меня через зеркало заднего вида, ожидая подтверждения, а я медлю. Зачем я еду в офис к мужу, что собираюсь там делать, но несмотря на сомнения, все же киваю и крепче сжимаю сумочку, вдавливаясь спиной в сиденье.

Автомобиль останавливается рядом с бизнес-центром слишком рано. Не проходит и десяти минут, как я прощаюсь с водителем и выхожу на улицу. Ежусь от резкого порыва ветра и в нерешительности стою под возвышающимся зданием. Внутрь зайти после вчерашнего страшно, а снаружи стоять небезопасно. Тут много свободного места, есть где разгуляться ветру, еще не хватало заболеть перед родами.

Это немного отрезвляет. Я поднимаюсь по ступенькам, беспрепятственно прохожу пост охраны и захожу в лифт. Меня здесь хорошо знают, я бывала в центре у Динара много раз. В первые годы, когда мы только поженились, приезжала сюда, чтобы просто его увидеть. Чуть позже, чтобы привести приготовленный с любовью ужин, а теперь, чтобы извиниться за то, что закрыла дверь в спальню.

Через десять лет я привезу документ о разводе?

Стоит только подумать, как к горлу подкатывает колючий ком. Я даже забываю выйти на своем этаже. Створки закрываются, и я прихожу в себя. Жму на кнопку, выхожу в пустую приемную. Полины на рабочем месте почему-то нет. Вижу одиноко сложенную стопку папок, закрытый ноутбук и, судя по всему, нетронутый стул, задвинутый под стол.

У двери в кабинет останавливаюсь. Что, если Динара нет на рабочем месте? Или у него важные переговоры? Или он не захочет меня видеть? Или…

Дверь распахивается неожиданно, не позволяя додумать.

— Ясмин? — муж кажется обескураженным, но отходит в сторону, пропуская меня внутрь.

— Ты куда-то собирался?

— Нет. Услышал, как приехал лифт. Полины нет, так что приходится часть ее обязанностей взять на себя.

— Что-то случилось?

— Уволилась без объяснения причин. Ищу новую секретаршу, но это не так быстро, как бы мне хотелось.

— Динар, я…

Поворачиваюсь к мужу, извинения застревают в горле, когда вижу на диване плед и подушку. Господи, он ведь здесь спал. Не где-то там, где я уже успела представить, а в офисе, на совсем неудобном диване, где, уверена, даже ноги его толком не поместились.

— Ясмин.

Муж подходит первым и прежде чем я успеваю хоть что-то сказать, обнимает меня, целуя в висок. Мы не первый год в браке и это не первая наша ссора, но никогда прежде Динар не уходил спать вне дома. Сегодня — первый раз, и я очень боялась, что это войдет в привычку.

— Прости меня, — извиняюсь не за прием, куда бы точно так же не пошла, как и вчера, а за то, что закрыла дверь.

Я поступила по-детски, а он поддался мужской гордыне и уехал, громко хлопнув дверью. В итоге никому от этого лучше не стало. Мы, словно двое провинившихся, стоим в объятиях друг друга. Динар мягко гладит меня по спине, а я вытираю мокрые щеки о его дорогую рубашку и никак не могу разжать руки и отпустить ткань его пиджака.