Покоряя Гору - Анетта Молли

Чёрт! Цветы! Родители же думают, что я живу у них!

— Эм… да! Всё хорошо! — соврала я, краснея. — А это я в кофейне. Пошла за молоком и зашла выпить чая…

— У тебя выходной? Как работа? — продолжала спрашивать мама.

Я была уже вся пунцовая. Вдруг, ко мне подошёл Кила, громко спросив:

— Лен, есть чего от башки? Трещит, зараза, всё утро! Будто с жёсткого бодуна, а я не пил! Обидно, да?

Не зная, как поступить, так как, скорее всего, родители всё слышали, сказала:

— Мам, пап, мне надо бежать! Подошёл мой знакомый! Люблю вас! Позже созвонимся!

Чёрт! Теперь они буду считать, что только расставшись с Костей, уже нашла себе парня… Хотя стоп. Так оно и есть…

— Лен, ну, плиз… — канючил Кила.

Убрав телефон в карман, строго посмотрела на парня.

— Пошли. Дам тебе обезболивающее.

Выпроводив Килу, снова начала размышлять о своей жизни. А как я собираюсь смотреть в глаза родителям, родив ребёнка без отца? Ненавижу лгать, но, кажется, придётся снова сочинять историю.

Хотя моя главная проблема сейчас в другом — как сделать так, чтобы Давид отпустил меня? Знаю, что без него моё сердце будет разбито, но я не позволю никому причинить вред моему ребёнку.

К счастью, мне позвонила Вера и позвала к себе. Через двадцать минут уже была у неё, выпалив с порога:

— Я беременна!

Закончив решать дела, вернулся в бар. Доложили, что Лена пару часов назад ушла к Вере. Кивнул, скрывая злость. Совсем не хочет со мной рядом находиться?! Даже не дождалась! Я как идиот мчался сюда на всех парах, чтоб… да пошло оно всё!

— Гром, иди и приведи сюда Лену! Живо! — гаркнул.

Гром, потушив сигарету, кивнул. Я сел выпить кофе, и ко мне сразу подошла Гимнастка.

— Давид Рустамович, как дела? Можно поговорить с вами? — спросила осторожно.

Устало посмотрел на неё. С Гимнасткой никогда не вели беседы. Явно что-то нужно.

— Чего хотела?

Она смутилась, что было несвойственно это девке от слова совсем. Такие вещи вытворяла, а тут глаза опустила.

— Обидел кто? — спросив, отпил кофе.

— Нет… Дело в том, что этой ночью тусовалась в одном клубе и встретила Али. Вашего друга. Как-то видела, что он приходил сюда, а у меня память на лица очень хорошая. Вчера сразу его узнала и подумала, что мужчина он денежный и щедро вознаградит за ночь с ним, — осторожно начала Гимнастка.

— И что с того? Зачем мне эта информация?

— Он не узнал меня, то есть, наверное, вообще не знал, что я на вас работаю и…

— По делу! — Неинтересно слушать о её ночных похождениях.

Гимнастка опять смутилась, чем удивляла всё больше.

— Знаете, у меня есть нюх на странных людей… Решила познакомиться с ним поближе, чтобы лучше узнать. Он был пьяный и будто не в себе. Дёрганый и нервный. Может, он всегда такой, не знаю, но…

— Долго ещё слушать эту чушь? — спросил устало, представляя, как скоро останусь наедине с Леной.

Гимнастка, будто обидевшись, что не воспринимаю её всерьёз, собралась и выдала:

— Когда дошло до интима, то он стал называть меня Сабиной… Внимание не обратила, а потом вспомнила, что сестру вашу так звали…

Молча смотрел на Гимнастку не понимая, чего этим добивается. Имя резануло слух, как всегда бывало. Знал, что Али нравилась Сабина, но он никогда к ней активно не подкатывал. Шутил, что ждёт, когда она повзрослеет, чтобы взять в жёны. Сабина тоже отшучивалась, считая его слишком старым для неё. Ещё бы. В восемнадцать лет все, кому за двадцать пять, кажутся стариками. Возможно, у него остались какие-то флешбэки, и он до сих пор вспоминает о ней… Но это очень странно.

Слова Гимнастке давались с трудом. Боится говорить. Стукнул кулаком по стойке. Надоел этот нелепый разговор. Схватил её за плечо, тряхнув.

— Гимнастка, не доводи меня! — рыкнул.

Она взяла стопку водки, стоявшую на стойке, и залпом выпила. Затем набрала в грудь побольше воздуха и выдала на одном дыхании:

— В процессе он постоянно что-то бормотал. Сначала было непонятно, но я и не вслушивалась особо. Мужчины часто любят во время секса всякую муть шептать. Потом слух зацепило что-то, и я начала прислушиваться…

— Ещё поподробней не можешь рассказать о своём перепихе?!

Гимнастка снова опустила глаза.

— Он шептал: «Не хотела быть со мной, Сабина! Сука! Тварь! Знала, как люблю тебя, но играла! Крутила жопой, а потом кинула! Ну, ничего, я наказал тебя! Наказал!» — выпалила она, вжав голову в плечи.

Чашка с кофе так и замерла у моего рта. Со звоном поставил её на стойку, лихорадочно соображая.

— Ты понимаешь, что если это ложь или тебе послышалось, то дорого ответишь?! — спросил сквозь зубы, делая паузы после каждого слова.

— Давид Рустамович, я бы никогда не стала врать о таком! Да и смысла мне в этом нет…

Молчал, обдумывая услышанное. Верить шлюхе нужно в последнюю очередь. Хотя Гимнастка шлюха верная, как бы странно это ни звучало. Никогда не говорила попусту и не подставляла.

— Простите меня… Не хотела вас огорчать, но посчитала, что вы знать должны…

— Всё сделала правильно. Иди, — сказал, отвернувшись.

— Простите…

— Иди!

Гимнастка хотела ещё что-то сказать, так как ушла не сразу, но передумав, тихо вышла.

Медленно допивая кофе, старался мыслить здраво. Али… Либо был под чем-то, если нёс такое, либо… Даже под наркотой просто так такие мысли не возьмутся! Мы дружили, сколько себя помню, и ни разу, ни одного грёбаного раза я не подумал, что он может быть причастен к смерти моей сестры… На её похоронах он наматывал сопли на кулак, клялся найти и своими руками задушить убийцу.

Начал вспоминать все ситуации, когда Али и Сабина пересекались. Теперь все поступки Али казались мне подозрительными. Помню, как на восемнадцатилетние Сабины он притащил огромный букет роз, а на следующий день я увидел его в мусорке. Спросив у сестры, в чём дело, а она отмахнулась, ответив, что на розы у неё аллергия. Тогда не придал этому значения, а теперь задумался…

Сабина была девчонка своенравная и себе на уме. Даже если предположить, что