Слепая ревность - Наталья Евгеньевна Шагаева

– Хорошо, мы едем вместе, – сдаюсь, кивая и впиваясь в ее сладкие губы, целуя в ответ.

– Включи телефон, я позвоню бабуле.

– Зачем?

– Для укрепления, – усмехается Варвара. – Она может надавить на отца.

Как ни странно, нас спокойно пропускают в особняк Одинцова. Ворота разъезжаются, и моя машина въезжает. Паркуюсь, выхожу из машины, подаю Варваре руку, сжимаю ее ладонь и веду к дому. Не могу расслабиться, натянут, как струна. Понимаю, что не отдам ее ни при каких обстоятельствах, но все же переживаю. Не хочу войны. Одинцов все-таки теперь мой тесть.

В доме тоже тишина. В гостиной сидит Ида Павловна, листая журнал.

– Бабуля! – кидается к ней Варвара.

– Варечка, девочка моя, – обнимаются. – Как ты, моя хорошая?

– Я хорошо. Очень хорошо, – демонстрирует ей руку с кольцом.

– Ого! – удивляется женщина, посматривая на меня. – Когда только успели? – качает головой. – Но правильно. Если украл невесту – обязан жениться, – одобряет она.

– Где отец?

– В кабинете, – цокает женщина. – В розыск тебя объявил, несмотря на то, что я утверждала, что ты не пропала, а просто живешь собственной жизнью. Знает, что ты приехала. Злится. Ждет вас.

– Где кабинет? – оглядываюсь я. Варвара подходит ко мне, указывая направление. – Посиди, пожалуйста, с бабулей, – останавливаю ее.

– Нет! – упрямится она и ведёт меня в коридор.

Варвара тихо стучит в массивную дубовую дверь.

– Войдите! – раздается голос с той стороны. Проходим. Одинцов сидит за столом, в напряжённой позе, сжимая руки в замок.

– Добрый день, – здороваюсь я. Протягиваю руку, но мне ее демонстративно не пожимают. Нехорошее начало диалога.

– Нагулялась?! – недовольно кидает Варваре, таким тоном, словно она совершила что-то мерзкое. Меня передёргивает от его тона.

– Прошу вас не разговаривать с моей женой и вашей дочерью в таком тоне! – предупреждаю его я, стараясь держать себя в руках, но выходит слишком резко. Отодвигаю Варвару себе за спину.

– Жена? – недоумевает Одинцов. – Жена! – резко встаёт из-за стола и впечатывает в него кулак. Настолько сильно, что Варвара вздрагивает.

– Да. Мы поженились. Два дня назад в Раменском загсе. Я люблю вашу дочь и сделаю все, чтобы она была счастлива.

– Сделает он, – скептически кидает Одинцов, снова падая в кресло и сжимая переносицу. – Что ты вообще можешь для нее сделать?! Бумажки ничего не значат. Как поженились, так и разведётесь.

– Нет! – выкрикивает Варя, выходя из-за меня. – Не разведёмся. Я хочу быть с Германом, – в голосе надрыв.

– Ты еще не понимаешь, чего хочешь! Что ты там вообще себе возомнила? Позоришь меня. Марш в комнату!

Закрываю на мгновение глаза, чтобы не взорваться.

– Варвара уже взрослая, совершеннолетняя девушка. Она имеет право выбирать, как и с кем ей жить. Да, она ваша дочь, и вы, как отец, должны к ней прислушаться, – с трудом контролирую голос. – У вас цель сломать ей жизнь?

– Тебя забыл спросить! Я… – хочет что-то еще сказать, но резко замолкает, закрывая глаза и начиная глубоко дышать.

– Папа? Тебе плохо? – всхлипывает Варвара, кидаясь к нему.

– Ты довела, – уже спокойно произносит Одинцов. Сюр какой-то. Теперь он будет винить дочь в своем плохом состоянии?!

– Я сейчас… – Варвара кидается к двери, но останавливается, потому что к нам спокойно заходит Ида Павловна, с электронным тонометром и стаканом воды в руках.

– Сам ты себя доводишь, – спокойно выдает женщина и подаёт отцу Вари стакан воды. – Если дети не оправдывают твои надежды, значит это с тобой что-то не так, – изрекает она, начиная мерить давление. – Подскочило, – констатирует женщина и вынимает из кармана таблетки. – Одну под язык. И дыши глубже. Не дашь детям, жизни, – глазами указывает на нас, – отрекусь от тебя. Не смей ломать мне девочку под себя! Жену в могилу свел и Варвару погубишь. Я все сказала! – строго сообщает она.

– Да пусть живёт, как хочет, – отмахивается Одинцов. – Но плакать потом ко мне не прибегает, не приму назад.

– Иди Варвара и ничего не бойся, – обращается к нам Ида Павловна. – А ты уйми Белова, – указывает сыну.

– Папа, ты как?

– Да хорошо все со мной. Иди, живи своей жизнью. Белов не тронет вас, – снова отмахивается и допивает воду. – А ты, – указывает пальцем на меня. – Обидишь ее – закопаю! – рычит, забывая о давлении.

– Договорились, – ухмыляюсь я. Любит все-таки дочь. Своеобразно, конечно, но любит. – Пойдём, – беру Варю за руку и вывожу из кабинета. – Думаю, он остынет, и все наладится, – успокаиваю девочку, которая уже искусала все губы.

Выдыхаю, подношу ладонь Варвары к своим губам и целую пальчики. Мы медленно идем через сад к машине.

– А что дальше? – растерянно спрашивает девочка.

– А дальше мы будем жить полной жизнью. – Тебя ждет твоя студия, учеба, а меня – работа и строительство нашего семейного дома, – подходим к машине, останавливаемся. – А именно сейчас мы едем к моей маме. Она тоже не в восторге от того, что мы поженились.

– Думаешь? – хмурится Варя.

– Знаю. Только она недовольна тем, что мы не пригласили ее на свадьбу, – усмехаюсь и целую жену в нос. – Обсудим с ней венчание.