Отец моей подруги (СИ) - Бушар Сандра

— Лена, — мягко прошептала я ей, — твой отец меня любит, и я его. Поверь, у меня не было желания сделать твою жизнь хуже. Или, не дай бог, как-то навредить. Если бы я могла что-то изменить – изменила бы. Но это судьба. Она еще так засранка, знаешь?

— Знаю, — ошарашила Лену я и прежде чем она успела надумать себе худшего, поспешно добавила: — Это твоя тетя, как выяснилось.

— Ты не враг, Лен. — мне было почти физически больно говорить ей все это, потому что девушка выглядела подавленной и униженной. Ее не пускали в дом ее же отца, хотя пришла она явно с миром. — Я просто тебя боюсь. Дай нам всем время.

Девушка вздрогнула от этих слов, будто они сделали ей больно, а затем буквально всучила мне пак с чаем, освобождая свои руки и натянуто улыбнулась.

— Что уж там, нечего тут сырость разводить, да? Анжела, так Анжела… Но я точно все узнаю. Раз он решил жениться на тебя, я уж прослежу, чтобы не завел себе какую-то телку. Или конец ему, Аль. Охрана никакая не спасет. — девушка мне многозначительно подмигнула, а я робко улыбнулась. Уже готова была закрыть дверь, как она внезапно спросила: — А могу я потрогать живот? Там же мой родственник, как никак…

Это было настолько странное предложение, что я растерянно кивнула. Тогда Лена сделала шаг вперед, нервно сглотнула и уставилась на меня испуганно. Спустя целую вечность, как мне показалось, она нашла в себе смелость положить руку и тут же взвизгнула:

— Т-толкается!.. Вот это да!

— Это ребенок так здоровается с тобой, — подбодрила ее я, а потом увидела, что Лена совсем разревелась. Я хотела было что-то сказать, как телефон на столе в кухне зазвонил, и мы оба с девушкой знали, кто именно наконец-то до меня добрался.

— Пойду я, Аль. Береги себя. И папку тоже. — Лена поспешно развернулась и буквально сбежала, сверкая пятками. Были у меня мысли, что она просто не хотела показывать мне свою истерику.

Тяжело вдохнув, я закрыла дверь и прошла к кухне, осторожно поднимая трубку:

— Что за черт, котенок?? Ты мне обещала! — зарычал Витя, но тут же осекся, когда услышал мой тихий плач: — А-а-аль, она тебя обидела, да? Черт, я так и знал!

— Витя, — ужаснулась я, — Я не пустила ТВОЮ дочь в ЕЕ дом. Что за хрень происходит? Так не должно быть!

Витя глубоко и измученно выдохнул, а после не нашел слов для ответа. Я знала, что эта ситуация ему тоже глубоко не нравилась.

— Ей плохо, Витюш. Она страдает, я же вижу… — прошептала ему надрывно, сжимая в руках чертову коробку. — Чай мне какой-то принесла… Но это все предлог. Она хочет помириться, и я не вижу этому препятствий. Почему бы не попробовать? Так много времени уже прошло…

— Ты ведь понимаешь, что… — начал было муж, как вдруг осекся. — Стоп. Какой еще чай?

— Обычный, Вить. Ничего такого не вижу. Запечатанный даже. Китайский. — покрутив упаковку перед носом, заключила я.

— Передай-ка ее кому-то из охраны и пить не смей. — подозрительно протянул мужчина. — А когда я вернусь, мы эту тему еще раз обсудим, ладно, зай?

— Конечно, любимый, — закивала я, с трудом успокаиваясь. — Не знаешь, как она пропуск достала?

— Не я его выписал – это точно, — недовольно пробурчал муж. — В доме живет пара моих знакомых и друзей. Может у кого-то из них выклянчила? Не знаю. Я его пока аннулирую.

Благо, в этот раз обошлось без сюрпризов.

Раскинувшись на просторном белом диване в гостиной, я понуро жевала попкорн, бездумно пялясь в телевизор. Мурзик терся у моих ног, рыбки бездумно плавали по кругу в новом просторном аквариуме у окна. Был уже четвертый день отсутствия Вити, и я до последнего надеялась на его сегодняшнее возвращение – целый день готовила самые любимые блюда… А потом муж позвонил с новостью, что придется задержаться еще на пару дней и это напрочь угробило и без того плохое настроение.

Как друг ключ в замке провернулся, и я вздрогнула, бросив перепуганной взгляд на дверь. Охрана не имела права входить без стука, а ключом вообще могли пользоваться лишь в экстренных случаях. Вряд ли третью съеденную подряд пачку попкорна можно считать таковой.

— Коте-е-енок, я дома! — родной любимы голос эхом разлился по коридору, а от внезапно нахлынувшего счастья мурашки побежали по телу, а глаза наполнились слезами.

Поднявшись с места так быстро, как только могла, я побежала к мужчине, едва не сбив его с ног крепкими объятиями.

— Осторожно! — засмеялся мужчина, крепко обнимая меня. Так, что ребра затрещали. В одной его руки был шикарный пышный букет розовых пианов, а в другой небольшой шоколадный тортик с немецкой подписью. Не забыл про сладости, как я и просила! — Задавишь! И не узнаешь, что я тебе еще привез.

— Главное, — облегченно выдохнула я, утыкаясь носом в ложбинку в его шее. — Что ты себя привез! Господи, надеюсь больше никаких командировок…

— В этом году точно нет, — успокоил меня мужчина, нежно скользя губами по моим щекам, пока пальцы играли с на редкость кудрями прядями. За время беременности я превратилась в настоящего барашка. И, почему-то, Вите это очень нравилось. — Аль, как я без тебя раньше жил? Чуть с ума не сошел за это дни там…

— Сама не знаю… — призналась я, все еще удерживая мужа на входе. Знала ведь, что надо позволить ему хотя бы обувь снять, но не могла найти в себе силы отстраниться. Он, кажется, тоже. С губ сорвался рваный стон: — Скажи мне, чтобы отошла. Иначе я могу так до завтра стоять…

— Нет уж, любимая жена, — ревностно Витя прижал меня к себе еще теснее, оперевшись подбородком об мое темечко. — Никуда я тебя не отпущу!

Прошла уже целая вечность, когда я наконец сжалилась над Витей, с тяжелым сердцем и поджатыми губами отшагнула назад. Пока он снимал верхнюю одежду, быстро поставила цветочки в вазу, а когда вернулась, муж уже держал в руках широкую бархатную синюю коробочку.

— Ты никогда у меня ничего не просишь, — немного недовольно протянула тот, — Поэтому я понятия не имею, что тебе нравится… Посмотри, сам выбирал. Надеюсь, понравится.

Медленно распахнув коробочку, я в тайне умилилась тому, как нервничал мужчина, будто снова делал мне предложения. Внутри был комплект из белого золота: ожерелье, браслет, серьги и кольцо. Невероятно изящная ювелирная работа, утонченная и нежная, совершенно не громоздкая. Украшало все это безумие россыпь зеленых камней под цвет моих глаз. И что-то я сомневалась, что это стекляшки.

— Только не говори мне, что это изумруды! — ужаснулась я, а Витя лишь пожал плечами. Дескать не хочешь? Не будут! — Вить, это великолепно! Но очень дорого… В этом страшно на улицу выходить будет… Меня украдут!

— Бред, — отмахнувшись, мужчина быстро подхватил ожерелье и принялся застегивать у меня его на шее. — Ты стоишь намного дороже. Еще ведь не украли?

Я смотрела на свое отражение и глаза снова наполнились слезами, что превращалась уже в какую-то гребанную традицию. Витя рассматривал меня с таким обожанием, что это совершенно не помогало взять себя в руки.

— Любимый, знаешь, — я резко повернулась к нему, накрыв щеки своими ладонями. Витя задохнулся. — у меня самый лучший муж на свете!

— А? — брови мужчины театрально взметнулись ко лбу. — Познакомишь? Я уже ревную.

— И правильно делаешь. Он вне конкуренции, — активно закивала я, шмыгая носом. — Правда, спасибо. Я была бы рада, если бы ты просто приехал. Без ничего. Ты – самый большой подарок для меня.

— Так я и знал! Но, — мужчина внезапно подхватил меня на руки, от неожиданности я завизжала, — не обольщайся. У меня был коварный план по твоему соблазнению. — Витя многозначительно ущипнул меня за ягодицу, а затем нетерпеливо толкнул дверь спальни. — Только поэтому я четыре часа перед самолетом выбирал тебе подарок. Других причин нет!

— Четыре часа! — присвистнула я, а затем ахнула, утопая в мягких перинах постели. — Вот это да! Как умно израсходовано время! Тебе медаль в магазине не дали? Как самому терпеливому и стойкому.