Найди меня, милая (СИ) - Райт Виктория

Соболев задумчиво почесал подбородок. Ковалев что-то искал в компьютере, Макеева поглядывала на меня странным взглядом.

— Да, тут что-то не сходится. — подал голос Ковалев.

— А у меня другой вопрос. Почему они решили убить именно вас? Ведь шантажировали они Синицкого, а вы в тут пору с ним даже не были знакомы, — спросила у меня Анастасия.

Я усмехнулась и взглянула на Соболева.

— Кажется, вы были правы. Они хотели убить Риту, но никогда раньше ее не видели. А я пришла в музей с ее документами, носила ее одежду, жила в ее квартире. Все так просто.

— Интересно, зачем бы Борис Иванычу убивать свою бывшую жену? — спросил Ковалев, не оборачиваясь.

— У них старые счеты, все об этом знают. Он ненавидит Маргариту. — отозвался Соболев.

А я вскочила со стула.

— Послушайте. Я не понимаю, зачем все-таки они меня ударили?

— Опять думали, что вы Рита? — предположила Настя.

— Дважды ошиблись? Сомневаюсь.

Все замолчали. Мысли в моей голове роились словно пчелы.

— Послушайте, есть странность, которая не дает мне покоя. — заявила я, обращаясь ко всем троим сразу.

— Ну?

— Час назад Ритка прислала мне смс. Жена Борис Иваныча пригласила ее на чай в свой кабинет.

Настя усмехнулась.

— Что же тут необычного?

Соболев пристально вглядывался в мое лицо.

— Вы думаете…

— Ольга ненавидит Ритку может быть даже больше самого Борис Иваныча! — закончила я свою мысль. — Вы понимаете? Она никогда не общалась с Ритой, зачем сейчас позвала?

— Успокойтесь, Кира Юрьевна. — произнес капитан, наливая мне стакан воды.

Я лишь отмахнулась.

— Рита в опасности. — скороговоркой произнесла я, доставая из сумки мобильник.

— Да с чего вы это взяли? — возмутилась Макеева, которой не понравилось, что Соболев слишком реагирует на все мои замечания.

Я не успела набрать и двух цифр, как раздался звонок. Наверное, Ритке икалось, потому что это была она собственной персоной. Я моментально ответила.

— Ты где? С тобой все в порядке?! — прокричала в трубку как сумасшедшая.

— Скажи капитану Соболеву, чтобы приезжал в музей. С нарядом.

— З-зачем? — у меня от страха зуб на зуб не попадал.

Я услышала протяжный вздох на том конце провода, и подруга ответила:

— Кажется, меня пытались убить.

— Ольга да?

— Какая ты догадливая. Ее забирает скорая. Приезжайте, я жду.

Я отключилась и посмотрела на сотрудников милиции. Соболев не выдержал первым:

— Ну? Что случилось?

— Ольга хотела убить Маргариту. Едем в музей. Скорее.

Когда мы прибыли в музей, скорая Ольгу уже увезла. Впрочем, поговорить с ней мы все равно бы сегодня не смогли — она была без сознания. Рита ждала нас у входа. Она сидела на заснеженных ступеньках в распахнутой настежь шубе и нервно курила. Ее рыжие волосы кольцами разлетались во все стороны от сильного ветра, губы побелели, руки подрагивали. Но даже здесь, в столь непривычной для нее обстановке, Ритка была краше всех. Я с гордостью посмотрела на свою подругу, усаживаясь рядом. Она молча предложила мне сигарету, я отказалась.

— Ты как?

— Порядок. Но такого ужаса натерпелась…Тебе не передать.

Тут к нам подоспели Соболев и Ковалёв. Макеева разговаривала с сотрудниками скорой по телефону, а потом отправилась опрашивать работников музея.

— Маргарита Николаевна, вы сможете рассказать, что произошло, или лучше подождать пока вы придете в себя? — вежливо спросил у Ритки Кирилл Сергеевич.

Та усмехнулась, затушила сигарету о ступеньку. И поднялась.

— Пойдемте в ее кабинет. Так наглядней будет. Я сказала, чтобы там ничего не трогали.

— Молодец, — одобрил ее Ковалев. — Показывайте дорогу.

И мы пошли все вместе на шестой этаж в кабинет Ольги. Он был заперт. Ритка достала ключ, впустила нас внутрь. Там было все также, как и в прошлый раз, когда я приходила сюда с Соболевым. За исключением двух чашек: одна стояла на блюдце, а вторая была расколота пополам и чай из нее пролился на стол. Посреди стола сиротливо стояла вазочка с печеньем. Рита встала у окна, я топталась рядом, взяв ее за руку, Соболев с Ковалевым уселись на стулья.

— Она позвонила мне сегодня утром, — начала Ритка свой рассказ. — Сказала, что узнала об аресте Борюсика и хочет поговорить.

— Борюсика? — недоуменно спросил Ковалев.

Ритка усмехнулась.

— Я называла его так, когда мы были женаты. В хорошие времена, разумеется.

— Понятно. Продолжайте.

Ритка крепко сжала мои пальцы и заговорила вновь:

— Я сначала удивилась. Пыталась объяснить, что нам нечего обсуждать и все в таком духе, но она настаивала. Я думала взять с собой Киру, но вы были на допросе. Пришлось ехать одной. Но я интуитивно чувствовала, что-то тут не так. Дело в том, что Ольга ненавидит меня куда сильнее, чем мой бывший муж.

При этих словах Соболев усмехнулся, и я впервые за долгие часы встретилась с ним взглядом. Но тут же отвела его, сосредоточившись на Риткином рассказе.

— Ольга женщина весьма заурядная, но долго копила в себе эмоции. Ходила и улыбалась. Делала вид, что все замечательно. А после того, как ее мужа арестовали ваши ребята, у нее вдруг крыша поехала. Почему-то она решила, что в этом тоже виновата я. Идиотка.

Рита немного помолчала, и продолжила:

— Сперва мы вполне мирно общались. Знаете, она даже попросила прощения за все, что мне когда-то сделал Борюсик, ну и она сама тоже. Я была сбита с толку, это совсем на нее не похоже. И тут она предлагает мне чаю. Я соглашаюсь, не ожидая ничего такого. — взгляд подруги переместился на чашки на столе, и она передернулась. — Ольга что-то мне рассказывает, наливает воду в чашки, и вдруг просит меня достать из шкафчика печенье. Вон из того.

Рита показала на шкаф у двери. Как раз за спиной служителей закона. Мы дружно посмотрели на шкаф.

— Я встаю, беру печенье, — продолжала Ритка тем временем, — случайно задеваю локтем вешалку, с нее падает моя шуба — я пытаюсь ее поймать и краем глаза замечаю, как Ольга что-то сыпет в одну из чашек. Я сперва ничего не поняла, повесила шубу, поставила на стол печенье. Ольга подала мне чашку, предложила сахар. А меня вдруг как будто током ударило. Тут я и проделала свой гениальный маневр.

— Какой?

— Уронила ложку на пол, — Ритка нервно рассмеялась. — Мне не оставалось ничего другого. Эта упала на пол, я попросила другую, и пока Ольга рылась в ящичке — поменяла наши чашки. Чувствовала себя Джеймсом Бондом, как минимум.

Я улыбнулась, представив, как Ритка все это провернула. У нее определённо талант. То по крышам лазает, как кошка, то чашки меняет, супер женщина да и только.

— Она ничего не заподозрила. Сделала пару глотков, я тоже не отставала. А она все смотрит на меня и пьет. Ждала, видно, когда я сдохну. А тут ее саму как скрутило. Вот это был форменный ужас. Она выронила чашку, упала на пол, стукнулась головой о стол, начала корчиться, как припадочная. А потом у нее пена изо рта пошла. Я в ужасе, стою, не знаю, что делать. Даже заорала с испуга. Прибежала коллега из соседнего кабинета, вместе вызвали скорую. Я не сомневаюсь, что они найдут в крови Ольги следы какого-нибудь препарата. В общем, я позвонила Кире, тут и врачи как раз Ольгу увезли, а я закрыла кабинет, и пошла на улицу. Это все.

В тишине кабинета я услышала только, как тикают часы. История была не из приятных, представляю, какого было Ритке. Я прекрасно ее понимала. За последние недели мне так часто приходилось быть на волосок от смерти, что это уже стало нормой жизни. Но я очень верила, что теперь с этим будет покончено.

— Отправляйтесь спать, Маргарита Николаевна. Наши сотрудники будут тут работать, нужно взять чашки на анализ, выяснить, что за вещество Синицкая подмешала в чай. Я позвоню вам, когда нужны будут ваши показания. Думаю, к тому времени и из Скорой будет какая-то информация. — Соболев поднялся. — Сань, давай к Насте, она должна свидетелей опрашивать. А я Петровича дождусь, скажи пусть сразу ко мне поднимается.